Куда уходит детство

Переделав все дела, он уселся за стол и стал глядеть в окно на улицу, поджидая мать с работы. Братик играл на полу с игрушками, по радио шла какая-то передача, и Ванька прибавил звук, стал слушать радиопостановку:

«Ирина, Ирина, – звал слабохарактерный царь Фёдор, – скорее позови шурина. Борис!..» – Ванька так заслушался, что едва не прозевал мать, шедшую с работы; она торопилась по улице с сумками в руках, и Ванька побежал её встречать, строго цыкнув на братца, чтобы сидел смирно.

– Вижу-вижу, порядок навёл, с Вовиком играешься, – оценила мать старания сына. – Сейчас ужин приготовлю, об уроках, поди, забыл?

– Так завтра воскресенье, мама, какие уроки? – напомнил Ванька, и она согласно замолчала, вышла в коридор и стала накачивать примус, стучать кастрюлями. Ванька показал братику кулак и тот, собравшись, было, заплакать, замолчал, преданно глядя на старшего брата.

За окном сгущалась синь наступающего вечера, по улице мимо их окон прошёл кто-то, и снова стало тихо и безлюдно…

Утро. Ванька включил радио: «Шупашкар колозят…» – заговорили по-чувашски, но он привык к этому ещё в Чебоксарах, улавливая знакомые слова. Настроение у него было безоблачное, у братца тоже.

Воскресная передача «С добрым утром» пришла на смену местному радио, и настроение братьев улучшилось ещё больше.

– Отец, когда приедет? – спросил Ванька у матери, хлопочущей по хозяйству. Та промолчала и в сердцах застучала посудой ещё громче.

Тогда Ванька открыл книгу, в которой рассказывалось про жизнь и творчество художника Рембрандта, и стал читать, помня наказ отца, и искоса приглядывая за братцем, чтобы не набедокурил.

Затем, по радио начали передавать сказку «Приключения Буратино», и Ванька невольно заслушался, отложив книгу в сторону. Мать поставила перед ним тарелку с манной кашей, и он стал завтракать, слушая сказку вместе с братиком Вовой, который тоже завтракал под чутким руководством матери.

– Можно, я с Васькой в кино пойду? – увидев, что мать улыбается, тут же спросил Ванька, и она утвердительно кивнула. Взяв ридикюль, она щёлкнула замочком и, порывшись в кошельке, вручила ему обещанные ещё вчера 50 копеек. Подумав, добавила ещё 50, и Ванька расцвёл от неожиданности.

Вскочив, он стал собираться на улицу…

Мать с грустной улыбкой прослушала, как сын простучал каблуками по коридору и хлопнул дверью. Взяв Вовика на руки, стала тоже собирать его на улицу, и Вовик радостно засмеялся, догадавшись об этом.

– Мы с тобой к бабушке с дедушкой пойдём, в гости, вот они обрадуются, скажут: кто это к нам пришёл, такой красавчик и умник. Потом погуляем там по саду, и домой вернёмся, – рассказывала она сынишке, и тот, в полном восторге, слушал свою любимую маму, торопясь как можно быстрее оказаться на улице…

– Здорово, я бык, а ты корова! – Симак пожал Ванькину руку, и компания во главе с Васькой торопливо зашагала по направлению к кинотеатру «АРС». Шествие замыкал, как всегда, Панька…

Простояв очередь у кассы, и купив билеты, мальчишки вошли в фойе и купили себе по мороженому в вафельных стаканчиках. Паньке не хватило на мороженое, и он завистливо поглядывал на счастливцев, глотая слюну.

Прозвенел третий звонок, и мальчишки заняли свои места во втором ряду согласно купленным билетам. Они вертели головами и чувствовали себя чудесно в шумном просмотровом зале, наполненным самым разновозрастным людом.

Погас свет, и взорам очарованных друзей предстала необыкновенно прекрасная для неискушённого зрителя кинокомедия: «Черноморочка».

Ванька сидел, не сводя глаз с экрана, друзья тоже…

Выйдя на улицу, пацаны кто как мог, пересказывали особо понравившиеся места из фильма, больше всех старался Симак, приплясывая под героиню и наступая на оторопевшего Паньку.

В Ванькиных ушах ещё звучали песни, мелодии и танцы. Перед его внутренним взором мелькали лица героев, и он шёл, молча переживая увиденное чудо, уже скучая и мечтая снова увидеть его.

– Давайте завтра ещё сходим, после уроков? – предложил он.

– Понравилась черноморочка? Я бы тоже не отказался от такой красотки, – скорчил рожу Симак. – Можем и завтра, и каждый день ходить, чать, целый месяц будут крутить, успеем насмотреться.

В шебутной голове его родилась новая идея, и он остановился:

– Пойдёмте со мной, не прогадаете. Я вам таких наших черноморочек покажу, ахнете! Ляжете и не встанете, гадом буду.

Ватага дружно побежала вслед за выдумщиком, и вскоре была возле городской бани. Пацаны недоумённо переглядывались.

– Не пойду я в баню, – заупрямился недогадливый Панька, остальные тоже мало чего понимали, ожидая дальнейшего развития событий.

Симак таинственно махнул им рукой и повёл за угол бани, к окнам, низко расположенным над землёй и замазанным белой краской. Мальчишкам стало беспокойно, они озирались по сторонам, опасаясь, не заругает ли их кто-нибудь из взрослых, если увидит.

Симак ловко подобрался к одному из окон, где краска была соскоблена, и пригласил друзей на просмотр; пацаны по очереди приникали к окну и, смущённые, отходили в сторону.

Настала Ванькина очередь. Он заглянул внутрь; это было женское отделение, и Ванька увидел, как женщины моются, не догадываясь, что за ними могут подсматривать. Они разговаривали, тёрли друг другу спины, мыли детишек, и Ванька вспомнил себя в этой бане с бабушкой в далёком раннем детстве. Но это было так давно, что казалось неправдой.

Женщины наклонялись, мыли толстые ноги и необъятные по разумению мальчишек, задницы, большие груди, окатывали себя водой из шаек, и Ванька засмотрелся, было, такой непривычной была картина, потом отпрянул от окна и подошёл к возбуждённым мальчишкам.

– Ну, как, хороши черноморочки? – ржал довольный Симак, показывая руками необъятность увиденных женских задниц и грудей.

– Так они старые все, – разочарованно махнул рукой Васька, и пацаны взволнованно засмеялись.

– Там есть одна ничего, не скажи, – размечтался Сашка длинный, вызвав новый бурный приступ веселья товарищей.