Куда идут русские?

Что это: вера или просто мода?

Раньше все было понятно: вера передавалась от отца к сыну, от деда к внуку. А потом эта связь времен прервалась на четыре поколения. Плюс усиленная пропаганда атеизма в советское время. Сам я в 1992 году, честно говоря, не знал толком, как правильно креститься.

Многие тогда смеялись над бывшими коммунистами, которые тоже потянулись в церковь. Мол, как же так: еще недавно отрицали веру, называли ее «опиумом для народа», а тут вдруг прозрели. Но для кого-то это было не столько лукавство, сколько попытка найти опору в изменившемся мире. В конце концов, каждый идет своим путем. И глупо было бы обвинять людей в том, что они чего-то еще не знают.

Пусть сегодня очередной неофит покупает рядом с великой святыней украшенный бриллиантом крест паломника за 500 у. е. Но, может быть, завтра он поймет, что дело не в стоимости крестика, висящего у тебя на шее, и не в том, где ты его купил. Однако, чтобы дойти даже до такого простого осознания, многим нужны своего рода костыли в виде простых и привычных вещей, знакомых обрядов.

Приобщение к традиции предков дает людям необходимую духовную опору. Именно эта религия, сложившаяся за тысячи лет, наиболее соответствует нашему менталитету. И пытаться реформировать ее в угоду меняющимся вкусам современников (а то и вовсе заменять чем-то другим) смерти подобно для народного сознания, которое только пробуждается на пути к Богу, к Святой Руси. Мы сравнительно недавно стали восстанавливать храмы. Только-только состоялось воссоединение Православных церквей: Русской и Зарубежной. Да и нормальное взаимодействие РПЦ с государством наладилось лишь в последние годы. Впрочем, сегодня взаимоотношения светской власти и духовенства нередко вызывают критику.

Справедливы ли такие упреки?

Путешествуя по святым местам, я вспоминал равноапостольную Елену — мать римского императора Константина. В четвертом веке она приехала в Иерусалим, точно установила, где разворачивались драматические события последних дней земной жизни Христа, и разыскала Крест Господень. Сын Елены, используя свои государственные полномочия, также приложил немало усилий для поддержки христианства.

То есть власть, когда она находится в толковых руках, способна сделать очень многое и в духовном плане. Как сделал это император Ашока для буддизма или ряд халифов для ислама.

Необоснованными кажутся и упреки, которые раздаются в адрес церкви по поводу ее взаимодействия с государством. Мол, по закону они отделены друг от друга, а на деле — не разлей вода. Да и от кого мы чаще всего слышим нечто подобное? Не от тех ли самых людей, которые выступают за проведение гей-парадов в центре Москвы, но в штыки встречают введение в российских школах курса «Основ православной культуры»?

Наблюдая за этим яростным сопротивлением, еще отчетливей осознаешь, что строительство национального государства не может проходить отдельно от поддержки православия. Наши противники в отличие от многих из нас прекрасно понимают: имея духовную основу в виде православной веры, русские станут заметно сильнее, чем были в период утраты своих исконных ценностей. Более того, сегодня понятно, что и само возвращение к русскому взгляду на мир возможно именно через нашу традиционную религию.

В одной из своих статей я написал, что русский — значит православный. Тогда это было сказано скорее интуитивно. Но сейчас могу совершенно осмысленно повторить: именно признание себя православными является важнейшей частью процесса нашей самоидентификации. (Не случайно, кстати, те же евреи определяют принадлежность к своему народу в первую очередь по религии.) Да и выделять русских исключительно по крови, к чему призывают крайние националисты, сегодня было бы занятием весьма затруднительным. Если не сказать, бессмысленным.

Поэтому в плане духовного движения русского народа на пути создания национального государства едва ли можно переоценить важность того процесса, который мы наблюдаем сейчас. Я имею в виду возрождение православных традиций. Возвращение русских людей к Богу. Второе (и хочется сказать, окончательное!) крещение Руси.

Глава 2. Русская вера

На определенном этапе развития перед человеком встают мучительные вопросы, не решив которые невозможно двигаться дальше. И тут нам на помощь приходит религия. Сегодня момент истины настал для всего русского народа. Пора задуматься о нашей вере

Я принадлежу к поколению людей, которое обрело веру самостоятельно. Мы были воспитаны в духе атеизма, не ходили в церковь, но так или иначе, многие из моих ровесников нашли свой путь к Богу. То же произошло и со мной.

Как мы возвращались к Богу?

В жизни каждого человека наступает момент, когда приходит ощущение тупика: будто ты вырос до потолка и дальше расти некуда. И нужно либо пробить этот потолок, либо смириться с судьбой.

Для меня такой момент наступил в 38 лет. В пору душевных метаний я перечитывал книгу Генриха Сенкевича о первых христианах «Камо грядеши», сцену, где движимый верой христианин Урс голыми руками побеждает разъяренного быка. Вдруг будто удар током пронзил меня. В душе поднялась такая волна любви, нежности и жалости к людям, которых я не испытывал за всю жизнь. А потом пришли покой, радость и вера в то, что есть Бог, без воли которого ничего не происходит. Этот момент стал переломным. А дальше начались мучительные поиски.

В атеистическом воспитании тоже есть преимущество: свобода от догм, которые мешают воспринять религиозный опыт других народов. С энтузиазмом неофита я взялся за изучение постулатов христианства, буддизма, иудаизма, ислама, даосизма, синтоизма… И, знакомясь с жизнью Христа, Мухаммеда, Будды, постепенно все больше погружался в мир, где царят добро и любовь к ближнему.

При этом сравнение разных подходов к жизни все больше убеждало меня в том, что при всех различиях в великих учениях есть общее зерно, единые нравственные критерии. Любая из мировых религий имеет все необходимое для духовного развития человека. А то, что мы по-разному служим единому Богу, лишь подтверждает: вера помогает народу проявить свои национальные особенности.

Все ли гладко в нашей церковной жизни?

Делая первые шаги на пути к Богу, мы с приятелем решили как-то оказать посильную помощь сельской церкви с бедным приходом. Молодой батюшка встретил нас весьма равнодушно. Но когда он услышал о том, что мы привезли пожертвования, с ним произошла разительная перемена. Я увидел глаза человека не просто желающего, а по-настоящему алчущего денег. Сцена эта, словно ножом, резанула меня по сердцу.

Другая история связана уже с моей женой. Отправившись в храм узнать, кому из местных жителей действительно необходима помощь, она встретилась с настоятелем, который отнесся к ее желанию с полным безразличием и даже не стал с ней разговаривать.

А один из моих друзей крестил ребенка. В церкви с него трясли деньги буквально за каждый взмах кадилом. «Если действительно нужно заплатить определенную сумму, почему бы не назвать ее сразу, вместо того чтобы превращать святое таинство в куплю-продажу религиозных услуг?» — возмущался он после того, как окунулся в мир товарно-денежных отношений церкви со своей паствой.

Есть и другие моменты. Православное богослужение, к примеру, до сих пор ведется на старославянском языке: напев вроде бы наш, родной, а о чем речь — не разберешь. Непонятны и многие обряды.