Кто ты, ведьма?

Едва дождавшись, когда наместник и подружка положат себе на тарелки выбранные кушанья, я в очередной раз сбросила со своих коленей чужие руки и потребовала:

— Жду объяснений! Сначала Вы, молодой эльф! Что это за финт ушами с родовыми кольцами, — уставилась на смущённо опустившего глазки молчуна.

— Альфития, дочка, позволь я объясню вместо этих двух юнцов, потерявших в твоём присутствии остатки здравомыслия, — вмешался старший эльф. — Тем более, до получения ответа истинной твой второй муж не посмеет произнести в твоём присутствии ни единого слова, ведь, тогда ты сможешь обвинить его в принуждении. Мой сын, конечно, уважаемый командующий, выигравший не одно сражение, однако сейчас его положение уязвимее слепого детёныша, равно, как и авторитетнейшего в империи следователя, так внезапно растерявшего всю свою хвалёную хватку и не заметившего деталей. Любовь делает самых умных из нас глупцами, сильнейших беззащитными перед единственной. Ведьмы в нашем мире самые желанные из жён. Но ты не просто ведьма, ты человек. Твоя энергия чище, легче, если так можно выразиться, вкуснее. Большинство существ готовы прозакладывать свои лапы, уши, хвосты лишь бы удержать подобную тебе рядом. Правда, есть важный нюанс: отобрать это лакомство принуждением нельзя, только, если пожелаешь сама поделиться. Но испробовавший наслаждение ласками ведьмы однажды, будет желать ещё и ещё. Если же ведьма предназначенная, в разлуке с ней бедолага будет молить о смерти. Поэтому, Альфития, ведьма рода Мракса, дочь Мортии, прошу озвучить своё решение.

— Что я должна ответить? — желудок голодно заурчал, но есть, пока не получу разъяснений, совершенно не хотелось.

— Сначала позволь объяснить некоторые особенности наших рас. Дело в том, что люди и ведьмаки, как часть человечества, абсолютно свободны в выборе спутников жизни в отличие от всех остальных. Безусловно, мы так же, как и вы, способны вступать во временные связи, но лишь до обретения истинной пары. После этого всё, — вздохнул старший эльф.

— Я примерно в курсе об истинности. У нас целый сегмент в культуре посвящён сказкам и легендам на эту тему, — невежливо перебила я.

Однако, свекор будто и не заметил моей неучтивости и, мягко улыбнувшись, продолжил дальше:

— Это не миф, а реальность нашего бытия, порой достаточно жестокая. Твой первый муж поэтому и готов рвать и метать, что ты покинула брачное ложе после первой же ночи, отвергнув его. Я, ведь, прав?

— Не совсем, — занервничала я под хмурым взглядом Шиира.

Щёки обдало краской стыда: «Они же не серьёзно ждут подробностей?»

Мне послышалось или вправду, сидящий от меня справа судорожно сглотнул, а находящийся слева скрипнул зубами?

— Я проснулся утром один! — глухо признался инквизарий и опустил голову, пряча ото всех присутствующих опалившиеся ярким румянцем скулы.

«Он стесняется этого что ли? Да ну! Не может быть! Я что задела мужское эго?» — чуть не спросила вслух.

— Альфития, расскажи-ка как было на самом деле? — прищурилась подружка, откидываясь спиной на спинку стула и складывая под грудью руки.

— Сафи?! — удивилась я, от кого кого, а от неё такой подставы не ожидала: откровенничать при трёх едва знакомых мужиках! — Ты сейчас серьёзно?

— Серьёзнее некуда, — твёрдо заявила названная сестра, и бровью не поведя на мой возмущённый возглас. — Ты даже представить себе не можешь насколько! Помнишь, я говорила тебе об открытости наших отношений и о зависимости от нашего согласия?

— Да, но, — растерялась я.

— Нам не интересны подробности ваших постельных утех, — отрезала Сафирена. — Объясни этим двоим почему ты сбежала утром, хотя мечтала никогда больше не выбираться из его постели, — кивнула на стража, тут же удивлённо посмотревшего сначала на неё, потом на меня. — Ты же всю дорогу не могла успокоиться, как потеряшка. А про твою тоску, фонившую на всю округу, вообще, молчу. Говори, — приказала она. — Сейчас не время стесняться.

