Куда Уехал Цирк. Дорога-2

– Коняка пернула, а ты ухи развесил, - заржал мужик от кустов.
– Отолью, пока слез, да вернемся туды у лес, засаду сладим, оне верно в лесу сидят ждуть пока мы уедем.

Через пару секунд раздалось радостное журчание в две струи, и Марья, выбравшись из-под кузнеца, наконец смогла вдохнуть.

– Ма-арь, слышь! Там погоня еще не нарисовалась?– прорезался вопрос по связи.

– И слышь! И вишь! Хорошо, что не нюхашь!– даже по связи было слышно издевку.

– Эм-м, вы там как справляетесь?

– Лошадь уже большую нужду справила. Преследователи сейчас малую досправят и назад уедут, на нас засаду ладить, - обстоятельно доложила Марья, понимая, что свободно дышать - это такое наслаждение. А вот с позами, не разрешенными королевой Викторией, надо завязывать...

Марья еще раз порадовалась окружающему безлюдью, иначе приподнявшийся и отправившийся вверх по склону кусок луга мог вогнать в нервное расстройство кого угодно. Они с Киангом остались на месте, прикрывать отход. Лежали, на траве приподняв край палатки, и следили за рощей, готовые в любой момент дать команду залечь.

– Мы уже приш...– доклад Эни прервался на полуслове, вскриком, шипением, жалобой на отдавленную руку. Сообщением, что на пятке глаз нету, и вообще, нечего свои руки под чужие ноги совать!

Марья быстро повернулась, попыталась поднять палатку и посмотреть на девочек, но ее обняли, легко повернули, и теплые мужские губы осторожно накрыли ее рот. Женщина замерла от неожиданности, потом хмыкнула про себя, обняла Кианга, погладила по шее и ответила на поцелуй. Мужик та-а-ак удивился, что Марья чуть не расхохоталась, но держали ее хоть и аккуратно, но крепко, а поцелуй стал глубоким и волнующим.

– Эй! Теть Марь, вы чего там застряли?!
– ворвался в сознание требовательный голос Стаси.
– Мы же вас ждем!

– Цыц, дурында малолетняя!
– это было шипение Эни.– Не мешай им целоваться...

– Убиться об угол бани!
– закатила глаза Марья, утыкаясь лбом в плечо мужчины.
– От этой молодежи не спрячешься!

– И никакого уважения к старшим, - согласился с ней Кианг смеясь.

Ходьба и прыжки на корточках Марье никогда не нравились, и она, по недомыслию, считала, что хуже этих упражнений ничего нет. Подъем по склону, бегом на четвереньках, накрывшись зажатой в зубах палаткой, показал, насколько убогим было ее воображение. Палатка все время норовила слезть с головы или неожиданно запрыгнуть под колено. Влажная кожаная подошва туфель соскальзывала с такой же влажной травы и норовила заехать «бегущему» сзади Киангу по рукам. В конце концов, палатка подло сбила женщину с ног, а бывший настороже кузнец прилег рядом самостоятельно.

– Обалдеть, теть Марь, бегущий и брыкающийся кусок луга - это, конечно, зрелище!
– поделилась своими впечатлениями Эни. – Может, просто так подниметесь?

– Отстань, - проворчала Марья и, отключив связь, спросила у лежащего рядом мужчины., - а чего ты так удивился, когда мы целовались?
– тот молча пожал плечами и ничего не ответил.
– Ты что, ожидал, что я буду хлопать глазами и смущаться, типа я женщина честная и потому дорогая?

Кианг мгновение переваривал сказанное и коротко рассмеялся.

– Я никогда не встречал людей, умеющих так вывернуть слова наизнанку, как это делаете все вы, - заявил он.
– Пусти меня вперед.

– Ты считаешь, что мои ноги, вылетающие при падении из-под «травки», будут смотреться лучше, чем просто прыгающий кусок луга?
– невинно поинтересовалась женщина и неожиданно добавила: - Интересно, как Эни поняла, что мы целуемся?

– Я связь забыл выключить, - как мальчишка смутился Кианг.

– Значит, по дыханию. Молодец, девочка, мозгами пользоваться умеет, - и Марья двинулась дальше, дернув слегка прибалдевшего от такого вывода мужчину. Всадник, проскакавший по тропе, подождал ровно до того момента как, они поднялись наверх. А вопрос Стаси добил окончательно:

– Теть Марь, а зачем мы под палатками прятались? Подняться бегом было бы быстрей.

– Вот этот мужик на коне на пару минут раньше появился бы! Мы что, мышей посредине кухни изображали бы?

– Ага, когда свет включили…

Цирковой обоз

Гости уехали, не оборачиваясь, и сообщать пленникам о достигнутом соглашении отправился Бигль. Бородачи выслушали новость спокойно, почесываясь и позевывая от скуки. Сердобольный клоун предложил принести им колоду карт, чтобы скрасить дорогу. Мужики подскочили, как ужаленные, стали креститься сами и крестить циркача. Бормоча при этом о грехе азарта, о соблазняющем их нечистом. Бигль пожал плечами, мол, на нет и суда нет, и побежал к своему фургону. Ая встретила его, сидя на козлах, с прислоненной к ноге двустволкой и улыбкой в лучистых серых глазах. За это время док Ло не только вылечил кожу на ее лице, но от его таинственных витаминов и притираний Ая помолодела лет на десять. Под мерный стук копыт клоун вспоминал прошедшую зиму. Как один за другим уходили артисты, и сам Бигль попытался пристроиться в другой цирк. Его высмеяли в глаза, обозвав никому не нужным стариком, и предложили чистить клетки и конские денники. Клоун возмущенно хлопнул дверью, уходя. Но холода, когда пришлось ютиться в одном фургоне, чтобы сэкономить на дровах, отсутствие зрителей, вечно пьяный Федор и маячивший на пороге голод заставляли задуматься, а такой ли уж позор чистить клетки. Все это время рядом была Ая, тихая, незаметная и надежная. Почему он не видел, какая она замечательная? Какие у нее красивые, лучистые глаза, которые улыбаются только ему, старому лысому клоуну. Заметил только когда в их почти мертвом цирке, как ангелы с небес, появились эти странные люди. Перевернули все с ног на голову, играючи придумали новые костюмы, новые шутки и трюки. Они как будто подарили ему новые глаза, а он, неблагодарный, не хочет даже обедать с ними за одним столом! На ужин все собрались за общим столом. Никто никого не звал и не уговаривал, просто пришел Бигль и стал помогать собирать стол. Потом пришла цыганская чета, приведя с собой Потапыча. Медведь по дороге завернул к родной клетке. Просунул нос сквозь прутья, шумно втянув воздух. Фыркнул и ушел. Надо ли говорить, что мужики, занявшие чужую жилплощадь, и дышать боялись. Черные братья, все четверо, пришли слитной, плечо к плечу командой. Таня улыбнулась счастливо и стала раскладывать по тарелкам кашу. Хотя привычных шуток и пикировок не было - сказывалось отсутствие части команды. Молча поели и разошлись отдыхать. Пленных выгуляли, тоже накормили и выдали по конской попоне, чему те очень обрадовались.

Ходоки и Робин, собрались в фургоне у Ло, он же и начал совещание.

– Согласно сведениям мистера Шварца завтра, к обеду, мы покинем земли этих сектантов. Воды для лошадей хватит в обрез, хорошо сундук был полон.

– Можно пленку натянуть, конденсата на пару ведер наберется,- предложил Гари.- Ночью влажность высокая.

Его идею поддержали, хоть и немного, но на чай воды хватит.

– Следующей нашей задачей будет воссоединение с заречной командой.

– Но, судя по ехидно-довольной улыбочке папы патриарха, там какая-то лажа… - протянул Дени.

– Лужа? – не понял Робин.

– Впереди наших девушек ждет какая-то крутая гадость, - задумчиво перевел Оле.
– Хотя сейчас у них все спокойно.

– Если не сказать больше, им там очень неплохо, настолько, что моя племянница просто не пожелала со мной общаться, - возмутился Ник.
– Вежливо так послала, сказала, чтобы я отстал, потому как они отдыхают, и отключилась! А на заднем плане смешки девчонок были! Нечего лыбиться, я за нее отвечаю!

– Ответственный ты наш, - все еще усмехался Гари.
– Успокойся, мы за них волнуемся так же, как и ты. Вот, что радует - мы, вроде, не влезли ни в чью судьбу.