Кто ты, ведьма?

Однако, не прошло и получаса, как именно в наш временный пункт забежал взволнованный парнишка и попросит поспешить к хозяину, находящемуся, по его словам при смерти.

Мы уже были на пути к дому пациента, когда к нам подбежала перепуганная девчушка и сообщила, что её братик упал с дерева и теперь не шевелится и не дышит.

— Не нравится мне совсем это, прав Каил, — проворчала Зуйка. — И разделяться не хорошо, и не пойти не можем.

— Ты уже работала с такими случаями? — мне и самой казалось, что слишком уж много совпадений на такую короткую единицу времени, но, ведь, в жизни всякое случается.

— Было пару раз. Альфития, я побегу, гляну, что с ребёнком, а ты всё же дождись меня тут. Не ходи одна. Или, просто, шаги делай поменьше и двигайся медленнее. Так и правила не нарушишь и …

— Ведьмы, ну скорее, — захныкала девочка, и Зуйка рванула в указанную сторону.

— Вот вы где, — подлетела ко мне запыхавшаяся знакомая гномиха. — Моему там совсем худо. Как бы к Шаирону не отправился. Ведьма, дорогая, у Вас же такие ладные длинные ножки, что ж вы такая медленная? Вы же не хотите стать виновницей гибели существа?

Ещё раз оглянувшись на проулок, в котором скрылась напарница, я поспешила в дом Савыуса.

Глава 10

Поднявшись в хозяйскую спальню, уже привычными манипуляциями избавила не в меру прожорливого гнома от колик, сложила не понадобившиеся бутыльки в сумку. И чего, спрашивается, нужно было так метаться и голосить? Мог бы и сам выпить оставленную для него в прошлый раз микстуру.

Одно хорошо, после резкого сброса энергии злость, душившая рядом с мужьями, схлынула, оставляя после себя неприятную горечь.

Снова кольнула какая-то мысль на краю сознания. И вдруг осенило:

«Неужели, действительно, отворот? Но кто же отважился сделать такое с ведьмой и инквизарием? Я бы ещё поняла, если бы у меня только эльф был. А так. Кто же такой смертник? И как? Как же я не заметила? Сафи, ведь, неделю меня мурыжила, прямо, дрессируя в момент определять подклады. Мы же совсем недавно снимали эту пакость с орчихи. Как же я не почуяла? Надо вспомнить. Срочно. Что было в последнее время не так с ощущениями. У незнакомцев я точно ничего не брала. Слуги все как один преданы мужьям и скорее свои уши с лапами себе отгрызут, чем позволят себе или другим навредить истинной своих хозяев. Остаются те, с кем я работала в ателье. Сама же запретила домашним совать нос в мою святая святых! Хотела хоть где-то побыть полностью самостоятельной и независимой. Бизнес-леди, ять! Так. Что было не так с заказами? Пуговицы. Чёрт. Как сразу не догадалась? Они же сразу показались мне подозрительными, но клиентка уверила, что это особенность материала — отдавать горчинкой, когда прикасаешься к ним. А я пришила уже двести семьдесят пуговиц! Ещё удивлялась, накой столько. Всего десять осталось непришитых. Вот я! А ещё ведьма называюсь».

— Примите нашу благодарность, — резко выдернув из раздумий, залебезила передо мной гномья жена, протягивая какой-то свёрток. — Это редкий мех, взгляните. Очень ценный. Мы так обязаны Вам!

Я развернула ткань, успела заметить чёрную шкурку какого-то зверька и буквально зашлась в кашле, складываясь пополам. Глаза заволокло слезами, грудь сдавили железные тиски, мешая вздохнуть, приторный запах удушливой ватой забился в ноздри, царапал горло, разъедал лёгкие. Моя сила забилась, как птица, пойманная в тиски, разрывая меня изнутри, словно разросшийся куст терновника. Ноги не держали. Всё тело била крупная дрожь. Упав на четвереньки я уже приготовилась к смерти от удушья.

— Сэльфина, — завопил перепуганный хозяин. — Ты забыла, что у ведьм поголовно непереносимость запаха шеншебна.* Их энергия блокируется! Ты дура! Скорее дай ей противоядие! Хочешь быть обвинённой в убийстве охраняемой Законом?

Супруги засуетились вокруг меня, помогая спуститься с лестницы в полупустой бар, усаживая на стул, всовывая в руки стакан с мятно пахнущим настоем и скрываясь оба за кухонной дверью.

Двое посетителей, прикорнувших за дальним столиком, равнодушно скользнули по нам взглядами, так и не сдвинувшись с места.

Дрожащими руками я поднесла стакан к губам и с трудом сделала большой глоток. Сразу стало легче дышать. Судорожно втянув воздух, залпом опустошила до дна. Тягучий напиток патокой обволакивал горло, спасая от приступа кашля. В груди золотым цветком распускалось спокойствие. Голова стала лёгкой и звонкой без единой мысли. На мгновение мне показалось, что я теряю сознание. Картинка перед глазами несколько раз моргнула, как у лагнувшего компьютера, и понеслась каруселью, заставив вцепиться в стул, на котором я сидела, чтобы не упасть.

Головокружение резко остановилось, а я попыталась вспомнить что это за место и когда я успела притащиться явно в популярное у мужчин заведение общепита. Да Самир меня уроет за одну мысль об этом! По спине побежали холодные мурашки, подталкивая сорваться с места и поскорее свалить отсюда, пока кто-то из знакомых не столкнулся со мной нос к носу. Давать лишний повод к наказанию меня как-то не особо прельщало. Пусть муж сейчас и далеко, но когда-то же он вернётся из поездки и тогда отыграется на мне по полной. Тем более, я на сто процентов уверена, что перед своими любовницами он разыгрывает галантного романтика, ведь, для того, чтобы потешить свою зверскую натуру у этого садиста есть законная жертва, которую ему продал собственный отец. Уж Тагир Ильдарович зорко следил, чтобы обесчестившая его имя дочь сидела тихой мышкой, молча снося заслуженное наказание. Его ненависть к собственному ребёнку стала особенно сильной после смерти мамы, буквально сгоревшей от переживаний за своё дитя. Но и она не могла защитить меня — всю жизнь боялась своего мужа, тоже не гнушавшегося изредко приложить хорошенько, если что-то было не по его.

Звякнувшая колокольчиком дверь впустила модно одетого низкорослого мужчину, увешанного золотыми цацками, как новогодняя ёлка, тут же направившегося в мою сторону, от чего-то радостно улыбаясь. Поравнявшись со мной, мужчина нежно погладил ладонью мою щёку.

— Мы знакомы? — подняла я бровь, постаравшись отодвинуться подальше.

— Дорогая, как же так? Не узнать собственного мужа! Ай-яй-яй, — шутливо погрозил мне пальчиком. — Альфия, дорогая, я лишь на минутку отлучился. Шалунья! Признавайся, это твоя новая игра? — промурлыкал он.

Я растерянно хлопала глазами, пытаясь понять о чём, вообще, идёт речь. Но разум предательски молчал, напрочь отказываясь строить более менее логические рассуждения. Казалось, память наглухо запечатана. Последнее, что я могла выудить из нещадно тормозившего мозга, как отправляю посылку на почтампте. А дальше полный провал в темноту, словно ластиком стёрли все события до этого момента.

— Вы, вероятно, ошиблись, — попыталась встать, но ноги предательски задрожали, во всём теле разлилась противная слабость и я снова плюхнулась на спасительное сиденье.

— Ну что ты, дорогая! Как же я забуду свою сладкую наложницу, — холёные пальцы коснулись моей шеи, вызывая безотчётное омерзение и дикое желание тут же хорошенько вымыть место прикосновения с мылом, хлоркой, да чем угодно, лишь бы избавиться от липкого ощущения гадливости.

— Вы точно не в себе! — начала закипать я, беспомощно оглянувшись вокруг. — Какая наложница? Бредите?

Рядом, как по команде, выросли четыре крупных мужика, готовых наброситься на любого по первому требованию недомерка. На ум пришло сравнение с братками из детективных сериалов, заставляя паниковать всё больше.