Куда приводят мечты

Я пнула попавшийся под ногу камушек, и тот улетел в реку, как следует бултыхнув напоследок.

– Акумэ, – мягко позвал меня этот…этот дятел в красных облаках! – Остынь.

– Чтобы остыть, надо сначала закипеть! А я тебе не чайник! Ты, может, не заметил, но я так ненароком оказалась не только воином-шиноби с чокнутыми техниками, но и девушкой!

Итачи глубоко вздохнул, являя собой воплощение терпения (терпимости, мать его!).

– Поверь, девушку я в тебе разглядел раньше, чем шиноби.

– Замечательно! – всплеснула я руками. – Сейчас умру от восторга! А заметно-то это как! А я буду как Станиславский: Не верю! И забей на то, кто такой Станиславский! Согласно тебе я должна только тренироваться, тренироваться и…что же еще-то было такое…а! Тренироваться!

– Согласно мне ты должна быть сильным шиноби, превосходящим противника во всем.

Нет, может, если бы он не говорил все это с такой бесящей меня невозмутимостью, я бы задумалась над смыслом его реплики. Хорошее это слово «если бы».

– Кому должна, я всем прощаю! – повернувшись на пятках, я продолжила уже на русском, пиноча все, что попадается под ноги, и громко топая в сторону штаба. В своем десятиминутном монологе я поведала округе все, что думаю о тренировках, рухнувшей романтике, невозмутимых мужчинах, куда эти самые мужчины могут засунуть себе эту самую невозмутимость, мои впечатления от напрасной дороги до речушки и так далее и тому подобное.

Остановили меня руки Итачи, все это время шедшего позади. Похоже, он просто давал мне время спустить пары. Нукеинин обнял меня за талию и привлек спиной к своей груди. Вот ведь хитрожо…эмн…зараза! Я поджала губы, понимая, что сдаваться пока не следует и кидаться ему на шею тоже. Я зла, сердита, недовольна, вот пусть это прочувствует гений клана, блин.

Медленно, очень медленно (знает гад, что мне так нравится!), он уткнулся носом мне в изгиб шеи и повел им выше, чуть касаясь кожи губами. Конечно же, ноги стали ватными. Конечно же, сразу стало жарко. И уж, конечно же, захотелось податься ему навстречу и простить все на свете. Но я же Дьявол, так что черта с два, буду держать оборону до последнего.

– Хватит, маленькая Акумэ, – ласково прошептал он мне на ушко. – Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Очень скоро вы все начнете ходить на миссии самостоятельно, и никого из нас не окажется рядом, чтобы помочь.

Так, похоже, оборона падает. Сказать даже рушится. Ну невозможно это! Невозможно быть в его руках, чувствовать на коже губы и дыхание, слушать это тихое объяснение и продолжать обижаться! Твою же мать, я теряю форму. С каких это пор меня можно так просто успокоить? С другой стороны, тут скорее важно кто успокаивает, а не что-то еще.

Я капитулировала, развернувшись и обнимая его в ответ. Черные глаза смотрели на меня с такой нежностью, что даже вякать что-нибудь этакое в своем стиле расхотелось.

– В следующий раз говори точную цель похода, – все-таки пробубнила я, смотря на него исподлобья.

– А разве мы сейчас не гуляем? – приподнял бровь Учиха, лукаво улыбнувшись той самой улыбкой, от которой, по закону жанра, у меня должны трусы лопнуть. В ответ я состроила несчастную мордашку, опустив уголки губ, и грустно вздохнула. Съел? – Перестань так смотреть на меня, я не хотел тебя обидеть.

Я продолжила издевательство, чуть надув губы и большими глазами смотря на него, стараясь передать во взгляде «меня, ребенка, всяк обидеть может». Забудем про то, что ребенок сам кого хочет обидит, а потом догонит и еще раз обидит.

Итачи укоряюще посмотрел на меня, после чего наклонился и мягко коснулся моих губ. Ну и кто тут главный манипулятор, муахаха? Я чуть поартачилась, продолжая разыгрывать карту вселенской печали, а потом, в одну секунду переменилась, пылко отвечая на поцелуй своего любимого. Почувствовав это, Итачи крепче прижал меня к себе, и между нами снова воцарилась гармония.

POV Виктории, ака Нами, ака Волна

Нет, ну где его черти носят, а? Должен же был вернуться еще вчера по делу. Случится с моим Хидей ничего такого не могло, потому что он а) бессмертный и б) первоклассный шиноби. К тому же, с ним в двойке Какудзо. Даже если они подерутся между собою… Ага, Пейн дурак, что ли, их просто так поставить в пару? Фишка как раз в том, что они не могут причинить друг другу вред. Блин, не может же он сутки лишние Дзясину молиться? Или может?

– Ты так долго здесь сидишь, что брызги от водопада почти что насквозь промочили твою одежду, Нами-чан, – оповестил меня Кисаме, неизвестно когда подкравшийся сзади.

– Слушай, а возле чего сидел ты, раз такой синий? – едко ответила я, недовольная тем, что меня застали врасплох. Да еще и кто? Бесшумная Тора? Нет. Килька в томате.

Он ухмыльнулся, обнажив треугольные зубы, и сел на соседний камень, переложив свой меч в бинтах на колени.

– Иди в штаб, Касуми-чан передала, что приготовила на всех чай.

Я шмыгнула носом, не особо горя желанием возвращаться в мир сладких парочек. Там сейчас что Сасори с Машки пылинки сдувает, что Дей над Торой дрожит. Это я, конечно, утрировала, но суть-то ясна?

– Не, не охота, – отказалась я. – Лучше тут побуду.

Акуламэн пожал плечами, уставившись вдаль. Так мы и сидели. Два придурка у водопада. И если один еще смахивал на этакого тритона, выбравшегося отдохнуть на сушу, то вторая сидела дебил дебилом в мокрой одежде, с влажными волосами и периодически шмыгая носом.

– Не переживай, – покосился на меня Кисаме. – Ничего с ним не случилось. Он же бессмертный.

– Что не мешает мне волноваться, Кисамыч, – пробурчала я.

В этот самый момент из леса вышли две хорошо знакомые мне фигуры, и отнюдь не ушедшие Итачи с Ариной. Вскочив на свой камень, я заорала:

– ХИИИДАН!

Бессмертный поднял голову и улыбнулся, ускоряя шаг, за ним ходу прибавил и Какудзо.

– Лови меня!

Оттолкнувшись от глыбы, я сиганула вниз, рискуя заработать себе пару переломов, если мой нукеинин налажает с поимкой. Если. Хидан поймал меня точно на руки, я перегруппировалась и обвила его торс ногами, чувствуя неимоверное облегчение от того, что наконец-то в его стальном объятии. Какудзо подмигнул мне и шмыгнул мимо, сразу же скрываясь в штабе. Надеюсь, Оля еще спит, и они сыграют в «Спящую красавицу».

– А вот и ты, бл*, – улыбнулась я, заглядывая ему в глаза. – Я скучала.

– Почему ты такая мокрая? – нахмурился мой бессмертный.

Ой, прямо так я и призналась, что ждала здесь тебя с утра! Вместо ответа, решив перевести тему действенным способом, я поцеловала его. Точнее начала целовать и окаменела. Вкус его губ был другим. Несколько иным, однако, достаточным, чтобы забить тревогу. В таком я никогда не ошибаюсь…

Резко отстранившись, я толкнула его в грудь, зло сощурившись, после чего треснула по держащим меня рукам и оказалась на твердой земле.