Кукла для (дочери) дракона

— Нет! — выпалила я, ощущая, как сердце предательски пустилось в галоп.

— Одна из особенностей драконов, это улавливать самые тихие звуки, — начал он, вынимая руки из карманов. — Так вот, я слышу биение твоего сердца. И что-то подсказывает мне, что ты врешь!

Ариман тенью метнулся в мою сторону и прижав к стене, попытался поймать мои губы.

— Я запрещаю меня целовать! — выпалила, учащенно дыша, пытаясь увернуться от чувственных губ.

— Видишь ли, — мою шею нежно лизнули, и по коже прокатилась волна желания, — дело в том, что защитные руны на каждого мужчину действуют до первого разрешения. А так как я вчера его получил, то теперь они мне не страшны!

Поймав руками мой подбородок, Ариман смял мои губы, властно раздвигая их языком.

Пространство закружилось каруселью, и я едва смогла устоять на ногах, отчаянно цепляясь за плечи правителя. Было так сладко и пылко, что внизу живота запорхали бабочки, взмахами своих крыльев еще сильнее разжигая огонь желания.

— Папа! Ты что делаешь? — детский голосок за спиной мужчины моментально вернул нас обоих в чувства, отчего Ариман отпрыгнул от меня на метр.

— Да я просто решил поправить твоей кукле бантик, — выдохнул дракон, сверкая змеиными зрачками.

— Хм, да? Так с ним все в порядке, — удивилась пятилетняя девочка.

— Ну, так сейчас в порядке, а до этого было нет, — попытался заверить ребенка отец.

22. Самокопание

Ариман

Мир сошел с ума, и я вместе с ним. Призванная напрочь вскружила мне голову, не давая думать о чем-то другом. Даже сейчас, когда на меня подозрительно смотрела родная дочь, я никак не мог успокоиться. Катарина пыталась сделать вид, что и правда бантик на ее голове сидел не так, как надо. Она его сняла и вновь закрепила, как ни в чем не бывало подходя к зеркалу и пристально разглядывая свое отражение.

— Вот сейчас точно ровно, — кивнула девушка. — А то он и правда съехал немного вбок. Хорошо, что папа у тебя такой заботливый, — лучезарно улыбнулась она Лисе, за улыбкой скрывая волнение и нервозность. — А у меня есть для тебя сюрприз, — прошептала Рина заговорщически. — И нам очень повезло, что сейчас твой папа находится рядом, ведь без его помощи не обойтись…

— Что за сюрприз? — радостно подпрыгнула маленькая егоза, отчего ее белокурые волосы рассыпались по плечам.

— Если твой папа разрешит…

— Разрешишь? — тут же выпалила дочь, перемещая на меня сияющий от любопытства взгляд.

— Так может, для начала узнаем, в чем именно требуется мое разрешение? — удивился я, впервые видя свою малышку настолько счастливой.

— Да там по сути ничего особенного, — отмахнулась Катарина, направляясь на выход. — Сейчас принесу свой рисунок. Лисонька, а пока я хожу, ты начинай умываться.

С замиранием сердца наблюдал за кошачьей грацией, с которой передвигалась девушка, и не мог оторвать взгляда. Да что такое со мной происходит? Это ненормально!

— Давай помогу? — улыбнулся я, делая шаг в сторону Лисы, которая усиленно пыталась собрать волосы в хвост.

— Нет, папа! — произнесла она с важным видом, поднимая указательный палец вверх. — Мне нужно самой учиться, не будешь же ты вечно мне хвосты завязывать. Вон, Катарина сама делает себе прическу, и вещи шьет, и игрушки. А еще рисует. Я тоже хочу все делать, как она! Так что давай я все же сама!

Удивлению моему не было предела. На глазах моя дочь из капризного дитя превращалась в серьезную, пусть и маленькую, но все же леди. Моргнув пару раз, вновь посмотрел на дочь, осознавая, что она не шутит. Неужели это все с подачи призванной? Или Алисия сама решила подражать ей?

— А вот и я, — услышал я голос сквозь размышления. Алисия, бросив мучить резинку, да и, собственно, свои волосы тоже, рванула к Катарине.

— Что там? — подпрыгивала она на месте. — Что же там у тебя? Ну покажи?

— Вот! — Рина с гордым видом повернула к нам лист бумаги, на которой были нарисованы непонятные для меня конструкции. Но потом, приглядевшись, до меня стало доходить, что это похоже на детскую площадку. Огромную детскую площадку. — Это качели, карусель, — водила она пальцем по бумаге, — лабиринт, горки, песочница. У вас есть в мире песок? — подняла она взгляд на меня, замечая мое изумление и, пожав плечами, вновь обратилась к Лисе, рассказывая ей дальше. — Я увидела у вас в саду большой дуб. Он идеально подойдет для домика на дереве. Как считаешь, твой папа разрешит?

— Папа! Ну, пожалуйста! Разреши. Разреши, а? — Алисия была в таком восторге, что с силой дергала меня за карман брюк, отчего ткань начала трещать.

— И откуда ты это взяла? — удивленно произнес я, глубоко в душе даже немного завидуя своему ребенку, ведь у меня в детстве таких радостей не было. Да в нашем мире вообще такого ни у кого не было.

— Это обычная игровая площадка, не считая домика на дереве, — пожала плечами строптивица. — В нашем мире дом на дереве очень большая роскошь. А судя по тому, что вы правитель, то для вас это не станет столь затратно. Вот я и подумала предложить…

— Папа, я буду ходить на уроки к мадам Шокотье! — выпалила Лиса, добивая меня окончательно. Дочь терпеть не могла пожилую дракайну, которая учила ее, как правильно ведут себя леди и уж тем более, принцессы.

— Э-э-э… — протянул я, не веря в услышанное.

— Буду хорошо себя вести! — продолжал ребенок, думая, что я откажу. — Перестану пугать служанок и стражей! Честно! Папочка, пожалуйста! Разреши мне такую площадку, — посмотрев на Катарину, увидел недовольство в ее глазах. Она была зла. И причем эта злость была направлена именно на меня. Как я понял, призванную злило, что я мучаю ребенка и никак не могу дать ответ.

— Да я вообще-то и изначально был согласен, — произнес поспешно, ощущая тяжесть дочки, которая от радости повисла у меня на ноге. — Но вот все обещания, которые ты дала, придется выполнить, — произнес я строгим тоном. — Сегодня же оповещу мадам Шокотье о том, что уроки будут возобновлены, — но Лиса не слушала меня. Переполненная счастьем и радостью, маленькая дракайна помчалась чистить зубы и со скоростью света заматывать себе волосы в хвост.

— Вы сами разберетесь во всем этом? — приподняла брови Катарина, протягивая ко мне бумагу с нарисованной на ней детской площадкой.

— Думаю, что для меня не составит это особого труда, — произнес спокойно, беря из ее рук листок и сжимая пальцы призванной.

За несколько секунд, пока мы смотрели друг другу в глаза, я понял одно — эта девушка значит для меня нечто большее, чем постельное увлечение. Да и судя по всему, ее тоже интересовала моя персона. Не мой титул и богатства, которыми я располагаю, а именно я сам. Настоящий. Такой, какой есть на самом деле. Ведь с ней я был именно таким.

— Папа, я так тебя люблю, — Лиса прижалась к моему боку, и я потерял тоненькую связь, которая только что пролегла между мной и Катариной.