Кукла (сборник)

А та изо всех сил старалась угодить матери, тщательно следила за внешностью, надела новое платье, которое ей так к лицу, непринужденно и весело болтала и смеялась с мамиными друзьями. Казалось, она уже давно выходит в свет. Взрослые вели себя очень мило, приглашали на танцевальные вечера, уик-энды, растянувшиеся на несколько дней вечеринки. Именно о такой жизни и мечталось в поезде. Но теперь мамино вечное недовольство все портило.

С самого начала мать держалась холодно. С первого же утра, когда они, как всегда, в сопровождении дяди Джона отправились покупать вечернее платье и дочь облюбовала прелестный бархатный наряд персикового цвета с глубоким вырезом на спине.

– Беби, милая, ну нельзя же быть такой глупышкой! Оно для тебя слишком вычурное и взрослое, – заявила мама, не обращая внимания на робкую просьбу. – Нет, Луиза, – обратилась она уже к продавщице. – Что-нибудь менее затейливое, и в белом цвете. А ты что глазеешь? – накинулась мама на дядю Джона. – Вероятно, хочешь вырядить ребенка, как уличную девку?

Никогда прежде мама не разговаривала подобным образом.

– Да-да, купим белое, оно чудесно смотрится, – задыхаясь от смущения, пролепетала девушка, ненавидя в душе проклятое платье с лентой на талии и широкими бретелями, как у школьниц. Но она была готова надеть любой наряд, лишь бы исчезло с маминого лица сердитое выражение и пропали недовольные морщинки в уголках рта.

А потом, когда мама отвернулась, дядя Джон прошептал на ухо:

– Ах, какая жалость! В бархатном платье ты была бы обворожительна. – Он улыбнулся и тихонько погладил девушку по руке, будто сообщник по тайному заговору. – Если что-нибудь понадобится, обращайся ко мне, – сказал он чуть позже в тот же день, увлекая ее в угол и воровато оглядываясь на приоткрытую дверь. – Не беспокой маму по мелочам, сразу иди ко мне.

Она с трудом сдержалась, чтобы не рассмеяться. Дядя Джон так походил сейчас на упитанного и гладкого домашнего кота. Вот-вот замурлычет, выгнув дугой спину.

– Спасибо, дядя Джон. Вы просто душка, – улыбнулась девушка и в порыве благодарности поцеловала его.

К великому изумлению, дядя Джон густо покраснел и, чуть помедлив, поцеловал в ответ.

– Ведь мы с тобой подружимся, беби, верно? – шепнул он, крепко сжимая ей руку.

– Но мы и так друзья, – откликнулась она, впервые в жизни испытывая неловкость, как перед посторонним.

Дни, которые полагалось заполнить радостью и интересными новыми делами, тянулись медленно, как в прежнее время школьные каникулы. И сама она будто и не покидала пансиона, так как мама под разными предлогами отказывалась от многочисленных приглашений.

– Потом, потом, может быть, попозже, – неопределенно говорила она и уходила вместе с дядей Джоном, оставляя дочь в одиночестве. И та в очередной раз звонила школьной подруге и тратила полкроны в «Плазе».

Рождество, как обычно, они провели у бабушки в деревне и после традиционного сытного обеда отправились на прогулку под дождем. Второй день Рождества, когда обмениваются подарками, скрасил поход в цирк, а на ужин пригласили одну из кузин. А потом потянулась унылая, безрадостная предновогодняя неделя. Боже, только бы ничего не случилось и не испортило еще и Новый год! Мамино странное настроение непременно пройдет, и дядя Джон снова станет самим собой. Ведь намечается грандиозное торжество в отеле «Савой» в ее честь, на котором все узнают, что она уже больше не ребенок, а взрослая девушка. Беби страстно молилась, чтобы первый бал прошел успешно и мама, как прежде, беспечная, любящая и нежная, гордилась дочерью, которую принимают за ее младшую сестру. И она непременно наденет новое платье, пусть даже несколько широковатое и девчоночье.

