Кто-то вроде тебя

– Страница семьдесят четыре, верхний абзац, - громко сказала я, показывая пальцем на строчки. – Цитирую: «Ваше обоняние обостряется во время беременности, и вы можете испытывать отвращение к определенной пище и некоторым запахам»

– Я поверить не могу, что ты ничего не чувствуешь, - буркнула она, игнорируя меня.

– И что ты собираешься делать? Отдраивать весь дом? – поинтересовалась я, пока Скарлетт старательно обнюхивала масленку.

– Если понадобится, - коротко ответила она, бросая ее в ведро с мыльной водой, стоящее рядом.

– Ты чокнутая.

– Нет, - покачала головой она, - я беременна и мне позволительны странности, так сказал врач. Так что заткнись.

Я пододвинула к себе табуретку и опустилась на нее, кладя руки на стол перед собой.

Каждый раз, когда я видела Скарлетт на кухне, я вспоминала о всем том времени, что мы провели здесь, сидя за столом, слушая радио. Долгими летними вечерами мы пекли шоколадное печенье и танцевали по кухне, сбросив обувь и включив музыку на полную громкость.

Я снова посмотрела в книгу.

– Гляди-ка. В декабре мы с нетерпением можем ждать запоров, судорог в ногах и болей в лодыжках.

– Потрясающе, - она поменяла воду в ведре и вернулась к холодильнику. – Еще что?

– Хм-м… Возможно, варикозное расширение вен и более легкое, или, напротив, затрудненное, достижение оргазма.

Скарлетт обернулась и сдула волосы со лба.

– Галлея. Пожалуйста.

– Я просто читаю книгу.

– Ну, ты, вроде как, лучше всех должна понимать, что оргазм – не самая большая моя забота сейчас. Мне интереснее, что так воняет на кухне.

Я по-прежнему ничего не ощущала, но знала, что лучше не спорить.

Скарлетт научилась справляться со многим, и я, действительно, гордилась ею. Она начала питаться правильнее, гуляла минимум полчаса каждый день, потому что слышала, что это полезно для ребенка, и читала все, что только могла найти о грудном вскармливании. Параллельно с этим подруга стойко держалась во время разговоров Мэрион о приемной семье и не сходила с ума при виде брошюр на данную тему, заботливо оставляемых ее матерью по всему дому, как раньше. Скарлетт подыгрывала ей, но собиралась оставить ребенка. Она сделала выбор и собиралась отстаивать его, так что все остальные могли просто идти к черту.

– Скарлетт?

– Ага, - ее голос был приглушен – она почти с головой залезла в ящик с мясом и сыром.

– Почему ты решила переспать с ним?

Подруга медленно вылезла наружу и посмотрела на меня.

– А что?

– Ничего, - пожала я плечами, - просто спрашиваю.

– Ты переспала с Мэйконом?

– Нет! – воскликнула я. – Конечно же, нет!

– Но он хочет этого.

– Нет. Ну, не совсем, - я опустила взгляд. – Мы просто заговорили об этом недавно, вот и все.

Скарлетт подошла и села рядом со мной, запустила пальцы в волосы. От нее пахнуло «Клороксом».

– Что ты ему сказала?

– Что подумаю об этом.

Она прищурилась, обдумывая мой ответ.

– А ты хочешь этого?

– Я не знаю. Но он хочет, и для него это не такое уж большое дело. Он не может понять, почему для меня это важно.

– Вранье, - спокойно ответила она. – Все он понимает.

– Нет, это не так, - возразила я. – В смысле, он мне очень нравится. И, мне кажется, для ребят вроде него это всегда так легко. Это просто что-то, что ты, знаешь… Ну, просто делаешь.

– Галлея, - она покачала головой. – Дело-то не в нем, а в тебе. Ты не обязана делать то, к чему не готова.

– Но я готова, - произнесла я.

– Ты уверена?

– А ты была готова? – поинтересовалась я. Это остановило ее. Скарлетт инстинктивно прикоснулась к животу, сглотнула, словно в горле у нее встал комок, и вздохнула.

– Я не знаю. Может быть, нет. Но я любила его, и однажды ночью все просто зашло дальше, чем обычно. Потом я поняла, что это было ошибкой. Было много причин так думать.

– Потому что он слетел.

– Да. Ну, и другие причины. Но я не могу приводить себя в пример, потому что была уверена, что делаю правильный шаг. Я же не знала, что он уйдет на следующий день. Во всех смыслах уйдет. Но тебе лучше хорошенько поразмыслить над этим.

– Над тем, что он может умереть?

– Не умереть, - тихо сказала Скарлетт. На ее лице снова появилось то самое выражение тоски, которое появлялось всегда, когда мы вспоминали Майкла, и я вдруг осознала, как же много времени уже прошло с последнего нашего разговора о нем. – Я имею в виду, что любила его, но не так уж хорошо его знала. Всего лишь одно лето, ты же знаешь. Могло произойти все, что угодно. Я никогда не узнаю, что именно.

– Он, действительно, этого хочет, - вздохнула я. – И, кажется, скоро. Он, вроде как, начинает на меня давить.

– Если ты переспишь с ним, многое изменится, - предупредила Скарлетт. – Обязательно. И, если он уйдет, ты потеряешь чуть больше, чем просто своего парня. Так что будь уверена в своем решении, Галлея. Будь по-настоящему уверена.

Глава 12

Бабушка Галлея оставалась в центре «Эвергрин», предназначенном специально для пожилых людей. Некоторые люди там были прикованы к кроватям, но другие могли гулять по окрестностям, как, например, женщина в инвалидном кресле, шустро разъезжавшая по коридору и сияющая улыбкой. В «Эвергрине» все пахло фруктами и мылом, словно мыльно-фруктовый освежитель воздуха распыляли повсюду несколько раз в день. Ко Дню Благодарения клинику украсили пластмассовыми фигурками индеек, пилигримов и кукурузы, так что ощущение праздника не покидало вас ни на минуту. Думаю, это важно – особенно, если вы в клинике, где происходит не так уж много.

Большую часть полета я спала, пока папа не разбудил меня в четыре утра. Он всегда был очень пунктуален в путешествиях, так что мы всегда могли быть уверены, что прибудем вовремя. В такси он попросил включить музыку, чтобы мы оба не провалились в сон снова.

До отъезда я практически не сомкнула глаз, каждую ночь просто глядя в потолок и думая о Мэйконе. Я была уверена, что он появится, чтобы мигнуть фарами и просигналить на прощание. Он знал, что я была расстроена из-за бабушки, но чувствовал себя явно неуютно, когда я принималась говорить об этом. Семейные отношения не были его стихией, судя по всему. Мне не хотелось уезжать, оставляя все между нами вот так вот, в нерешенном состоянии, но у меня не было выбора, и теперь мне оставалось только представлять его в местах, где я никогда не была, и с людьми, которых я не знала, а еще надеяться, что он достаточно ценит меня, чтобы не искать у других того, в чем я ему отказала.

Первое, о чем я подумала, войдя в комнату к бабушке Галлее – это какой же маленькой она казалась. Она была в кровати, ее глаза закрыты, луч солнечного света падает из окна на лицо, и оно кажется фарфоровым, ненастоящим, как лицо Скарлетт О`Хары, которую она мне подарила.

– Привет! – мама встала с кресла, стоявшего рядом с окном. А я ее даже и не заметила! – Как прошел полет?

– Нормально, - отозвалась я, когда она подбежала и поцеловала меня.

– Все хорошо, - успокоил ее папа, погладив ее по спине. – Мы неплохо скоротали время.