Куда приводят мечты

— Нет, Энн, — сказал я. — Я-то знаю, что произошло. Это ты не понимаешь.

— И ты мой муж? — спросила она.

— Да.

— Мистер, — молвила она, почти выплевывая в меня это слово. — Вот смотрю я на вас и вижу, что вы не мой муж.

Я ощутил в груди внезапный тоскливый холод. Увидев мою реакцию, она тотчас же этим воспользовалась.

— Будь вы моим мужем, — сказала она, — вы бы не говорили мне подобных вещей. Крис был добрым. Он меня любил.

— Я тоже тебя люблю. — На меня наваливалась депрессия. — Я сейчас здесь, потому что тебя люблю.

Ее смех прозвучал цинично и холодно.

— Люблю, — повторила она. — Вы даже меня не знаете.

Почва ускользала у меня из-под ног.

— Знаю! — крикнул я. — Я — Крис! Разве не видишь?! Крис!

Мое поражение довершила ее высокомерная улыбка.

— Как же тогда вы можете быть здесь? — спросила она. — Он мертв.

Все было напрасно. Убедить ее было невозможно, потому что она просто не могла себе представить жизнь после смерти. Ни один человек не может себе представить невозможное. А для Энн жизнь после смерти казалась невозможной.

Повернувшись, она вышла из гостиной в сопровождении Джинджер.

Поначалу это потрясение никак на мне не отразилось. Я сидел и смотрел, как она уходит, будто мне это безразлично. Но потом до меня дошло, и я ощутил как будто удар молнии. Я сделал все, что было в моих силах, чтобы ее убедить. Я почти заставил ее поверить, но, как оказалось, ничего не достиг.

Ничего.

Я пошел вслед за ней, но теперь без всякой надежды. Казалось, с каждым шагом мой рассудок и тело становятся все более вязкими — цепенели мысли, затвердевала плоть, — чем дальше, тем хуже.

В какой-то жуткий миг я подумал, что снова дома, что я часть этого места.

Очнувшись, я воспротивился этому омерзительному процессу. Я бы не вынес, если б остался здесь. Это было бы невыносимо.

Раздавшийся из нашей спальни крик ужаса заставил меня бежать.

Я говорю «бежать», но на самом деле я с трудом переставлял словно налитые свинцом ноги. Именно в этот момент я осознал то, о чем говорила Энн. Как и она, я с трудом двигался. А для нее это было даже хуже.

Я остановился в дверях спальни. Мне навстречу повернулась Джинджер. Прижавшись к стене, Энн не отрываясь смотрела на кровать.

По несвежему, выцветшему покрывалу полз тарантул размером с мужской кулак.

Все замерли. Энн у стены. Джинджер смотрит на меня. Я в дверном проеме.

С медлительной неповоротливостью двигался только огромный волосатый паук.

Устремившись к подушке со стороны Энн, я услышал булькающий звук, словно она чем-то подавилась.

На какой-то жуткий миг я представил, что Энн сама сделала это с собой — бессознательное наказание за то, что не поверила моим словам. Создала образ самого омерзительного существа, какое могла себе вообразить, — огромного тарантула, разгуливающего по ее подушке.

Не знаю, почему Джинджер даже не пошевельнулась, когда я вошел в комнату. Потому ли, что теперь почувствовала мое желание помочь Энн? Ответа я не знаю. Знаю только, что она позволила мне пройти мимо Энн и подойти к кровати.

Осторожно подняв подушку, я стал поворачиваться. Когда паук вдруг метнулся к моей правой руке, я, судорожно вздохнув, отбросил его в сторону. Он с глухим стуком упал на покрывало, а Энн слабо вскрикнула.

Я поспешно схватил подушку и накрыл ею паука. Потом как можно быстрее сгреб покрывало за углы и закрыл им подушку. Подняв узел, я поднес его к двери и рывком раздвинул дверь. Вышвырнув покрывало, я вновь задвинул дверь и запер ее.

Обернувшись, я увидел, как Энн нетвердой походкой идет к кровати и валится на нее, словно неживая.

Я смотрел на нее, не в силах пошевельнуться.

Делать больше было нечего. Я исчерпал все возможности.

Противостояние окончилось, битва завершена.

ДА БУДЕТ АД НАШИМ РАЕМ

Энн неподвижно лежала на левом боку, подтянув ноги к животу и плотно сжав руки под подбородком. Взгляд ее глаз, в которых поблескивали остатки слез, был невидящим. Когда я присел на другую сторону кровати, она даже не пошевельнулась и если и чувствовала мой взгляд на неподвижном, как маска, лице, то никак этого не показывала.

На полу у кровати спала утомленная Джинджер. Я повернул голову и посмотрел на нее, ощущая прилив нежности и жалости. Какая безусловная преданность! Если бы только она могла понять происходящее.

Я снова взглянул на Энн. Я ощущал во всем теле холод и ломоту. Сидя там, я понимал, что меня подкарауливают темные страшные силы, готовые затянуть в ту пустоту, в которой пребывала Энн. Позволь я этому случиться, и жуткая атмосфера полностью меня поглотит, превратив, как и ее, в пленника, забывшего про все, что было прежде.

Я с ужасающей ясностью понял, до чего глупы и самонадеянны были мои надежды. Альберт пытался меня предостеречь, но я не послушался. Теперь наконец я это осознал.

Достучаться до Энн невозможно.

И все же слова находились. Те слова, которые я хотел до нее донести, — теперь, когда я мог сказать их ей с глазу на глаз. Те слова, которые, как я понимал, не могли на нее подействовать, но которые переполняли мой разум и душу.

— Помнишь, как ты все время писала людям благодарственные записки? — спросил я. — За обеды, подарки, услуги? Я, бывало, тебя поддразнивал, потому что ты их писала без конца! Но это было очень мило, Энн. Мне всегда так казалось.

Ни звука с ее стороны. Безжизненное тело на кровати. Я дотянулся до ее правой руки и взял в свои ладони. Рука была холодной и вялой. Держа ее в своих ладонях, я продолжал говорить.

— Теперь я хочу на словах поблагодарить тебя. Не знаю, что с нами будет. Молю Бога, чтобы мы когда-нибудь, где-нибудь оказались вместе, но сейчас я понятия не имею, возможно ли это.

Вот почему сейчас я хочу поблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала, за все, что для меня значила. Один человек — ты его не знаешь — говорил мне, что мысли реальны и вечны. Так что, если даже ты не поймешь мои слова сейчас, знаю, придет время, когда они до тебя дойдут.

Сжав ее руку ладонями, чтобы согреть, я рассказал ей о своих чувствах.

— Благодарю тебя, Энн, за все то, что ты сделала для меня в жизни, — от самого малого до большого. Все, что ты делала, имеет смысл, и я хочу, чтобы ты знала о моей благодарности за все.

Спасибо за то, что содержала в чистоте мою одежду, наш дом, себя. За то, что всегда была свежей, душистой, всегда ухоженной.

Спасибо за то, что меня кормила. За приготовление разнообразных вкусных блюд. За то, что пекла пироги, а ведь мало кто из женщин это делает.