Куба далеко? Куба рядом! 1978
Шрифт:
— Как? — широко раскрыл рот визави.
— Каком к верху! Как вражеского шпиона, науськанного ЦРУ и внедрённого в Минкульт для дестабилизации обстановки в стране, — пояснил товарищу пионер, мило улыбаясь, а потом процедил: — Так что заткнись, с***, если жизнь дорога!
— Да я тебя…
— Да ни*** ты меня… Это я тебя… Мне шестнадцать и тебе хрен кто поверит. А вот мне поверят, когда расскажу, как ты меня принуждал голым по сцене прыгать на потеху капиталистов всего мира! Ещё как поверят! К тому же ты, наверное, в курсе, что Леониду Ильичу мои книги понравились? Знаешь кто это? А это наш любимый Генеральный секретарь! В курсе? А в курсе, что он хочет со мной встретиться? Нет? Ну так вот знай, что в ближайшее время я его посещу, гм, ну или посетю! И когда
— А ты… Тебе нельзя выступать перед репортёрами. Нельзя! У меня приказ!
— Всем пофигу, что там у тебя за приказ! Я не дам испортить, то для чего это всё заваривалось. Конец шоу никогда не должен быть хуже его начала! Тебе это не понять, так что просто не лезь! Но, чтобы тебя «кондратий» не хватил, я обещаю, что буду тихо мирно стоять в сторонке и не пророню ни слова. Окей? — тот сморщился. — Ну вот и договорились. Давай теперь подумаем, что нужно сказать артистам.
Через минуту обсуждений я открыл шторку, вышел в салон и громко произнёс:
— Ребята, как вы видите, за нами подъехал кортеж, но, друзья мои, на выходе из аэропорта нас ожидает большая группа советских граждан, которые хотят вас поздравить с успехом за рубежом. Именно благодаря этим простым советским людям мы смогли оказаться там, где были и именно благодаря их поддержке сумели достойно выступить, не уронив честь нашей страны. Поэтому принято решение, что после прохождения таможенного контроля, мы все выйдем из терминала, поприветствуем наших граждан, Яков Моисеевич скажет небольшую речь, а затем мы централизованно сядем в автобусы и они нас отвезут в Минкульт. Туда же привезут наш багаж. А уже оттуда мы все разъедемся по домам.
— А «Берёзка»? — кто-то выкрикнул с места.
Я посмотрел на куратора и, видя, что тот потерян, не дожидаясь реакции, объявил:
— И «Берёзка» то же!
Открылась дверь и в салон стаи подниматься сотрудники таможни и ещё какие-то люди в гражданке. Вероятно, их главный отодвинул меня чуть в сторону и, встав по центру салона, громко произнёс:
— Товарищи, я сейчас буду называть Ф.И.О. Прошу того, чьё имя я назвал, сразу же встать и подойти ко мне. Остальных прошу присесть на свои места и дожидаться своей очереди, — повернулся ко мне: — Молодой человек, вас это тоже касается.
Пришлось подчиниться и, сев на кресло, ждать…
— Саша, но что мне говорить? Почему я? — пристал ко мне наш худрук, когда после досмотра и получения паспортов мы стали спускаться по трапу.
— Странный вопрос. Ты ж наш худрук. Тебе и ответ за всех нас держать, — хмыкнул я.
— Но у меня совсем нет идей. Я не подготовился.
— Дядя Яков, говори чего хочешь, но, так сказать, в рамках. Расскажи о поездке. Всех поблагодари. Я же тебе уже всё объяснял. Ты отвечаешь только за выступление группы и девушек, мои кренделябры тебя не касаются. Кстати, на будущее, когда тебя спросят компетентные органы о моём выступлении, скажи, что ты меня отговаривал и от бурки с папахой и от тельняшки, в которых я плясал.
— А спросят?
— Обязательно спросят. Да и не только спросят, но и попросят написать отчёт. Так что ничего там не ври и не скрывай, а пиши всё как было. Все участники концерта отчёты писать будут. Их потом обязательно будут сверять, пытаясь найти расхождения, — пояснил я и, видя угрюмый вид Блюмера, подбодрил: — Да чего
ты грузишься-то? Это же логично всё. Мы ж с тобой у потенциального противника зажигали. Можно сказать, в самом логове. Поэтому, естественно, нас проверять будут. Но не парься. Всё будет путём. Тут главное говорить только правду и ничего кроме правды.Наконец, пройдя через всё лётное поле, мы дружной компанией победителей выходим из здания аэропорта. Открываются двери и перед нами огромная масса людей, пришедших сюда, дабы встретить своих полюбившихся исполнителей и артистов. В руках многие держат приветственные плакаты: «Молодцы!», «Так держать!», «Добро пожаловать домой!», «Победители!» и удивительный плакат с крылатой фразой «Поехали!», который в нашем случае можно было бы переформатировать в слоган: «Приехали». Гул стоит над площадью и этот гул прекрасно слышен даже внутри здания.
Чтобы людское море нас не затопило, милиция стоит в три ряда оцепления. Но как только мы делаем первый шаг, при виде нас, люди не могут устоять на месте, и вся эта махина мгновенно прорывает жидкие цепи сотрудников правопорядка, устремляясь к нам. Мы мгновенно оказываемся окружены ревущей толпой поклонников, поклонниц и репортёров. Со всех сторон задаются вопросы, нас пытаются обнимать и целовать, многочисленные вспышки фотоаппаратов сверкают со всех сторон. Всех вместе и по отдельности фанаты тянут за руки сразу во все стороны. Мы кричим, хватая друг друга за локти, тем самым пытаясь не дать нас разделить. Наконец, милиция реорганизуется и берёт реванш, окружая нас плотным кольцом и отпихивая локтями особо рьяных фанатов. Из трёх тентованных грузовиков к милиции на помощь прорывается около полусотни солдат внутренних войск. Они оттесняют толпу и выстраивают ещё один плотный круг перед милиционерами.
— Вот видишь к чему привело твоё самоуправство?! Это же скандал! — кричит мне на ухо куратор.
— Да какой скандал? Всё так как должно быть! — заверяю я его и, кивком показывая на артистов, говорю: — Посмотри на них. Посмотри на их счастье. Ты такое когда-нибудь видел?
Тот своей злобной физиономией окидывает взглядом ребят, и я замечаю, как его сморщенное лицо становится менее мерзким и противным, морщинки сглаживаются, а на уголках губ даже проступает что-то вроде улыбки. Оно и понятно. Перед ним сейчас радуются люди, которые совсем недавно получили мировую известность. Но не это главное. Главное, что именно сейчас, происходит признание своими гражданами, а это и есть величайший триумф для любого артиста и музыканта. Лица ребят лучатся радостью и счастьем. Они словно кричат: мы смогли! Мы сделали это! Мы лучшие! И их радость, их счастье, их успех лучами всеобщего ликования окутывает не только нас, но и всех присутствующих на площади. Все прекрасно понимают и чувствуют это великое всеобщее возвышение всеми фибрами души, ибо наш успех, это успех всех жителей нашей страны. Мы всё же сумели-таки собраться, сконцентрироваться и показать всему миру…
— Товарищ Александр Васин? — неожиданно произнёс твёрдый мужской голос почти на ухо.
Обернулся и осмотрел одного из двух типов в чёрных пальто и чёрных меховых шапках.
«Ну вот и всё! Во истину приехали, и пора собирать клятые камни»…
Первая книга серии: "Лето 1977" — https://author.today/work/42978
Глава 2
— Да, я — Васин, не вооружён и почти не опасен, — поморщился, проклиная вещий сон.
— Нам нужно с Вами поговорить. Пройдёмте в здание аэропорта, а то тут шумно.
— Пошли. Позорище, — процедил я и стал двигаться к дверям. Комитетчик, а это несомненно были они, что-то сказал ближайшему милиционеру, в звании лейтенанта, показал тому красную корочку, и милиционер выделил нам пять сотрудников для сопровождения. Минута толкотни и вот мы за стеклянными дверьми. Тут тоже людно, но всё же народа заметно меньше.
Тип в штатском аккуратно взял меня под локоть и увлёк чуть в сторону — к большому оконному проёму. Остановившись возле батареи, я поднял глаза на мужика и недовольно произнёс: