Ксюха. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 3
Шрифт:
Вчера девочки-картировщицы пришли очень поздно, и сильно уставшими, а потому не смогли сразу доложиться. А сегодня утром, после их подробного рассказа, и показа сделанных на месте фотографий, я сразу вызвала к себе Марко и Вышеслава. Они же, только все это узнав, упросили дать квадр, и умотали смотреть найденное. Что же нам опять такого нужного и ценного досталось? Очень большая степная зона, с редко встречающимися небольшими группами деревьев. Примерно полтора-два на три-три с половиной километра размером – это выходит в итоге от пяти-пяти с мелочью полновестных квадратных километров. Огромное раздолье для наших будущих посевов, поэтому Марко, как наш главный агроном по своему внутреннму призванию, с такой скоростью туда и ушился. А увеличивать их нужно, и как можно быстрее – сообщество растет, как на дрожжах, а ведь осень тоже не за горами. И пока не наступил зимний период, мы не можем сказать, каким он будет именно тут. Хотя? По словам Деборы – если она правильно разобралась с местной флорой и фауной, и эти острова правда Платформенный аналог земных Кабо-Верде, то
День 30. Часть 3.
– Командир, к вам Михаил Ловко, пустить? – прозвучал по селектору вызов от Исмаэль.
– Да, я свободна, - ответила на автомате, а сама пытаюсь вспомнить, кто же это такой – Ловко?
Но только когда мужчина, войдя и закрыв за собой аккуратно дверь, повернулся ко мне лицом, до меня дошло – это же капитан Миша-погранок, комендант Красоты. Но как ведь он всего за полтора суток, что я его не видела, изменился. Хоть все на нем то-же самое – и камок, и берцы, и даже кепи, но по подтянутости и каком-то внутреннем шике сразу видно, что это офицер. Видать, прошедший бой дал такую встряску, что его внутреннее “я” мгновенно вышло из комы, куда оно сбежало после всех пережитых неурядиц и неувязок, последовавших за давно произошедшей контузией.
– Здравствуй, Михаил, проходи – присаживайся, - приветствовала я его.
– Командир, у меня новости. По укреп-району бухты. Можно доложить? – и не рассказать, и именно – доложить.
– Да, я слушаю, - в ответ тот раскладывает на столе листы с от руки выполненными, но четкими и довольно подробными рисунками, и начинает рассказывать. Что же? Да сказку. Иначе все это и не назвать. Что бухта большая – я и сама знала, однажды уже видела её. Он же, вынеся наружу одну стереотрубу с треногой, по её координатной сетке, с точностью до полуметра определил её точные размеры. Пятьсот восемьдесят метров от одного края и до второго, считая от внешнего и до внутреннего берега, и девятьсот пятьдесят в ширину. Входной канал, или же горло бухты – ширина двадцать пять метров, длина триста десять, и идет он с небольшим, но крутым зикзагом. После чего, какого природного или рукотворного катаклизма, она образовалась, мы не знаем, а профильный специалист-геолог у нас только сегодня появился. И конечно, со временем он проверит, что там и как. Но оба боковых берега, под полуметровым наносным слоем земли, каменные – скальные, это он увидел ещё вчера, бойцы копали себе стрелковые ячейки.
В тот раз я туда приезжала, в день первого открытия ДОТ-ов, и их тогда было найдено всего четыре штуки – три бетонных колпака, размещенных вдоль заднего берега бухты, и один на левом берегу, почти у самого канала. Потом Михаил с трудом смог открыть дверь, и найти НП с приборами, а увидя там артиллерийский дальномер, понял, что должна быть и такая позиция. Позавчера днем они смогли открыть еще одну дверь, и нашли пятый капонир, но уже далеко на правом берегу. Вчера же, ещё до обеда, они совместными, своими и приданого отряда бойцов, усилиями откопали еще один проход. При этом вынеся всю землю наружу, пробились на этот раз к КПО – командному пункту обороны. По пути найдя центральный тамбур-развязку всех подземных переходных тоннелей сообщения.
– Где это могло стоять? Когда его строили? И тем более – зачем? Даже и не представляю. Но там поставлена правильная, очень хорошо продуманная позиция, способная выдержать обстрел крейсерскими корабельными орудиями, авиационную бомбардировку, и успешно противостоять массированному десанту.
Помимо всего названного, он нашел проходы к засыпанным сверху землей двум артиллерийским капонирам. Пустым почти полностью, из всего бывшего там вооружения, в них до сих пор стоят только тумбы от пропавших орудий. Две минометные позиции – но это он так думает, так как в закрытых стальными складывающимися колпаками четырех метрового диаметра стаканах не было совершенно ничего. Склад, кухня, медпункт, госпиталь, столовая, оружейка, генераторная, казарма – все эти помещения рассчитаны на больше чем две сотни бойцов. И оно там полностью голое и пустое, кроме, как например: есть старая большая печь на кухне, трехэтажные спальные полки из стального уголка в казарме, и вытяжная труба в бывшей генераторной. И больше там нет ничего. Даже названные помещения – это только плод его догадок и сравнений с теми, что были раньше под его командованием. Только в одном капонире стояла ценность, но нужна ли она будет нам? Никто этого не знает. Позиция, одна единственная, в которой установлена счетверенная артустановка малого калибра. Но она на поверхности земли не то, чтобы не просматривалась, её нельзя было даже найти шомполом, на всю его длину втыкаемым в землю. И к тому
же, к ней, этой установке, нет ни единого патрона или снаряда. Не знаю, что там должно быть – то или то. Но нет ни одного. И даже посмотреть в стволы нельзя – они задраны почти вертикально вверх, а механизм опускания заклинил от пролетевших над ним многих и многих лет. А там, сверху, через пару десятков сантиметров – сразу сегментная, из металла, полусферическая крыша-колпак. Может его и возможно открыть, помимо электромоторов – ведь на редукторах привода есть рукояти для ручного открывания, но там сверху десятки или сотни кубов земли.– Миш, оно нам нужно?
– Дааа. Нууу, вы понимаете!.. – неожиданно затянул он песню.
– Да. Прекрасно понимаю. Если уж сами подземные помещения мы хоть для чего приспособим – да например под тот же склад зерновых или овощей длительного хранения. Помнится, под землей довольно свежо.
– Мы ради интереса делали измерения со статистикой - ночью всего плюс два-три градуса, а днем поднимается не выше чем плюс пять-восемь.
– Вот-вот. А так как там сухо – значит и в дождь их не затапливает. То где мы будем применять ту пушку - от альбатросов с чайками отбиваться станем? Не обижайся, пойми – мы с ней можем нарваться еще и на какие силовые санкции шутников. А как, каким способом они могут прищемить хвост, мне даже и представлять не хочется. Зато у меня есть. Нет, не предложение, и даже не просьба. Приказ, Миша – приказ! Понимаешь? С вооруженной миноноски открутить, снять, и утащить в этот капонир с найденной тобою пушкой все её тяжелое вооружение. Невозможно будет снять его в сборе? Так разобрать на отдельные узлы и детали, и сегодня-завтра чтобы там ничего не было. Даже их оснований. Хотя нет. Их стоит оставить на месте – вдруг чего случится. Со всех трех малых демонтировать их крупнокалиберные установки, оставив только винтовочные на корме, и тоже туда на сохранение. Потом капонир закрыть. На замок. И ключ сдать лично мне. А я завтра в конце дня исполнение этого приказа сама лично проконтролирую. Ясно? Выполнять.
Тот, чуть ли не со слезами на глазах, развернулся кругом и почти строевым шагом вышел. Почему я так поступила? Почему не разрешила держать на вооружении эту большую дубинку? Все очень просто, и одновременно очень и очень сложно. Вспомним – какие плюшки нам давали тогда, когда я категорически отказывалась добивать напавших арабов с прошлого, ещё первого налета? А за то, что группу Марко приняла в наш состав, не ставя им ни каких лишних условий? И за самого Стево и компанию с Центрального? Может бонусов особых мы за него и не заметили? Но зато и санкций не было ни каких. Не дают пока оружие? Да и хрен, прям мороженный, с ним.
Нам его столько напривозили за эти дня - сами скоро раздавать станем. Вот потому последнее время я на эти позиции в заказе и не смотрю. Не нужны они нам. Совсем. И я считаю, что контролирующая прога эксперимента это обязательно замечает. Добираю только боеприпас, но и то, строго дозировано – многотонные запасы делать я совсем не стремлюсь. Даже боевые патроны, и те скоро станем переснаряжать. Обязательно станем. И вес будем экономить, и человеку, да и не одному, найдем работу, и на будущее учиться нужно. Если у Ильи и Рамуся будет получаться – вначале возьму все что нужно из оборудования, про запас. А потом, за несколько раз, по полсотни или даже по сотне киллограм пуль каждого из необходимых нам калибров. Пусть лучше всё это лежит на складе, чем когда эти шутники наглухо канал прикроют, и стрелять тогда придется только из рогатки.
Так и эти пушки. Ну не нужны они нам, совсем не нужны. Правда, может быть, это пока – но все равно. Есть три крупняка – те что были в комплекте на каждой большой железной посудине. Сейчас их сняли, но быстро поставим назад, и то, только при острой необходимости. Нечего привыкать к такому. А пушки? Пусть стоят-лежат, до худших времен. И будем надеятся, они никогда у нас не наступят. Я даже за боеприпас для них некоторое время спрашивать не стану. Не стоит сейчас даже намекать следящей программе, что они у нас есть.
Мне почему-то даже кажется, что Кериму с компанией не повезло именно потому, что они схватились при атаке за те орудия. А то, что небесники следят сверху за всем, происходящим на этом лабораторном столе, под названием Платформа нумер пять, я уверена минимум на девяносто девятьи еще девяносто девять сотых процента. Вот они засекли попытку использования неконвенционного для этого стола оружия, и сразу их владельцев наказали.
И, скорее всего, им и дали эту древнюю миноноску, чтобы при нужде внимательно посмотреть – что они дальше станут с ней делать. А те полностью оправдали свою натуру – бандиты они всегда и есть бандиты. Лично же у меня, совершенно нет ни малейшего желания рисковать, проверяя – какая бяка нам прилетит в ответ, даже если мы его просто оставим готовым к реальному использованию. А что будет, случись использовать? Без сверх особо-важно-тяжело-опасного случая? Даже подумать на эту тему страшно. Пока нет настолько сильного противника, чтобы быть готовым применить по нему такое оружие, так что, не стоит к этому и готовится.
Да, я вполне представляю, что может создасться такая себе, страшно-угрожающе опасная ситуевина для всего нашего сообщества, когда у нас будет сто тысяч-мильенов процентов гарантии даже не попадания в рабство, а самой гибели. Всех. Сразу, ну или почти сразу. И не от природного возмущения или катаклизма, типа того же цунами или извержения вулкана, а в результате нападения мощного, хорошо вооруженного и подготовленного врага. Вот в этом варианте развития событий применение такого оружия может быть принятым за соответствие стартовым условиям – сохранение нам жизни. Так что, пусть оно у нас есть, но в разобранном виде, и убранном – спрятанном далеко-далеко, и тем более еще и под замок.