– Господи, молю тебя, только бы все прошло хорошо! – с жаром шептала беби перед сном, раскачиваясь на коленях, а потом шла к окну и, откинув штору, смотрела на небо, где сияла яркая звезда. Вот так будет блистать и она сама, затмевая всех в новогодний праздник.

В канун новогоднего бала мама рано легла спать и попросила принести на подносе ужин в спальню. Сказала, что чувствует себя измотанной и разбитой. Правда, выразила надежду, что к завтрашнему дню поправится, а если нет, торжество придется отменить. Даже если это расстроит беби. Уж лучше так, чем все в доме слягут с гриппом. А судя по усиливающейся боли в горле, ее сразил именно грипп. В это время года лишняя предосторожность не повредит. Поцеловав ее на ночь, убитая горем девушка побрела в гостиную, где села за рояль и стала тихо наигрывать какую-то мелодию, чтобы не потревожить мамин сон.

Нет, мама не может заболеть. Ну не так же внезапно и не в ночь перед балом! Иногда ей казалось, что мама все устраивает нарочно и по какой-то неведомой причине не хочет, чтобы дочь была счастлива. Неожиданно распахнулась дверь, и в комнату зашел дядя Джон, с разрумянившимся лицом, сильно возбужденный.

– Ну же, не будем терять время, – с таинственным видом обратился он к девушке. – Без кота мышам раздолье…

Он что, был в гостях на коктейле и выпил лишнего? Бедный дядя Джон.

– В чем дело? – удивилась она. – Маме нездоровится, она легла спать, разве вы не знаете?

– Разумеется, я в курсе. Именно потому и пришел. Хочу пригласить тебя на ужин.

Мгновение она смотрела на дядю Джона, ничего не понимая, а потом вдруг улыбнулась. Как мило с его стороны. Вспомнил, что она сидит здесь одна. Догадался, что Рождество прошло ужасно, и теперь хочет развлечь ее, чтобы появился повод надеть вечернее платье и все такое. Дяде Джону ее просто жалко. И потом ему, должно быть, скучно слушать весь вечер болтовню какой-то девчонки, когда можно провести время в обществе гораздо более интересных и приятных людей.

– Куда пойдем? – спросила она, охваченная внезапным приливом счастливого волнения. – А можно надеть вечернее платье? И не сходить ли еще и в театр?

Девушка побежала наверх, своевременно вспомнив, что мимо маминой двери лучше проскользнуть на цыпочках. Разглядывая себя в высоком зеркале, она решила, что выглядит весьма привлекательно, и дрожащей рукой чуть больше, чем требуется, накрасила губы. Дядя Джон ждал внизу в холле и как никогда напоминал сытого домашнего кота, едва не мурлыча от удовольствия и подергивая тоненькие усики.

– Ах ты, маленькая обезьянка! – воскликнул он. – Тебя научили в Париже некоторым штучкам, верно? – Потом он без устали повторял эту фразу весь вечер, рассчитывая выудить откровенное признание. Не сомневался, что девушка понимает, о чем идет речь.

– Да нет же, честно, мы никуда не ходили, – твердила она в десятый раз. – Все время уроки да лекции.

– Ох, только не надо… – не верил дядя Джон и снова наполнял ее бокал. – Я же вижу: ты стала совсем другой.

Какой глупый! И улыбается, как Чеширский Кот из «Алисы в стране чудес»! Может, рассказать, как его назвали котярой? Нет, дядя Джон обидится, а ведь он действительно старается порадовать, и сегодня самый счастливый вечер с тех пор, как она вернулась домой.

Шампанское ударило в голову, и девушка все время хихикала и слишком много болтала. Дядя Джон не возражал и громко смеялся над каждым словом.

– Да-да, понимаю, – повторял он. – Хорошенькой девушке вроде тебя хочется весело проводить время. Собственно, почему бы и нет? В наше время девушки могут поступать, как им заблагорассудится. Ты ведь и сама знаешь, беби, верно? И уж я об этом позабочусь, несмотря на… – Он не договорил, оборвав речь на полуслове, и отвел взгляд в сторону.