Кукла и ее хозяин

«Может, и меня обслужат,» — воодушевленно бросил друг, выходя на улицу.

Ну тебя и может — а меня наверняка. Только я шагнул в процедурную, только дверь захлопнулась за мной, как ведьма сразу начала расстегивать пуговицы своего рабочего халатика — не то что без прелюдий, даже без разговоров. Да что ж ты такая быстрая? Твоя ценность была бы гораздо выше, будь ты помедленнее — а так мне даже трусики снимать с тебя не нужно. А когда с девушки не надо даже трусики снимать, думаешь, есть хоть какой-то шанс, что в памяти останется ее лицо?

— Не спеши, — остановил я, устраиваясь на кушетке. — Сначала разомни мне спину.

— О, какая у вас выдержка, мессир, — прищурилась Илона, уже успевшая полностью обнажиться.

А ты что думаешь, я так мало женских тел видел, чтобы кидаться едва кто-то оголится?

Не став накидывать одежду, она открыла баночку и начала втирать пляшущие черные змейки мне в кожу.

— Можете заезжать ко мне, когда вам нужно, мессир, — ворковала блондинка, мягко вбивая скверну пальчиками. — Для вас я доступна в любое время дня и ночи…

— В любое не потребуется. Для этих целей у меня и собственная ведьма есть.

И теперь ей ничего не мешало приехать вместе с Ульяной.

— А, у вас есть… Ну конечно, у вас есть… — с легкой грустью в голосе протянула моя массажистка и, будто опомнившись, вернулась к игривому тону: — Но вы же не оставите всех остальных без вашего внимания?

— Всех — это кого? — усмехнулся я.

Ведьм, стремящихся прокачаться за мой счет?

— Всех желающих доставить вам удовольствие, — протянула Илона, чувственно поглаживая мою шею.

Вот как заговорила — умница. А то в прошлый раз начала не с того.

— И как, почувствовала себя после прошлого раза сильнее?

Хотя ее валяющиеся на полу трусики уже как бы были ответом. Если не нравится, добавки обычно не просят.

— Позвольте мне и в этот раз вас порадовать, — прощебетала она.

Не став лишать девушку подобной радости, я охотно перевернулся на спину и позволил. Ведьма, которая искренне верит, что если давать колдунам, станет сильнее, в наши дни не редкость, но все равно каждый такой благой порыв надо поощрять.

Бодрый и довольный после сразу двух сеансов массажа, я наконец покинул эту гостеприимную лавочку. Одновременно со мной из соседней с кислым видом вышел Глеб.

— Ну что, обслужили тебя? — поинтересовался я.

— Нет, не обслужили, — проворчал друг. — Только скверной намазали. А по поводу всего остального сказали, что слияние проводят только с колдунами… — произнес он таким тоном, словно передразнивал кого-то. — Не нравятся мне эти Лукавые ряды!

Да? А мне вот местечко пришлось вполне по вкусу.

Получив все, за чем приехали, мы направились к выходу, сопровождаемые длинным шлейфом из сплетен и взглядов, отслеживающих сегодня буквально каждый мой шаг — любопытных, опасливых, напряженных. Мало ли, что я еще спалю.

— Мессир Павловский, добрый день! — сбоку вдруг раздался незнакомый чуть писклявый голос.

Ко мне бодро подскочил мужчина средних лет с лысиной, брюшком, кривой улыбкой и девятью золотыми перстнями на десяти пальцах. Странно, что и последний не занял. Так обильно обычно украшаются очень амбициозные, но при этом слабые колдуны, пытаясь произвести впечатление хоть чем-то.

— Я работал с вашим отцом, — с важным видом пояснил он.

Работал, пожалуй, громко сказано. Честнее будет — платил ему. За глаза таких колдунов называют подписчиками, поскольку они рассчитывают на твое покровительство и платят тебе за право прикрываться твоим именем. Иными словами, подписываются на твои услуги и твои условия.

— И теперь я согласен работать с вами, — еще более напыщенным тоном выдал мужчина и слегка склонил голову.

В смысле— — ты согласен? То есть это ты оказываешь честь мне?

«Может, станцуем от радости?» — с иронией протянул Глеб.

Если только на этой наглой тушке. Стоял тут, просил взять его к себе — а голову еле склонял, будто шею заклинило, чтобы не выражать подобающего почтения. Взгляд нахально скользил по мне, словно ожидал, что я тут же вскину руки к небу и возоплю, какая радость, что хрен пойми кто соизволил просить моей защиты. Вот только проситель забыл, что просит тут он.

— Твое имя? — уточнил я.

Он еле заметно поморщился от такого обращения, но проглотил. Что поделать, право «тыкать» имел не тот, кто старше, а тот, кому можно больше. Достав смартфон, я набрал приказчика и уточнил, что это вообще за тип. Тип оказался тем еще жуком, и если при моем отце сидел смиренно и тихо, то сразу после его смерти, когда Савелий предлагал перезаключить договор со мной, нынешний проситель без раздумий нагрубил и отказался от услуг.

— Послал меня, мессир, — добавил приказчик.

— И куда послал? — уточнил я, видя, как с горе-подписчика, который прислушивался к обрывкам разговора, слетает недавняя спесь.

Казалось, пол-улицы вокруг затихло, прислушиваясь вместе с ним.

— Туда, куда приличные люди не посылают, мессир.

Закончив вызов, я вернулся к заметно поскромневшему собеседнику.

— Мой приказчик говорит, что ты ему нагрубил.

— Небольшое непонимание… — спешно проблеял тот.

— Если вдруг возникло непонимание с тем, кто носит этот знак, — я показал свою печатку, — то непонимание возникло и со мной. И это уже мне решать, насколько оно небольшое.

— Но…

— Хочешь непонимания со мной?

Он аж сглотнул застрявшие поперек горла оправдания и нервно переступил с ноги на ногу, понимая, что если продолжит выделываться, ему потребуется уже не моя защита, а защита от меня.

— Извинись перед моим приказчиком, — подытожил я. — Причем так, чтобы он проникся. Тогда я решу, что с тобой делать дальше. И будь готов, что процент станет выше.

— Конечно, мессир, — на этот раз проситель глубоко поклонился. — Я так и сделаю, — и проворно скрылся.

Люди вокруг тут же вернулись к своим делам, усердно изображая, что не подслушивали и не подглядывали — но, судя по лицам, зрелище вышло именно таким, какого они и ждали. Взгляды в рядах проводили нас до самого выхода. Вот она, доля мессира — нигде не оставаться незамеченным. Репутация — вещь не быстрая, она не зарабатывается сразу, но одной сколопендры оказалось вполне достаточно, чтобы запустить процесс.

Скоро каждая псина будет в курсе, что новый мессир Павловский намерен продолжить славные традиции старого. Так что продолжайте уважать и бояться.