Крысолов

Лицо крысолова было уже на расстоянии почти восемнадцати дюймов от крысы. Двенадцать дюймов. Затем десять, а возможно, и восемь, и скоро лишь расстояние в ладонь разделяло их. Крыса вдавила тело в крышку капота, напряженная и объятая ужасом. Крысолов тоже был напряжен, но его активное убийственное напряжение напоминало сжатую пружину. Тень улыбки оживляла кожу вокруг его рта.

Вдруг он цапнул.

Он цапнул, как змея, бросив голову вперед с быстротой кинжального удара, что производится мышцами нижней части тела, и я на мгновенье разглядел его раскрытый широко рот, два желтых резца и лицо, искаженное широтой хватки.

Больше я не мог смотреть. Я закрыл глаза, а когда открыл снова, крыса была мертва, а крысолов складывал монеты в карманы, слизывал кровь вокруг рта.

– - Вот почему они делают лакомства из этого, производители шоколада, сказал он.

Они обычно используют ее в производстве лакомств.

Опять тот же смак в голосе, те же мокрые губы и вкусный выговор, с богатыми горловыми модуляциями, и сладкая, просто-таки вся в густом сиропе, манера тянуть это словцо "лакомства".

– - Точно!
– - сказал он.
– - Ничего дурного не случится от глотка крысиной крови.

– - Не говорите за всех, -- сказал ему Клод.

– - Но так оно и есть. Да вы и сами пробовали ее не раз. Все грошовые конфетки сделаны из крысиной крови.

– - Спасибо, но нам бы не хотелось слышать об этом.

– - Ее кипятят в больших котлах, выпаривая и размешивая длинными шестами. Это один из великих секретов фабрикантов шоколада, и никто не знает об этом, кроме крысоловов, снабжающих их сырьем.

Вдруг он заметил, что его не слушают, что наши лица враждебны, красны от злости и отвращения, что нас с души воротит. Он резко оборвал себя, повернулся, не сказал ни слова и направился через шоссе к обочине дороги. Он двигался неторопливой, почти изящной иноходью, напоминая крадущуюся крысу, и совершенно бесшумно, совершенно бесшумно даже по гравию.