Кубинское каприччио

– Какой же вы тогда охотник, – засмеялся Гулам, – как это – не стрелять в живых существ. А в кого тогда стрелять? В мишени в тире? Это не охота, а баловство.

Дронго не стал уточнять, что в его жизни иногда приходилось стрелять совсем в других двуногих существ. Которые вместо когтей и клыков были вооружены пистолетами и ножами. Но об этом сейчас не следовало говорить.

– А мяса вы тоже не едите? – спросил Гулам. – Я таких людей странных иногда встречаю. На курицу смотреть не могут, когда ей голову отсекают. Но мясо куриное любят. И говядину любят, и баранину. Только для того, чтобы все это покушать, нужно кровь пролить и кого-то заколоть. Корову или барана. Иначе не получается.

– У вас философия хищника, – заметил Дронго, – если не убьешь, то и не покушаешь.

– Верно, – кивнул садовник, – все так и есть. И в жизни, и в природе. Никто этого круговорота отменить не может. Сильный поедает слабого. Чтобы иметь еду, нужно заколоть жертву. Только так. Иначе не получается. Хочешь быть принципиальным – не кушай мяса, переходи на траву. Только на одной траве и фруктах мужчине трудно долго продержаться. Это кролики бывают вегетарианцами, а настоящим мужчинам нужно есть свежее мясо. С кровью.

– После разговора с вами хочется стать кроликом, – пошутил Дронго.

– Не стоит, – очень серьезно ответил садовник, – у кролика много врагов. И он ничего не может сделать. Только бояться и прятаться. Лучше быть волком. Полезнее для здоровья и выгоднее. Так ты сам чужую кровь пьешь, и все тебя боятся. Или вы не согласны со мной?

– Не согласен. Рано или поздно появится такой охотник, как вы, против которого у волка не будет никаких шансов. Даже если мясо волка не пойдет никому в пищу. Его просто убьют, так, шутя, из-за забавы.

Гулам нахмурился.

– Ничего, – резко произнес он, – если волк опытный, то не убьют. А если мудрый, то успеет уйти. Если смелый, то вцепится охотнику в горло и перед смертью заберет с собой этого охотника на тот свет.

– В таком случае мне интересно, к какой породе волков вы относите именно себя?

– К какой? Я волк-одиночка. Чтобы меня загнать, нужно найти много охотников. И много ружей. Иначе меня не остановить.

Гулам повернулся и пошел к сараю, находившемуся у забора. Дронго долго смотрел ему вслед. Но садовник не обернулся.

Глава 13

Вечером к дому подъехал «Мерседес» с Хуршидой и Туфаном. Они въехали во двор, а потом, о чем-то громко пререкаясь, поднялись в дом. За столом они сидели ближе к окну, с правой стороны длинного, большого стола, сделанного на заказ еще дедушкой нынешних хозяев дома. Рядом с ними устроился Зинур Марчиев, на которого Хуршида недовольно покосилась, но промолчала. Напротив сели Борис Измайлов и Дронго. Рядом с Зинуром было место для Фатьмы, но она стеснялась и почти не сидела вместе со всеми, все время уходила на кухню. Рядом с Дронго устроились Гулам и Иса. Хуршида громко и недовольно вздохнула, но промолчала. Здесь были свои порядки и, когда поминали умершего, нельзя было отказывать кому бы то ни было в еде.

Фатьма принесла большое блюдо с дымящимся пловом, несколько тарелок жареного мяса с курагой, кишмишем, каштанами и кислыми сливами. Другая часть жареного мяса была приготовлена вместе с зеленью и называлась «сабзи». Все медленно, неторопливо ужинали. В подобных случаях нельзя торопиться.

Дронго смотрел на каждого из сидящих. Положив себе полную тарелку, Туфан ел и громко чавкал. Хуршида почти ничего не ела, лишь делала вид, что поглощает пищу. Гулам ел спокойно, размеренно, с чувством собственного достоинства. Зинур, положив себе немного еды, лениво ковырялся в ней ложкой. Было заметно, что он не голоден. Иса положил себе гораздо больше и ел с куда большим аппетитом. И только Фатьма успевала присесть на стул и снова убежать на кухню.

Неожиданно раздался громкий телефонный звонок, и все невольно вздрогнули, словно не ожидая от этого звонка ничего хорошего. Борис Измайлов достал мобильник, выслушал того, кто говорил, коротко поблагодарил и убрал телефон.

– Это Асиф, – пояснил он, – передает всем привет и обещает завтра прилететь.

– Нужно поехать в аэропорт? – уточнил Иса.

– Да, завтра вечером. Он прибудет к шести вечера.

– Я успею, – ответил Иса, – завтра утром выеду и успею в аэропорт.

– Спасибо, – кивнул Борис, – ты нас просто выручаешь. Я думаю, что мы скоро купим новую машину. А этот «Ниссан» твой, так завещал наш дядя.

– Я всегда готов с вами работать, – сказал Иса, – и на своей машине, и на вашей. Только позовите. Вы знаете, как хорошо относился ко мне ваш дядя.

– Он ко всем относился хорошо, – вздохнул Борис.

– А где вы остаетесь в Красной Слободе, когда приезжаете сюда из Баку? – поинтересовался Дронго.

– В Кубе, – ответил Иса, – там есть один дом, где живет вдова. Она сдает мне комнату, и я там обычно остаюсь. Очень удобно. Она утром готовит мне завтрак, в комнате всегда тепло и уютно.

– У этой вдовы шестеро детей, – пояснил Борис, – а муж погиб четыре года назад. Вот тогда дядя и решил, что она будет сдавать одну комнату для нашего водителя, когда он приезжает сюда. И все время платил ей за эту комнату. Такая ненавязчивая форма благотворительности. И сейчас мы будем платить, раз так было при нашем дяде. Хотя у нее двое старших детей уже работают.

– Чем больше я узнаю о характере Семена Борисовича, тем больше он мне нравится, – признался Дронго, – судя по всему, он действительно многим помогал и был достойным человеком.

– Он помогал выборочно, – не выдержала Хуршида, – только тем, кого считал достойным такой помощи. Своей любовнице, своему водителю, своему садовнику. А эта вдова была еще прислугой у его отца. Поэтому он ей и помогал. Ей уже за пятьдесят, и с шестью детьми она не могла сюда ходить. Но Семен ей все равно платил, хотя в доме убирала Фатьма. Вот такая у нас избирательность.

– Ну, хватит, тетя, – нахмурился Борис, – сегодня все-таки его день. И мы собрались, чтобы почтить его память, а не слушать твои язвительные реплики.

– Никаких реплик я не говорю, – разозлилась Хуршида, – просто вспоминаю, как твой дядя избирательно относился к людям. Мы были вашими родственниками, но твой дядя ввел такой порядок, чтобы мы каждый раз заранее предупреждали о своем приходе. Звонили и предупреждали. Можешь себе представить?

– По-моему, это правильно, – не выдержал Дронго, – и вообще нужно заранее предупреждать, что вы собираетесь прийти с визитом. Разве нет?

– У нас другие правила, – махнула рукой Хуршида. Она увидела, как Фатьма несет очередное блюдо, и показала в сторону домработницы. – Она знала больше о наших родственниках, чем мы с Туфаном. Нас просто изолировали от этого дома. Старались держать на таком длинном поводке. Гулам мог прийти сюда в любое время, а мы должны были звонить и спрашивать разрешения.