Ксюха. Стратегия. Цикл Забытые Острова. Становление. Книга 3

– Ну тебя-то никто и никогда не тронет.

– Да. Пока ты не скажешь - фас! Правильно? Или сама не сорвешься - но в этом случае хоть умру быстро и практически безболезненно.

– С чего это такой фатальный пессимизм?

– Бля! Ну я же не дура конченая, и не малолетка в розовых соплях. Твой стиль, когда ты перед броском стала принимать боевую позицию, только идиот не разбирающийся в боёвке не увидит. Я не представляю даже, у кого ты занималась, но Наума убила бы одним пальцем, не смотря на него шкафоподобность. Я, которая занимается с двенадцати лет, против тебя продержусь, ну секунды три, если повезет, четыре. Ты даже подсечки делала с такой скоростью, что практически никто ничего и не увидел.

– Сука! Предупреждать же надо, что ты в теме.. А я-то не могла вечером понять, почему он пришел извиняться, да и ещё Семена притащил. Тот же сам признался, что мои удары не замечал. Теперь проблем куча будет.

– Какие проблемы? Ты что? После той демонстрации, а потом показа черной шкурки с головой зверюги, полной здоровенных клыков, наши тебя не только уважают. Они просто преклоняются. Поверь на слово.

– Все равно, некультурно как-то.

– Культура во взаимоотношениях между людьми - очень своеобразный продукт.

– Как ни неожиданно, но уговорила. И все ж ты не ответила - как пережила этот краткий огненный налет?

– Прекрасно. Поверь. Я ведь не в детском саду работала, всякий опыт есть. Ты вот ответь, что от меня хочешь? Я же вижу, что мужчин почти никого нет, неужели ожидается ещё одна, повторная схватка? Правильно? Так чего ты политесы разводишь? От меня-то что требуется? Или я не права?

– Ладно. Открою тебе секрет полли в шинелли. Только если не решишься ответить на предложение согласием, несколько дней просто о нем промолчи. И всё. А потом я и сама объявлю народу всё, что нужно и можно.

– Ну ты прям меня за ребенка считаешь!

– Тогда слушай, - и довольно-таки кратко, но, тем не менее, постаравшись сделать это подробно, передала Илге всё то, что было продумано о них - бывшей группе Центрального. Их вероятном будущем, что должно было быть по условиям Эксперимента - как я его поняла, находках тех складов, которые мы уже сделали, и возможно ещё сделаем, и их содержимом. Погибших рядом людях, предназначавшихся им при условии объединения. Все, ну или почти все, наши мысли и предложения на совещаниях, показала фотки Руси с одновременным рассказом Вики, и наше возможно, да реально судьбоносное решение по его будущему. А также, что я от неё хочу, и чего остерегаюсь.

– Ну и нихрена себе! И вот это все было нашим, если бы не погиб нужный руководитель?

– Я считаю, что да.

– Нда? И из-за смерти всего одного человека так изменилась и наша судьба и, вероятно, что вся картинка местного мира. Но, честно говоря, лично я ни на грамм не жалею об этом – ведь наши мужчинки такие инертные оказались. Страх и ужас.

– Что, Даже Наум со Степаном?

– И они тоже. Им на троих достался островок хрен знает где – буквально на самой окраине Центрального, как ты нас назвала. И именно в тот край было труднее всего добираться по скалам – хотя именно Наум делал несколько попыток сплотить наших «медуз», и поднять их на бунт – ещё тогда, в самом начале этого беспредела. А все закрылись в своих «ракушках», как улитки, и только выглядывая наружу – ждали тех, кто им поможет. Да ты и сама должна была уже понять, что из-под палки они все герои. А сами проявить инициативу побоялись. И тут, видя тех, кто рядом с тобой живет уже давно, и они приободрились, перышки порасправили и порасподраспушили. Ну да ладно – это все уже дела давно прошедших дней, как сказал великий классик.

– Теперь ты понимаешь, почему я мнусь и опасаюсь этого разговора?

