Крыса в лабиринте

— Что-то было ещё. Я упустил…

— Ты чего там бормочешь? — пихнул его вбок Гений.

Друзья валялись на лежанке. Гений разглядывал в телефоне сделанные исподтишка фотографии. Вчера он весь вечер строчил в заметках, отключив практически все функции смартфона для сохранности батареи. Сейчас он одной машинально поглаживал Эмму по лодыжкам, которые она сложила ему на живот. Девушка молчала всё утро, периодически проваливаясь в дрёму. Ольга устроилась рядом и, заглядывая в телефон, комментировала каждую фотографию Гению на ухо. Тот улыбался. Ян расхаживал по пещере, то просто размахивая палкой, то отрабатывая удары.

Очень хотелось есть.

Ребята только что поняли, что обед им тоже не принесут. Гений крикнул ящеру: «Это мелко, Хоботов!» и снова уткнулся в телефон. Никто не засмеялся.

— Пытаюсь понять, что я упустил вчера. Вертится в голове… Ребят, давайте вместе подумаем. Вчера Гений пытался говорить с ящером. Мы знаем, что с плёткой — ндраг. С пёрышком — бргет. Что это? Имена, звания? Непонятно. Если бы это было название расы, оно было бы одинаковое для обоих. Значит, в целом ящеры называются не так. То есть это либо звание, либо должность, либо что-то ещё. Не имя. Потом — речь. Получается, они владеют речью и нас понимают. Во всяком случае, вчера поняли. Но ни вот этот, — Сызоев мотнул головой в сторону постоянного соглядатая с пёрышком над ухом. — Ни тот, что был вчера на арене, речью не пользуются. Во всяком случае, мы не слышали. Между собой ндраги тоже не особо разговаривают. Покрикивают, гогочут, но я не слышал, чтобы они говорили фразами. Ни между собой, ни с людьми. Далее — люди. То же самое. Они не говорят. Рычат, вопят, но ни слова. При этом когда Гений вчера заговорил с ящером — он не удивился! Что-то ещё было. Вчера на арене. Вспоминайте. Что вы думали или говорили.

— Я сказала, что они ведут себя как подростки, — неуверенно проговорила Ольга.

— Вот! — Сызоев вскочил и зашагал по пещере. — Как подростки. Провоцируют друг друга на драки. Стравливают людей. Беспрекословно слушаются вот этих, — он снова махнул рукой в сторону бргета. — И стараются не попадаться на глаза фиолетовому.

— Какому фиолетовому? — не поняла Ольга.

— Ну этому, со стеком. В фиолетовом балахоне, — Сызоев сделал жест, показывая длину одежды ящеров. — Но может быть, он не один здесь такой. Может быть, их несколько. Что ещё? Вспоминайте. Давайте любые идеи.

— Помните, когда ндрага одного толпа забивать стала, этот фиолетовый прибежал и только взглядом такой жути навёл, что все потупились и разошлись чуть ли не на цыпочках, — не открывая глаз сказала Эмма.

— Да. Ещё?

Ольга подняла руку, как в школе:

— Фиолетовые не вмешиваются, пока ндрагам не начинает угрожать реальная опасность.

— Верно, а когда вмешиваются, делают это молча, быстро и очень эффективно, — согласился Сызоев.

— Типа ментального удара? — предположил Гений. — Ты просил любые идеи, даже бредовые.

— Для драк с ндрагами людям выдаются ножи, — сказал Ян, остановившись рядом с ними. — Во всяком случае, мы это уже видели. Но вчера мне дали палку. И, если честно, я не понял, что он от меня хотел. Любой его удар мог достать меня, но ящер позволял мне уклониться.

— Так это не ты сам уходил от удара? — удивилась Ольга.

— Нет, — усмехнулся Ян. — Я не настолько крут. Каждый его удар мог сбить меня, но проходил рядом.

— При этом мне показалось, что он как будто хвастался тобой перед остальными. — Сызоев снова сел на лежанку. — Что мы имеем. Есть речь, но не используется. Длинных фраз мы не слышали, только команды. Каким-то образом понимают, что мы им говорим. Ведут себя как подростки. Развлекаются дрессировкой.

