Кукла колдуна

"Не сомневаюсь", — мелькнула в голове режущая мысль. Мужчина вновь перевел взгляд на фею, но увидел лишь ее светлую макушку, потому что девушка опустила голову.

Руки сами собой сжались в кулаки.

— Ну, не буду вас отвлекать, — протянула Нериэнта и встала с дивана. — Скоро начало праздника.

Дайрен сдержанно поклонился, приняв ответный кивок головой.

Как это все не вовремя! Что эта нахалка успела наговорить Арилейне, пока был вынужден уделять время Элеандоре?

Мужчина занял свое место на диване, закрыл глаза и попытался сосредоточиться. После укуса царицы в висках стучало, и голова слегка кружилась. Дайрен старался не обращать на это внимание. В его мыслях была только Арилейна с ее испуганными глазами и проклятым разочарованием в них.

Какое ему дело до этого?

Никакого.

Дайрен потёр виски и постарался вспомнить, зачем они здесь. Какого мрака он приехал сюда и притащил глупую феечку с собой.

Все просто. Он был первым рыцарем мрака и не мог проигнорировать приглашение на главный праздник Уин-Даше. А ещё он обязан был привести пару. Но зачем выбрал Арилейну?

Уголки губ привычно дернулись. Да, все как всегда. Дайрену хотелось немного развлечься. А заодно наказать фею за собственную несдержанность.

Перед глазами вспыхнула прошлая ночь, когда он лечил ее ногу.

Жар ударил в виски.

После зубов фурии сконцентрироваться было слишком сложно. А близость его липовой каури только усиливала эффект.

Почему, забери ее мрак, она так влияла на него? Почему так влиял ее короткий, немного испуганный взгляд? Чуть склоненная набок голова, открывающая соблазнительный изгиб шеи. Почему сводил с ума тихий вздох, соблазнительно приподнимающий грудь?

Дайрен не знал.

В этот момент раскаленным воспоминанием в ушах зазвенел ее стон. Тот самый стон, сорвавшийся с пухлых губ. Тот самый звук, от которого у него срывало крышу.

Сердце, как ненормальное, гоняло по венам раскалённую кровь. Почти ядовитую, разъедающую сосуды. Голова отказывалась соображать здраво. Она вообще отказывалась соображать.

Рыцарь мрака видел за закрытыми веками распахнутые от удовольствия губы феи, забывая, где находится. И в который раз задавал себе вопрос: какого демона он вчера творил? Нужно было просто немного магии, немного его собственного возбуждения, чтобы вылечить укус мантикоры. Так за каким мраком он довел фею до оргазма?

Дайрен знал, за каким. Ему до смерти хотелось услышать ее стон. Тот самый, который теперь не выходил из головы, как наваждение. Хотелось увидеть ее изгибающиеся в экстазе тело, поймать взглядом прикушенные от удовольствия губы, когда она старалась сделать все, что угодно, лишь бы не издать ни звука.

И не смогла. А теперь ее нежный голос звенел у него в ушах, заставляя мышцы напрягаться, а штаны делая болезненно тесными.

Проклятье.

Надо было плюнуть на планы и позволить Элеандоре увести себя. Пусть бы феечка бесилась от возмущения. А, может, развлекалась бы с какой-нибудь фурией типа Нериэнты. Зато он избавился бы от этого огня под ребрами. Хоть ненадолго потушил пожар у себя в голове.

Нет. Эта мысль злила ещё сильнее. Стоило представить, что Арилейна получает удовольствие с кем-то из присутствующих, кулаки сами собой сжимались до хруста костяшек. Она — только его пленница.

Только его безумие.

Дайрен открыл глаза и посмотрел на молчаливую фею. Оказалось, девушка все это время разглядывала его. А теперь дернулась, как от удара, и отвернулась.

Первый рыцарь едва не зарычал. А ещё захотел опрокинуть ее прямо здесь на диван, раздвинуть прекрасные ножки, и, жёстко поиметь у всех на виду. Без всяких дурацких шторок. Без мыслей, правил и размышлений о том, что правильно, и что — нет.

Но Дайрен лишь отвернулся, сжав челюсти. Прикусив изнутри губу.

Во рту разлился металлический привкус, но он ничуть не отрезвил.

Глупая, глупая фея. Почему она не делала ничего из того, что должна?

Сегодня в карете сколько раз он говорил ей, что в отряд Чернокрылых входят лишь сильнейшие рыцари? И в голове стучало:

"Спроси, спроси, вхожу ли я в этот отряд!"

Но она промолчала.

А он не собирался рассказывать о себе.

Глупая фея, которая не понимает намеков.

Почему она не испытывала ужас при виде его? Почему не ненавидела?

Ее лёгкий страх, подогреваемый любопытством и откровенным интересом лишь накалял эмоции. Разжигал азарт вместо того, чтобы тушить его.

И вряд ли Арилейна совсем уж этого не понимала. А значит, фея сама виновата в том, что он сходит с ума. И в том, что за это ей и придется платить…

В этот момент где-то в стороне царица Элеандора взмахнула тонкой рукой, и музыканты в углу зала ударили в гонг.

Высокий звон оглушил.

— Да начнется праздник! Давайте порадуем нашего великого Скорпиона! — провозгласила она громко.

Это был словно какой-то знак. Весь зал зашевелился, распадаясь на парочки и утекая в маленькие ложи, рассыпанные повсюду.

Дайрен схватил за руку фею и потянул в сторону стены. Подальше от царицы, подальше от основной массы людей. Потом распахнул перед ней полупрозрачную шторку и почти нетерпеливо втолкнул на мягкий матрас.

Огромные туманно-серые глаза потемнели, на щеках вспыхнул румянец.

— Дайрен… Ты же не собираешься?.. — промямлила она с придыханием.

От этого голоса остатки самообладания начало рвать в клочья.

Губы мужчины хищно изогнулись.

— Еще как собираюсь, — ответил он и опустил штору.

Глава 14

Меня трясло. Дайрен мягко, но уверенно толкнул меня на матрас, и я упала на спину, ошеломленно хлопая глазами.

Он же не сделает этого, правда?.. Это ведь блеф? Он же ненавидит фей!

Сердце грозило выломать грудную клетку. Я до боли сжала челюсти, не зная, как вырваться из этой ловушки.

А мужчина медленно опустился на матрас рядом, не сводя с меня ярко-голубых глаз, которые словно горели в полумраке. Согнул одну ногу в колене и по-хозяйски положил на нее руку.

— Расстегни мою рубашку, — бархатным, почти мурлыкаюшим голосом приказал он.

И я начала всерьез опасаться, что это не шутка. Щеки и так уже горели, дыхание застряло в горле.

— Я не буду…

Темная улыбка тронула губы.

— Давай, цветочек, поверь, тебе не понравится, если я начну делать это сам.