Кто стоял за спиной Сталина?

Посетившему Кавказ представителю ЦК РСДРП И. Ф. Дубровинскому удалось убедить Совет Кавказского союза, Тифлисский и Имеретино-Мингрельский комитеты присоединиться к июльскому заявлению ЦК ^{17} . Однако после того как здесь побывали посланцы Бюро комитета большинства Р. С. Землячка и Ц. С. Зеликсон, начался переход некоторых партийных организаций в оппозицию к ЦК РСДРП ^{18} .

Первым это сделал Имеретино-Мингрельский комитет, который в значительной степени под влиянием И. В. Джугашвили пересмотрел свое первоначальное решение и высказался за созыв съезда ^{19} . Не позднее 3 (16) сентября из Тифлиса было получено письмо В. С. Бобровского об отрицательном отношении к заявлению ЦК РСДРП со стороны Союзного комитета ^{20} , а 26 сентября (9 октября) — от Р. С. Землячки «с известием, что Кавказский союз весь присоединился к воззванию 22-х» ^{21} .

К этому времени И. В. Джугашвили удалось получить адрес находившегося в Лейпциге М. Давиташвили, и он вступил с ним в переписку. Первое известное нам письмо было направлено из Кутаиса на имя М. Давиташвили не позднее 30 сентября 1904 г. В этом письме И. В. Джугашвили критиковал позицию Г. В. Плеханова как лидера меньшевиков и писал: «Здесь был один приехавший из ваших краев, взял с собой резолюцию кавказских комитетов в пользу экстренного съезда. Напрасно смотришь на дело безнадежно: колебался только Кутаисский комитет, но мне удалось убедить их» ^{22} .

Это письмо представляет интерес в двух отношениях. С одной стороны, оно свидетельствует о первых известных нам контактах И. В. Джугашвили с эмиграцией, с другой стороны, интересно тем, что стало известно В. И. Ленину, и таким образом произошло их заочное знакомство ^{23} . Позднее И. В. Сталин сдвинул этот эпизод на год вперед, живописав, как непосредственно обратился к В. И. Ленину с письмом из сибирской ссылки и получил от него ответ ^{24} .

Осенью 1904 г. И. В. Джугашвили снова появился в Тифлисе. По всей видимости, на этот раз он поселился на квартире Артема Торозова, который позднее писал: «Тов. Коба оста[ва]лся у нас две недели, <…> в продолжение этого времени он редко выходил <…>. К нему приходили Камо, М. Бочаридзе, и они совещались» ^{25} . Точная дата приезда И. В. Джугашвили неизвестна, но ориентировочно определить ее можно. Дело в том, что в 1904 г. С. А. Тер-Петросян (Камо) был арестован, некоторое время провел в батумской тюрьме, сумел бежать из нее и возвратился в Тифлис 1 октября ^{26} . Это значит, что И. В. Джугашвили снова обосновался в Тифлисе не ранее этой даты.

В конце ноября 1904 г. в Тифлисе в столярной мастерской М. Чодришвили состоялась партийная конференция Кавказского союза РСДРП. В ней приняли участие 12 человек: шесть — с решающим голосом, шесть — с совещательным (М. З. Бочаридзе, И. В. Джугашвили, Л. Б. Каменев, Г. С. Согоров, В. К. Таратута, А. Г. Цулукидзе, М. Г. Цхакая, З. Чодришвили, С. Г. Шаумян и др.) ^{27} .

На конференции обсуждались следующие вопросы: «об отношении к партийным центрам», «о съезде», «о Бюро», «о литературе большинства», «о настоящем историческом моменте», «о либералах», «о бюджете Бюро», «об изменениях в Уставе Кавказского союза», «о брошюрном издании», «о листках», «о бюллетенях», «о листке и органе», «об использовании для переводов статей из „Социал-демократа“» и «о националистах». Среди этих вопросов особое значение имели два: отношение к созыву III съезда РСДРП и к так называемой земской кампании ^{28} .

Ноябрьская конференция создала специальный орган — Кавказское бюро, перед которым была поставлена задача «принять все необходимые, по его мнению, меры по подготовке съезда» ^{29} . Персональный состав Бюро неизвестен, но есть основание предполагать, что одним из его членов был И. В. Джугашвили.

Конференция закончилась 29 ноября ^{30} , в тот же день ее участники стали разъезжаться ^{31} . Видимо, именно тогда И. В. Джугашвили совершил поездку в Чиатуры, где останавливался в доме марганцепромышленника Бартоломе Кекелидзе ^{32} и, по свидетельству Виктора Бакрадзе, пробыл здесь два дня ^{33} , после чего вернулся в Тифлис, а оттуда сразу же выехал в Баку.

5 декабря там началась забастовка некоторых нефтепромышленных предприятий ^{34} , инициатором которой являлась «Балахано-Биби-Эйбатская группа», группа рабочих, во главе которых стояли братья Шендриковы. Между тем Бакинский комитет РСДРП считал стачку несвоевременной ^{35} .

Как вспоминал рабочий П. И. Бочаров, для обсуждения этого вопроса не позднее 9 декабря был созван митинг, на котором присутствовал И. В. Джугашвили. Еще до принятия митингом решения появилась полиция. Многие были арестованы, среди них и автор воспоминаний. Через два дня (не позднее 11 декабря) он был освобожден, после чего (не позднее 12-го) состоялся новый митинг, который и принял решение о поддержке начавшейся забастовки и превращении ее во всеобщую ^{36} .

Для руководства стачкой был создан забастовочный комитет, в который вошли: от большевиков — П. А. Джапаридзе, А. М. Стопани, И. Фиалетов, от меньшевиков — Илья и Лев Шендриковы, Тарас, от партии «Гнчак» — Тигран Арутюнян, Овсен Тер-Вартанян, Давид Тер-Даниэлян ^{37} .

«Забастовка рабочих в Балаханах началась в 6 часов утра 13 декабря с завода Каспийско-Черноморского нефтяного общества, затем перешла на промыслы Нобеля и Манташева и, наконец, весьма быстро распространилась по всем промыслам». «На Биби-Эйбатских нефтяных промыслах забастовка началась… около 9 часов утра, когда на промысле „Олеум“ был дан тревожный свисток… Таким образом, были прекращены работы на промыслах Манташева, Тифлисского товарищества, Борн, Шибаева…» ^{38} .

Полиция вмешалась в ход событий только 23 декабря ^{39} . Начались аресты. 3 января забастовка прекратилась ^{40} , но завершилась подписанием первого в истории России коллективного договора между рабочими и предпринимателями ^{41} .

О том, где в это время находился И. Джугашвили и какую роль он играл в стачке, имеются две версии. Обе исходят от Ц. С. Зеликсон-Бобровской. В опубликованном тексте ее воспоминаний говорится: «На следующий день после начала забастовки (т. е. 14 декабря. — А.О.) приехал в Баку тов. Сталин. Он здесь оставался в течение 10 дней, руководил забастовкой» ^{42} . В неопубликованном тексте воспоминаний утверждается, что И. В. Джугашвили во время забастовки бывал в Баку только наездами и по этой причине не мог руководить ею ^{43} . Причем Ц. С. Зеликсон-Бобровская прямо писала о том, что опубликованная версия была навязана ей Е. Ярославским ^{44} .

По свидетельству Ц. С. Зеликсон-Бобровской, во время забастовки И. Джугашвили приезжал в Баку несколько раз и встречался как с членами забастовочного комитета ^{45} , так и с находившимся здесь членом ЦК РСДРП В. А. Носковым ^{46} .

Одна из причин, по которой в декабре 1904 г. И. В. Джугашвили вынужден был разрываться между Баку и Тифлисом, заключалась в том, что в это же время в Тифлисе тоже назревали важные события.