Куда идешь, Россия... Выступления и размышления

Что же касается сферы государственной деятельности, тем более законотворчества, то «обыкновения» не могут подменять процессуальную, регламентную норму.

Одновременно состоявшаяся в этом зале дискуссия позволяет заявить, что наши оппоненты все-таки готовы признать допущенные нарушения при прохождении закона о дополнениях и изменениях в закон о референдуме. Но опасаются создать, по их мнению, опасный прецедент по пересмотру других законов.

Дилемма есть, но выбор должен быть одним. Законотворческую деятельность необходимо, чего бы это ни стоило, защитить от посягательств на процессуальную, регламентную норму, ибо в ином случае вся деятельность Федерального Собрания будет окончательно дискредитирована, а сам законодатель превратится в свою противоположность.

Мы придаем исключительно важное значение регламенту Государственной Думы, который берет свое начало из статьи 101 Конституции и, как любой федеральный закон, принимается большинством голосов депутатов. Положения регламента напрямую связаны с реализацией конституционных норм, поэтому его нарушение во многих случаях необходимо рассматривать и как нарушение Основного закона государства.

Исходя из этого, мы еще раз заявляем, что при принятии изменений и дополнений в закон «О референдуме Российской Федерации» были допущены многочисленные грубейшие нарушения, которые дают основания признать их не соответствующими Конституции Российской Федерации.

О попрании процессуальной нормы мы подробно говорили при обосновании депутатского запроса в Конституционный суд и исследовании материалов. Поэтому остановлюсь лишь на основных моментах.

Как известно, в соответствии со статьей 108 Основного закона страны федеральный конституционный закон считается принятым, если он одобрен большинством не менее трех четвертей голосов от общего числа членов Совета Федерации и не менее двух третей голосов от общего числа депутатов Государственной Думы.

При голосовании в Госдуме, в 14 часов 41 минуту 18 сентября 2002 года законопроект об изменениях и дополнениях в закон «О референдуме Российской Федерации» не получил одобрения.

После этого без достаточных к тому оснований по нему было проведено еще два голосования, которые опять не дали 300 голосов в его поддержку.

Председательствующий объявил, что закон не принят (стр. 47 стенограммы), и он снимается с рассмотрения. Дума перешла к обсуждению следующего пункта повестки работы.

Не получивший поддержки и снятый с рассмотрения законопроект, согласно части 2 статьи 119 регламента, дальнейшему обсуждению не подлежит и возвращается субъекту с правом законодательной инициативы.

Наши оппоненты в своих выступлениях утверждают, что голосование по обсуждаемому законопроекту может быть многократным и не ограниченным во времени. Однако в обоснование своей правоты они не привели ни одной процессуальной нормы, позволяющей проводить голосование до бесконечности, лишь сослались на прежнюю практику, но опять-таки не приведя конкретных примеров.

Их утверждения более чем странными назвать нельзя. Регламент Государственной Думы в пункте 7 статьи 87 однозначно определил, что объявленные результаты голосования могут быть пересмотрены только в случае неправильного технического фиксирования электронной системой подсчета голосов волеизъявления одного или нескольких депутатов. Причем если эта неточность будет установлена специальной комиссией, созданной по заявлению депутатов. В иных случаях результаты голосования после их объявления пересмотру не подлежат.

Приобщенные к материалам стенограммы пленарных заседаний за 18 и 20 сентября 2002 года наглядно свидетельствуют об отсутствии подобных ситуаций в тот момент.

Мы также обращаем ваше внимание на то, что снятие законопроекта, не получившего поддержки, происходит одновременно с отклонением проекта, и дополнительного голосования для этого не требуется. Снятый законопроект автоматически исключается из повестки работы Государственной Думы.

Несмотря на перечисленные запреты, по предложению ряда депутатов — без возвращения законопроекта в повестку дня — он был проголосован в четвертый раз и объявлен принятым в первом чтении.

Таким образом, состоялось грубое нарушение Конституции Российской Федерации, которого вполне достаточно для признания закона юридически ничтожным, не имеющим правовой силы.

Но, как это часто бывает, одно нарушение неизбежно влечет за собой массу других.

Законопроект был подготовлен ко второму и третьему чтению без всякого обсуждения в Комитете по государственному строительству. Процесс подачи поправок на принятый законопроект субъектами, наделенными правом законодательной инициативы, был прерван на следующий день, задолго до истечения срока их внесения и без отмены ранее принятого решения о работе с поправками в течение 30 дней. Об этом мы подробно говорили при обосновании сути депутатского запроса в Конституционном суде.

Вы помните, уважаемые судьи, что председатель Комитета Госдумы по государственному строительству В. Гребенников подтвердил, что постановление от 18 сентября 2002 года, в котором определялся и порядок подачи поправок, было принято 304 голосами. И это количественное голосование распространяется на принятие постановления как в целом, так и на каждый его пункт. Однако за внесение изменений в постановление и исключение из него записей по сроку подачи поправок было отдано лишь 276 голосов.

Депутатов Госдумы, других субъектов, наделенных правом законодательной инициативы, лишили конституционного права на законодательную деятельность. А коли это так, то закон о дополнениях и изменениях в закон «О референдуме Российской Федерации» и по этим основаниям юридически ничтожен и несостоятелен.

Мы вновь заявляем, что за его принятие в целом фактически не было подано необходимых 300 голосов депутатов.

Согласно стенограмме пленарного заседания за 20 сентября 2002 года, в голосовании приняли участие 432 депутата. Из них 302 депутата якобы проголосовали в его поддержку, 130 — против. Однако в зале в это время находилось не более 180 депутатов.

Комитет Госдумы по регламенту представил весьма противоречивые сведения о доверенностях депутатов, поручивших распорядиться их голосом своим коллегам. В письме на имя председателя Госдумы Г. Селезнева заявлено о наличии 150 доверенностей, в представленной же вам таблице говорится только о 125 доверенностях, а приложено лишь 119. Проведенные по этим цифрам подсчеты не дают оснований считать закон принятым.

К тому же, как мы уже отмечали, более трети доверенностей были составлены с грубыми отступлениями от требований, предъявляемых к ним статьей 85 регламента Госдумы.

В доверенности депутата В.А. Литвинова, выданной Ф.И. Гайнуллиной 19 сентября 2002 года, не указана дата пленарного заседания, поэтому эта доверенность не может быть признана действительной.

Не может быть правомерным голосование и по доверенностям депутатов В.А. Пехтина и М.Л. Коробова, передавших свой голос депутату В.М. Резнику, который в свою очередь, отсутствуя в зале пленарного заседания, доверил свой голос А.В. Бездольному. Однако в таблице голосования Пех-тин и Коробов значатся в числе поддержавших законопроект. Тогда возникает вопрос: кто и на каком основании проголосовал за них?