– К сожалению, да. И очень даже хорошо. Ты полностью права – возможный соблазн просто огромен, но и кара за отступничество немала. Нет, не переживай, я не о том, что ты сама лично мне свернешь шею, или это сделают по твоему прямому приказу. Вот этого-то я опасаюсь меньше всего. Ты мое прошлое знаешь?

– Личное дело уже получила, но изучить не успела, сегодня с утра был очень трудный день.

– Даже так? Оператор имеет возможность заказывать наши досье? Интересно, и даже очень. А я об этом и не подозревала.

– Так ты и не была ни Главой сообщества, ни его оператором, и просто не можешь этого знать. Так что там с твоим прошлым такого темного и страшного?

– Права. Полностью права. Да и из наших, скорее всего, никто правильно не разбирается в связях с Небесниками. А страшного? Ничего такого. Темного? Тем более. Я, до начала проблем в нашей стране была начальником управления в Дебальцево, уже давно майором. Готовилась к переводу с повышением и к ещё одной звездочке. А после провала наступления и того огромного котла меня сделали козой отпущения, и спустили всех собак на службе. Обвинив в том, что именно мы, наша служба, просмотрели разведчиков и корректировщиков. Хотя это и не наша обязанность, а армеутской контрразведки. А в приватной беседе начальник кадров, кстати - бывший подчиненный моего отца, сказал:

– Мы знаем, что ты пойдешь на все, но не изменишь ни своему народу ни своему слову. Но поверь, ты - песчинка, попавшая в не то место и не в то время в критической для некоторых ситуации. И, чтобы высоким людям не потерять свои теплые места, было решено пожертвовать тобою.

– Вот так, за всё то, что я сделала, на меня вылили не просто ушат дерьма, а огромную цистерну. Оказавшись в Ромнах, я вопреки всему тому, что разворачивалось у нас по отношению к России, стала изучать как её историю, так и нашу, прошлую, нынешнюю, и вероятную будущую. Результаты меня шокировали. Дальнейшее уже не интересно - важен сам факт, что разобравшись с прошлым, я поняла, что только она, Россия, сможет Украину понять, простить, да и помочь. Там– этого уже, наверное, не случится, по нашей же собственной вине. А тут? Я хочу принести максимум пользы нам, этому сообществу, или тому новому, это если ты решишь мне доверить названную работу. Всем тем, кто называет себя русскими не на словах, а в душе, показывая это в своих действиях и решениях.

Веришь? Я сегодня поразилась дальше некуда, узнав что здесь живет полтора десятка европейцев, которые на полном серьезе считают себя русскими, и учатся нашему языку. Так что не переживай, что-что, а предать, вольно или не вольно, анклав я не смогу. Натура моя не такая. Если я в чём убеждена, то следую этому до конца. А тут, будет огромная ответственность - и не перед государством или начальником, а, в первую очередь перед самою собою. Своими друзьями, соратниками. Трудное предложение. Очень. И там своя служба безопасности нужна обязательно, кстати, как и тут. Я, вообще-то, честно говоря, думала, ты меня сюда готовить будешь. А оно вот что!

– Я и хотела тебя получить рядом и в предложенной роли, но только под своим личным присмотром. Но там, у Ярика ты сейчас очень сильно нужна. Честно.

– Я и понимаю, и переживаю.

– Илга, не в обиду. Тогда давай просто потерпим. Может быть это в тебе бурлят эмоции, и все? Сегодня -завтра подождем, а потом к этому разговору опять вернемся.

– Я тебя отлично понимаю. Конечно. Надеюсь, время ещё терпит.

– Пока, да. Но тогда все равно - до вечера из Дома ни ногой. Это не просьба, а прямой приказ.

– Есть!
– очень неожиданно, подскочив ответила она, и в этот миг затарахтела в кармане рация:

– Это НП: на расстоянии десяти миль от нас противник разделился, и три малые засечки разошлись в стороны. Сразу после этого самая крупная сбросила ход до малого.

– Ну вот. Начинается. А мы очень надеялись, что они подойдут с одной стороны.

День 29. Часть 4.

Сидя в кабинете - все равно Радован меня не отпустит туда, к защитникам, через некоторое время мы обе услышали очередной рапорт: