Куда бежать? Том 2. Надежда

– Обещаю вам. Я сдержу слово, господин Ломов, – Тельнецкий не знал, как обращаться к Ломову и закончил обращение замешкавшись, чем поначалу встревожил собеседника. Но потом Ломов допустил мысль, что Тельнецкий закрепляет в голове данные обещания, и с улыбкой ответил:

– Вот и славно.

Тельнецкий обратил внимание, что его сосед часто говорит слово «славно» или ему так показалось. Он не стал развивать мысль и размышлять, связано ли это с его родом деятельности, но именно это слово Ломов раньше, и не раз, говорил Тельнецкому.

– Но я даже не знаю, кому конкретно и куда отправлять деньги, когда они у меня будут…

– Так останьтесь в Москве. Теперь вы можете это сделать. А в этом городе вы меня найдёте, – Ломов показал рукой на свою квартиру, давая понять Тельнецкому, что его можно найти именно в этой квартире.

– При новых обстоятельствах останусь, конечно. Могу устроиться на любую службу. Я военный, бывший военный, меня охотно возьмут на службу.

– Вот и славно, – опять повторил Ломов с улыбкой на лице. – А пойдёмте-ка завтракать. Вы сегодня ещё ведь не завтракали?

– Не завтракал, – скромно ответил Тельнецкий. – Мне лучше в банк сейчас зайти, затем на телеграф и, наверное, только потом буду завтракать.

– Отлично! – воскликнул Ломов. – Вы идите по делам, потом приходите в трактир Судакова, он тут недалеко, за углом следующего дома, – Ломов показал рукой направление.

– Знаю. Приду. Не будет ли поздно? – впечатлённый новым предложением, ответил Тельнецкий, пытаясь угодить новому знакомому, а с этого утра ещё и спасителю чести.

– Приходите. Встретимся там. Я пока тоже кое-какие дела доделаю, – продолжая улыбаться, сказал Ломов. Поклонившись и немного приподняв шляпу, он вышел из квартиры Тельнецкого и вошёл в свою.

Новые знакомые расстались. Тельнецкий не взял извозчика, а пешим ходом дошёл до банка через три квартала, дабы поскорее оформить перевод карточному кредитору.

В самой квартире, по пути до банка и уже в банке Тельнецкий почему-то не додумался рассмотреть, кто выписал банковский чек. От волнения, или от доверия к Ломову, или от чего ещё неизвестного, но Тельнецкий не смог ответить в банке на вопрос, кто его выписал. Ответил только, улыбаясь:

– На чеке всё написано. Вы ведь читать умеете?.. Я очень на это надеюсь.

Сотрудник банка, нечасто имевший дело с подобными чеками, пригласил своего коллегу постарше в должности в целях выяснения, не является ли этот чек подделкой или чем-то подобным.

Пребывая в ожидании подтверждения подлинности чека, к Тельнецкому сзади подошли два человека в штатском, встали на расстоянии вытянутой руки и не отходили от него. Только в этот момент Тельнецкий и сообразил: сумма огромная, имя-отчество он не знает, и его волнение выглядит вполне вызывающе. С таким набором любой станет объектом недоверия.

Спустя несколько минут сотрудник банка подтвердил подлинность, сверив подпись и реквизиты чека с реестром, но люди в штатском от Тельнецкого не отстали. Один из них обратился к Тельнецкому, пригласил в отдельную комнату, чтобы как он выразился, обсудить и выразить слова сожаления об инциденте с недоверием. Тельнецкий согласился.

В комнате без окон за очень красивым массивным столом сидел опрятно одетый человек, явно следивший не только за своим внешним видом. Тельнецкому предложили присесть, что он и сделал. Незнакомец не представился, не сообщил своей должности, а начал разговор с вопроса, которого Тельнецкий не ожидал, ведь его пригласили в этот кабинет для другого.

– Николай Никанорович, вам хорошо знаком человек, от которого вы получили сегодня чек?

Тельнецкий ненадолго растерялся при виде столь странных обстоятельств общения. Отсутствие формального приветствия и представления подсказывали ему, что дело тут явно не в недоверии. Но вот в чём действительно дело, ещё предстоит узнать.

– Почему вы решили, что я именно сегодня получил предъявленный чек? – Тельнецкий всё-таки решил узнать, в чём суть этого общения, следовательно, без встречных вопросов было не обойтись.

– Мы точно знаем, что именно сегодня вам выписали чек, – спокойно ответил человек напротив.

– Прошу меня покорно простить, а мы – это кто? – тоже насколько возможно было в данный момент спокойно ответил вопросом Тельнецкий.

– Правильно ли я вас понимаю, Николай Никанорович, что вы не хотите с нами сотрудничать? – также спокойно ответили вопросом на вопрос Тельнецкому.

– Опять прошу меня покорно простить, а с нами – это с кем? Поделитесь сведениями, прошу вас! – продолжил Тельнецкий свою линию, не уступая оппоненту.

Человек, сидевший напротив Тельнецкого, был инспектором охранки 1 и по случайным обстоятельствам он со своими подчинёнными филёрами находился в банке в рамках расследования обналичивания другого чека, выписанного Ломовым вчера, но на меньшую сумму.

Тельнецкому не ответили и на последний вопрос. Воцарилась пауза примерно на минуту. Всю эту пустоту от молчания ничего не заполняло, кроме мыслей каждого. Тельнецкий стал серьёзно задумываться, в какую ещё новую историю он попал, а человек напротив размышлял, насколько осведомлён оппонент и чем его можно зацепить и привлечь к какой-нибудь ответственности.

1

Отделение по охранению общественной безопасности и порядка департамента полиции Министерства внутренних дел Российской империи, ведавшее политическим сыском.

После паузы Тельнецкого попросили покинуть кабинет и вернуться к своим делам.

Завершив процесс закрытия карточного долга, Тельнецкий остаток средств по чеку, около трёх тысяч рублей, обналичил и вышел из банка. Прямо у выхода Тельнецкий перекрестился и последовал к телеграфу – отправить карточному кредитору телеграмму о возврате долга. Подумывал отправить телеграмму и отцу, но не стал, вспомнив свою обиду на него за отказ в помощи. Поразмыслив, решил отправить ещё несколько телеграмм своим бывшим товарищам по оружию в полк, также известив их о возврате долга. Он считал, что так быстрее отмоется от позора. По дороге к трактиру, всё ещё пребывая в стрессовом состоянии, Тельнецкий решил отвлечься от потрясений и сменил маршрут – последовал в ломбард, где, уже позабыв события в банке, горделиво выкупил портсигар.

Тельнецкий в трактире Судакова никогда не был. Войдя в трактир, он немного замешкался от новых обстоятельств, стал рассматривать интерьер. Его любезно встретили, пригласили за стол. Николай Никанорович занял место и продолжил рассматривать обстановку, а потом взялся изучать предлагаемые в карточке блюда. Через минуту к нему подошёл половой и пригласил его к другому столу.

Неожиданно для Тельнецкого они вошли в закрытый, прекрасно обставленный небольшой зал, где Ломов уже вовсю трапезничал. Увидев Тельнецкого, показал рукой на свободное место, предлагая присесть.