Кто стрелял в урода?
Шрифт:
– Брось, девочка. Ты вовсе не похоже на Райхон. Даже внешне у тебя от нее одни глаза. Ты же блондинка, вся в меня.
– Ну а все же… Расскажи про маму. Как вы познакомились? Она изменяла с тобой законному мужу?
– Я не думал, что Райхон замужем. Я полюбил ее и надеялся, что мы поженимся. Потом случайно выяснил, что она не свободна, и уехал из Азии. Мне в голову не пришло, что от нашей связи на свет появится ребенок.
– Это ты про меня?
– Да, про тебя. И если бы не Петр, я ему по гроб жизни благодарен, я бы и никогда не узнал, что ты моя дочь. Даже когда Шура мне рассказала, как своими руками
– Хорошо, поцелую. Но про маму ты мне так ничего и не сказал.
– Мне тяжело ее вспоминать. Райхон нет в живых, и пусть Аллах примет ее душу с миром. Для мусульманки измена мужу большой грех.
– Моя мама грешница… – Вздохнула Надя.
– Да, Райхон была не слишком нравственной особой, но не тебе ее судить…
– Я ее и не сужу. Я боюсь… – Прошептала молодая женщина.
– Чего ты боишься, дурочка?
– Боюсь, что ее кровь проявится и во мне.
– Ты никогда не будешь такой. Да и муж у тебя замечательный. Хватит говорить глупости. Давай лучше прокачу тебя по Волге. На днях, я купил себе новый катер.
– В другой раз. Сейчас вернемся к детям. Неудобно заставлять Шуру так долго ими заниматься. – Надя взяла Алексея под руку: – Спасибо тебе, папа Алеша.
– За что?
– За то, что ты есть. – Ответила Надя и улыбнулась. Она вспомнила, эти слова ей когда-то сказал в больнице раненый Ерожин. Сказал в первый раз, когда она его навестила. Вместо прощания он произнес спасибо, а она спросила за что…
Беньковский вернулся в Москву весьма довольный собой. Он принял душ и стал соображать, под каким предлогом позвонить Наде. Перспектива знакомиться с ее мужем его не прельщала. Но днем в будний день начальника отдела с Петровки дома не застанешь. Он набрал номер, надеясь по ходу разговора с Надей что-нибудь выдумать.
– Нади нет, она уехала. – Ответил грудной женский голос.
– А с кем я говорю? – Пропел Андрон Михайлович: – Звоня людям домой, я обычно здороваюсь с их близкими. Но кроме Петра Григорьевича и Вани с Леной, в этой квартире я застать никого не ожидал.
– Это говорит Люба, сестра Нади. – Ответили в трубке: – Я захожу сюда днем, чтобы навести порядок. Петр живет холостяком, и Надя мне его перепоручила.
– Очень трогательно, Любочка. Куда же уехала ваша сестричка и когда обещала быть?
– Она уехала к папе Алеше в Самару. А когда вернется, не сказала. А вы кто?
– Спасибо, Любочка. – Поблагодарил Беньковский и, сделав вид, что не расслышал вопроса, положил трубку. Не успел он отойти от телефона, раздался звонок.
– Андрон, здравствуйте. – Беньковский узнал голос Светланы.
– Добрый день, Светланочка. Только сейчас о вас думал. – Соврал он: – Где вы есть?
– Я возле вашего дома. А вот где были вы? Я вам каждый день названивала, но застать не могла.
– Я уезжал на несколько дней в командировку.
– И не могли, хотя бы по телефону, попрощаться перед отъездом? Вы плохой… – В голосе женщина звучала искренняя обида.
– Нет, Светланочка, я хороший. Только боюсь навязывать свою персону, поэтому сам никогда не звоню. Вы же в курсе… Так вы возле моего дома?
– Да, я близко и звоню из кафе. Вы обмолвились, что живете на Тверской,
а вот номера дома сообщить не соблаговолили. А я намерена вас навестить. Хочу многое вам сказать…– Хорошо, я сейчас зайду в кафе. – Улыбнулся кавалер. И выяснив название заведения, с неописуемой скоростью, как только умел он, сменил халат на твидовый пиджак, натянул брюки в мелкую полоску, зашнуровал ботинки разного размера, накинул плащ и вышел из квартиры. По причине своей влюбленности зрелый мужчина слишком долго жил монахом. Надя под Самарой, а проявлять свои чары на столь большом расстоянии бесполезно. Вспомнив аппетитные ямочки по краям губ Светланы, поклонник женской красоты ускорил шаг. Любовь любовью, но жизненные потребности организма, как и все, что касалось его персоны, Андрон Михайлович удовлетворял в первую очередь. Кроме того, он потратился на свое личное расследование и понимал – пора работать. О муже Светланы опытный шантажист навел справки. Тимофей Загорский торговал по России грузинскими винами, имел устойчивую прибыль и в качестве потенциального клиента Беньковскому вполне подходил.
Спортивную немецкую машину сердцеед увидел издалека. Он вошел в кафе и, скосив глаза, разом оглядел все столики. Светлана сидела в уголке и смотрела в бокал с соком. Беньковский скинул на руку плащ и присел рядом:
– Здравствуйте, Светланочка.
– Ой… – Вздрогнула она: – Я задумалась и вас проглядела.
Он улыбнулся, отметил пунцовый цвет щек при своем появлении и нежно погладил Светлану по голове:
– Какая вы красавица!
– Я вам нравлюсь?
– Вы не можете не нравиться.
– Как хорошо. А то мне показалось, что вы меня специально избегаете.
– Ну, что вы, Светланочка, – ужаснулся Беньковский: – Как вам могло подобное придти в голову.
– Спасибо, что разуверили. Я о вас думаю каждый день. Странно, раньше кроме Темы для меня мужчин не существовало.
– А теперь? – Изобразил наивность сердцеед.
– Теперь появились вы. – Глядя влюбленными глазами на суховатую головку с огромным костистым носом, призналась красавица.
– Вы готовы это доказать? – Строго поинтересовался кавалер.
– И вы спрашиваете. – Светлана покраснела еще больше и опустила глаза.
– И мой ужасный вид тебя не пугает? – Экзаменовал женщину Андрон Михайлович, переходя на «ты».
– Не надо об этом. Вы настоящий мужчина.
– Поживем – увидим… – Скромно пообещал кавалер и поднялся.
Светлана тоже нерешительно встала.
– Ты расплатилась? – Бросил он для порядка и, получив утвердительный кивок, повел даму к выходу. Кафе находилась в пяти минутах ходьбы от подъезда его дома. По совету своего друга Светлана оставила машину возле кафе, и они пошли пешком. В прихожей кавалер снял с дамы плащ и повел ее в спальню.
– Доказывай. – Приказал Беньковский.
– Что я должна делать? – Пролепетала Света.
– Что делают в спальне мужчина и женщина? – Усмехнулся кавалер.
– Ты хочешь, чтобы я разделась?
– Нет, милая Светланочка, сначала ты медленно и нежно разденешь меня.
– Хорошо, но почему ты сам…
– Не рассуждай. – Прервал Беньковский: – Я хочу, чтобы ты увидела, с кем ляжешь в постель.
Светлана покорно принялась за дело. Она сняла с любимого твидовый пиджак, смущенно расстегнула ремень на брюках и замерла.