— Ну. Это, — замялась я. — Мне казалось, что я… Ох… Что я, что мы… Что ты…

— Ты должна это сказать сейчас, Альфития. И да, при нас, при свидетелях. И мы тебе не чужие, — подбодрила названная сестра. — Ты представляешь, как медленно раздирала его на кусочки боль вдали от тебя? А он ещё, наверняка, считал себя виноватым, что оказался недостойным своей жены.

— Жены? Сафирена, о чём ты? Мы же просто переспали! Точнее, это я заставила инквизария переспать со мной! Меня никто не принуждал. Но получается, это я принудила его. О, кошмар! Никогда даже помыслить не могла, что стану насильницей. Как мне стыдно, — последние слова я уже буквально прошептала, пряча пылающее лицо в ладонях.

Я морально приготовилась к насмешкам или жёсткой отповеди. Однако, четверо иномирных существ молчали.

Это молчание било по нервам сильнее позорных слов, заставляя съёжиться, чтобы стать незаметнее.

По спине скользнули две ладони, широкая и изящно-узкая в попытке успокоить, а вторые мужские руки опять добрались до коленок, но на этот раз пожимали в жесте молчаливой поддержки. Я украдкой глянула сначала на одного, потом на другого сквозь пальцы. Однако, вместо ожидаемого презрения увидела нежные взгляды и тёплые улыбки.

— Ну, допустим, переспать ты его бы и могла заставить, — усмехнулась моя истязательница. — Хотя я не знаю свободного инквизария отказавшегося бы от ночи с ведьмой. Вот уж кого точно не нужно на поводочке тащить. Их только оборотни и переплюнут в стремлении забраться в наши постели. А вот родовой знак поставил он точно добровольно. Здесь никакие уговоры или приказы не подействовали бы: знак ставят только предназначенной паре.

— Какой знак? — вытаращила я глаза, забыв, что собиралась смущаться от неловкости и дальше.

— Татушку, которую ты всё время чесать пытаешься, — рассмеялась подруга. — Да, зятьки, — прищурилась на них. — Трудно вам с землянкой придётся. С ними и их-то мужчины справляются через раз. Мой вам совет: подтяните матчасть на эту тему.

— Что подтянуть? — не понял Шиир, а Каийринтираси молча уставился на меня.

— Научную базу по существу вопроса, — не стала облегчать им жизнь из вредности, ибо «предупреждать надо», а не регистрацию брака втихаря от невесты проводить.

— Альфития, — позвал старший эльф. — Могу я надеяться, что ты ответишь и моему сыну согласием?

— А у меня есть выбор? — горько усмехнулась я: история повторяется — меня выдали замуж за моей спиной. Снова перед глазами замаячило довольное лицо отца, сумевшего избавиться от опозорившей семью, надменный взгляд Самира, жёстко до синяков стиснувшего мой локоть и его многообещающее: «Что ж, оценим, чему тебя научил твой трахаль!»

— Есть, — уверенно заявила Сафирена, заставив троих мужчин испуганно замереть. — Ведьмы свободный народ! Ты вольна отказаться от обоих.

— Правда? — забрезживший луч надежды почему-то не обрадовал, а отдавал горечью в душе.

— Правда. А их страдания станут им заслуженным наказанием за самоуправство, — безжалостно подытожила подруга, сверкнув глазами.

— Я так не смогу, — тихо сказала я, безбожно костеря про себя свою совесть.

«Альфия, Альфия! Ну какое тебе должно быть дело до мужиков и их заморочек? Что-то ни отец, ни Олег с Самиром не особо стеснялись распоряжаться тобой. Им было глубоко наплевать на твои чувства! Что же я сейчас сама себя в сеть толкаю? Оооо! Да, именно поэтому и не могу я топтаться на чужих чувствах, зная как это больно! Моё убитое самолюбие и не позволяет мучить других. Эх, чую, пожалею я ещё. Хлестанёт меня бумеранг добра. Но и по другому не смогу. Сгрызу сама себя».