— И отловом, — вспомнив, как они сюда попали, добавила Эмма.

— Хорошо, если мы допустим, что ндраги — подростки, то кто тогда фиолетовый? Родитель? — спросил Ян.

— Скорее учитель, — не задумываясь ответил Гений, отрываясь от телефона. — Что? Мне так показалось. В порядке бреда. А вот кто это?

Ребята посмотрели на ящера с пёрышком, который так и стоял рядом с решёткой их грота.

— А про ментальный удар ты вполне прав. Во всяком случае вчера это было очень похоже на что-то вроде гипноза и такого сильного продавливания. Я думал, меня заморозят.

— Да, в голове знатно шумело. Но и вот эта зверюга очень непростая. Такие странные ощущения у меня вызывает этот бргет. Я даже не знаю, может быть, это просто игра моего воображения. Или я действительно что-то почувствовал вчера. Но я как будто растворился. Был здесь и везде одновременно. Очень необычно. У меня было ощущение, что я на несколько секунд попал в его шкуру. И посмотрел на мир его глазами. Если они вот так всё вокруг чувствуют, я не представляю, как мы с ними можем договориться. С одной стороны, невероятно сильная концентрация. Это же сколько сил надо тратить на удерживание всего этого. С другой стороны, быть одновременно всем. Нет, это невозможно описать. Это надо почувствовать.

— Я что-то похожее испытал на арене, когда меня вырубило, — помолчав, сказал Сызоев. — Мне не понравилось. Я бы не хотел так жить постоянно.

— А я бы попробовал, — мечтательно протянул Гений.

— Ребят, а как вы думаете, они вообще разумны? — тихо спросила Ольга.

— Кто? Ящеры? — удивлённо переспросил Гений.

— Да нет. Люди.

Ольга переводила взгляд с одного на другого, словно ища поддержки и ожидая, что хоть кто-нибудь опровергнет её догадку. Скажет, что это бред, неправда. Но все молчали.

— Я думаю… нет, — ответил ей Гений.

— Слушайте, — раздражённо начала говорить Эмма, потирая виски, словно у неё разболелась голова. — Вот вы все сидите сейчас такие спокойные. Рассуждаете кто это, что это. Почему вы не думаете, как нам отсюда выбраться?

— Мы как раз думаем, Эмма, — твёрдо ответил ей Ян. — Вчерашняя попытка провалилась. Нахрапом мы их не возьмём. Они сильнее. Тупо убежать оказалось невозможно. Чего они от нас хотят? Ну хрен его знает. Мы как будто инструмент какой-то для них. Догадка Ольги ставит многое на места. Я, если честно, даже не думал о том, что люди могут быть неразумны. Я думал, может, они просто доведены до такого состояния. Но если они неразумны… Твою же ж мать! Куда мы попали?! — Ян со всего размаха ударил палкой по прутьям решётки.

Бргет даже не шелохнулся.

— Разум можно не только обрести, он может и угаснуть, — пробормотал Гений.

— Что? — переспросила Ольга.

— Планета обезьян, — пояснил Гений в полной уверенности, что этого достаточно.

— Думаешь, бесполезно пытаться доказать, что мы разумны? — подхватил мысль Сызоев.

— Ну почему же, — возразил Гений. — Можно попытаться. Вот только как? Что для них разумность? Важно ли им это вообще? Классические дикпики и математика здесь совершенно не прокатят. С музыкой я бы вообще не экспериментировал. Она у них на каком-то своём уровне. Видели же, как они с её помощью, да ещё ритм используя, с нами управляются в два счёта.

Все замолчали.

К ужину у Эммы начался жар. Ольга запаниковала, решив, что это инфекция. Но пока ребята совещались, что же им делать, в грот стремительно вошёл ящер в фиолетовом балахоне. Следом за ним в пещеру шагнули два ндрага. Не глядя на ребят, ящер подошёл к Эмме, ломано согнулся и положил свою огромную лапу ей на лоб. Простояв в этой неудобной позе несколько секунд, он сделал знак двум ндрагам, чтобы подошли. В это мгновение Ольга рванула к ящеру, схватила его за запястье и твёрдо произнесла: