Куда я - туда и ты

– Моя,... моя,... маленькая, - он задыхался от того, что накатывало на них обоих, и позволял ей закусывать его руку.

Покрывал поцелуями затылок и плечи непрерывно стонущей Иры, и двигался. Двигался сильно, покоряюще. Пока ее тело не сдалось, пока не выдержало этого ощущения переполненности любимым человеком.

Ира задрожала, с силой сомкнув губы на его ладони, но все равно не сдержала низкого стона, когда ее сознание разлетелось на части.

– И-г-о-рь!
– протяжный вскрик потерялся в его коже, заглушился горловым стоном самого Игоря, который в последний раз отчаянно толкнулся, вдавив себя в ее тело до невозможного сильно.

– Ира, любимая, - с благоговением выдохнул он ее имя в ее же волосы, и она почувствовала его оргазм, спаявшийся с ее собственным.

Слишком давно они были вместе. Слишком давно стали единым целым. И действительно делили все на двоих. И в горе, и в радости. И в боли, и в наслаждении, пусть никогда не произносили вслух этих клятв.

Его тело расслабилось, вдавливая Иру в плитку пола.

Тяжело и неудобно. И в то же время, вопреки любому пониманию -- невероятно комфортно.

Она ни за что в мире не попросила бы его подвинуться. Этот момент их близости был не менее ценен, чем само действо. Когда вдохи и выдохи делались синхронно, а стук их успокаивающихся сердец был единственным звуком во вселенной.

– Я люблю тебя, маленькая, - наконец, тихо прошептал он, и приподнявшись на локтях, чуть сдвинулся, перекатившись на бок. Притянул Иру к себе на грудь, приподняв рукой, на которой она лежала.
– Больше всего в этом мире.

Она устало, но до жути довольно улыбнулась, пусть Игорь и не мог увидеть этого в полутьме ванной, рассеиваемой только светом из его комнаты.

– И я тебя люблю, Игорь, - прошептала Ира немного сиплым голосом, поцеловав его подбородок, уже колючий от пробившейся к вечеру щетины.
– Только тебя из всего, что есть в мире.

Не хотелось двигаться. Даже для того, чтобы добраться до кровати. Она так бы и пролежала на этом коврике, устилающем холодную плитку пола, в его объятиях, целую вечность. И знала, что была бы счастлива каждое мгновение.

Вот только у Игоря, похоже, имелись другие планы.

Еще раз крепко поцеловав Иру в мечтательно улыбающиеся губы, он со вздохом поднялся, усевшись, и ее потянул за собой.

– Ммм, - недовольно надув губы, Ира постаралась продемонстрировать любимому, что совершенно не желает шевелиться.

Но он только усмехнулся.

– Эй, я хочу еще душ принять, прежде чем укладываться, это же ты купалась, - ласково погладив ее по щеке, прошептал Игорь.
– И потом, на кровати нам будет удобней, чем на тут, на кафеле, - кузен ей подмигнул.

Ира задумалась и решила согласиться.

Потому покорно поднялась, ухватившись за руку, которую он протянул ей и зажмурилась, когда Игорь щелкнул выключателем, включив свет.

А потом, подумав еще минутку, забралась следом за Игорем в душ, решив, что повторное намокание вместе с ним -- не менее приятно, чем все остальное.

Игорь не спал, хотя, вроде бы, и устал за сегодня. День вышел каким-то сумбурным и длинным. Но все-таки, он ощущал себя слишком счастливым, чтобы тратить время на сон.

И не потому, что наконец-то поставил крест на том, что и начинать не стоило, тем более из-за обиды, гнева и мести, из-за непонимания давешнего поступка Иры. Сколько раз он потом жалел, что не остановился хоть на минуту, и не обдумал, что скрывалось за холодными словами и пустым взглядом любимой. Сколько боли причинил обоим, поверив в то, что так откровенно было шито белыми нитками.

Но сейчас Игорь думал не об этом. Прижав крепче к себе спящую Иру, он вслушался в ее дыхание, тихое и мерное, такое спокойное и умиротворяющее.

Они были почти постоянно вместе эти два года, пытаясь отстроить то, что сами и разрушили. За последние шесть месяцев Игорь ни разу не ночевал где-то, где бы Ира не спала с ним в одной постеле. И все равно, до сих пор он боялся открыть глаза и увидеть рядом с собой пустую подушку. Или, еще хуже -- другую. Ту, которую, как сказал бы кто-то он предавал, но которая, на самом деле, была сама "изменой" настоящей и единственной любви Игоря.

Ира заворочалась и прижалась еще крепче к его боку. Игорь повернулся и обнял ее, уткнувшись носом в маленькую впадинку на затылке, под влажными после душа локонами.

Сколько ночей он мечтал когда-то о том, чтобы дышать ее запахом, погружаясь в дрему. Сколько имел таких ночей. И сколько потерял.

Их жизнь, одна на двоих, такая долгая, что и не все супружеские пары проживали столько. Двадцать шесть лет вместе. Можно было бы отпраздновать серебрянный юбилей еще в прошлом году...

Игорь криво усмехнулся в ее волосы и подумал, что зол на провидение, которое слишком часто ломало и прогибала его и Ирыны судьбы в угоду своим непонятным капризам. А они опять и опять шли навстречу один одному, не имея сил жить и дышать, если другого не было рядом. Но заставил себя смотреть в будущее, а не в прошлое.

За окнами дома завывал осенний ветер и ветки деревьев стучали по мокрым стеклам, напоминая Игорю совсем о другом вечере.

Он отогнал и эти мысли, хотя, все равно ощутил, как что-то внутри дрогнуло.

Он знал, верил Ире, что она поехала утром на то проклятое озеро только потому, что нуждалась в разрядке, не могла больше терпеть и притворяться, хотя Игорь давно уговаривал ее плюнуть на чье-либо мнение.

Но все равно, каждый раз, когда Ира вот так пропадала, когда он понимал, что она исчезла, никому не сообщив о своем местонахождении, Игорь сходил с ума от страха, вспоминая, как похожей ночью ему позвонил Никита, и заикаясь сказал, что его жена исчезла, и ее нигде нет. А на столе лежит записка, в которой Ира обещает, что больше не будет портить никому жизнь, и ей вообще не стоило, наверное, рождаться в этой жизни...

Только когда Ира во сне что-то недовольно забормотала, Игорь осознал, насколько крепко стиснул ее в своих руках.

Ему стоило отвлечься.

Сегодня они переступили через еще один барьер, сломали очередную стену в ее страхах и отчаянии, которыми Ира окружила свое сознание после того, как потеряла их ребенка.

И это было победой.

Не его. Игорь никогда бы не давил на любимую, принуждая к чему-то, что могло причинить ей боль. Ее победа, что она смогла стать свободней и счастливей.