Куколка

В голове не укладывается. Высший демон ушел из дома, порвал с семьей, ночует в трущобах. Все, ради того, чтобы быть с Ани. Обычной человечкой.

Поступки говорят лучше любых слов. Если это не любовь, то что же?

“Ты пытаешься выглядеть сильным и взрослым, мой господин, — прошептала Ани беззвучно одними губами. — Но не надо притворяться передо мной. Я люблю тебя таким, какой ты есть. Я не жду, что ты решишь все мои проблемы, но приму тебя любого, помогу во всем, сделаю все, чтобы ты был счастлив”.

Вслух она этого ему не скажет. Мужчины не любят признавать свою слабость, а Лиар — мужчина. Куда больший, чем пьяные скоты, по соседству с которыми Ани выросла.

Пусть притворяется, если ему так легче, делает вид, что у него все под контролем. Ани поддержит его игру. Поддержит его во всем. Встанет плечом к плечу рядом с ним, хоть против всего мира.

Глава 17

Дворецкий, надменный, как прима оперного театра, и важный, как лорд-протектор, проводил Лиара в гостиную, где на низком столике возвышался фарфоровый чайник, две чашки и блюдо с булочками. От запаха свежей выпечки мгновенно захотелось есть. Даже не есть, а жрать — вчера Лиар так и не поужинал, а сегодня потратил все оставшиеся деньги на такси до бабушкиного дома.

— Здравствуй, ба.

Хонорис ди Саллос — как всегда величественная и сдержанная — небрежно кивнула внуку на соседнее кресло.

Демон сел и, как ни хотелось ему вцепиться в булочку, первым делом взялся за молочник, стараясь действовать не слишком поспешно.

Бабушка терпеть не может вульгарных манер за столом.

После молочника чайник. Крепкий запах свежезаваренного чая вызвал в желудке голодный спазм, но Лиар помнил о правилах. Он неспешно поднес чашку ко рту, отхлебнул и только тогда позволил себе потянуться за булочкой.

Никогда раньше выпечка не казалась ему такой вкусной.

— Итак? — демоница поставила чашечку из тонкого фарфора на блюдце и строго посмотрела на внука. Ее лицо было бесстрастным, но Лиару показалось, что бабушка его не одобряет. — Зачем ты пришел?

— Ты уже знаешь?

Он не стал уточнять что именно.

— Знаю. Мастем связался со мной еще вчера. Полагаю, ты собираешься просить денег?

— Да… — ему неожиданно стало стыдно, но деваться было некуда. — Я сейчас несколько стеснен в средствах. Понимаю, что до первого числа еще пять дней, но не могла бы ты перечислить мне содержание за следующий месяц уже сейчас?

Там куча денег. Хватит, чтобы переехать из жуткого клоповника в тот чистенький отель и отвести Ани к доктору.

Хонорис ди Саллос недовольно покачала головой.

— Нет.

— Что? — юноша был так уверен, что она согласится, что растерялся. — Пожалуйста, ба! Ведь всего пять дней!

— Ты не получишь эти деньги и через пять дней. Мальчик мой, я буду честна: твое поведение недопустимо.

— Но… но почему?! Ты же сама всегда говорила, что мне нужно учиться быть самостоятельным и ответственным.

— Дело в причине, Валиар. Ты грубо толкнул мать, наорал на нее и ушел из дома из-за рабыни, — губы демоницы изогнулись, выражая крайнюю степень неодобрения. — Наше счастье, что в тот момент в доме не было посторонних, и детали этого вопиющего скандала не станут достоянием общественности. И все равно эта детская выходка совершенно не укладывается в поведение взрослого и ответственного за свои поступки демона.

— Я не так все планировал, — Лиар вскинул голову и посмотрел бабушке прямо в глаза. — Знаешь, я поступил в Аусвейл. “А плюс” по всем предметам.

— Похвально, — ее лицо осталось таким же неодобрительным и бесстрастным.

— Собирался поднять вопрос об отдельной квартире на ближайшем семейном совете. Но мама… Она как будто с ума сошла. Ты бы видела, что она сделала с Ани! — от воспоминания о кровавых полосах на девичьих бедрах снова накатил отголосок вчерашней злости. Лиар сжал кулаки.

— Она рабыня. Не наносящие серьезного вреда физические воздействия вписаны в ее контракт, — отчеканила бабушка стальным голосом. — А вот твоя реакция, мальчик мой, откровенно нездорова. Чем раньше ты избавишься от своего болезненного пристрастия к этой девочке, тем лучше будет для всех. Надеюсь, что отсутствие денег поможет забыть тебе об этой блажи. Когда решишь перепродать контракт своей человечки, приходи ко мне. Я куплю тебе квартиру в городе и выделю ежемесячное содержание, как Фуркасу.

Лиар хотел возразить, но наткнулся и суровый взгляд и осекся. Вспомнились слова отца о том, что муж Хонорис бросил ее ради рабыни.

Ясно. Здесь он понимания не найдет.

— Я все понял, — угрюмо ответил он, отпихнул от себя блюдце и резко встал. Почти нетронутый чай качнулся в чашке и выплеснулся на скатерть. Лиар усмехнулся и сцапал целых три оставшихся на блюде булочки. Завернул в салфетку, сунул в карман.

Всегда мечтал это сделать, но приличия…

В бездну приличия!

Бабушка возмущенно зашипела при виде такого откровенного пренебрежения этикетом, но Лиар был уже в дверях. Гнаться за внуком, чтобы прочесть очередную нотацию, Хонорис посчитала ниже своего достоинства, так что юный демон без препятствий покинул негостеприимный особняк.

***

Перед уходом Лиар строго-настрого запретил ей покидать номер. И несмотря на то что район, где находился гостевой дом, считался более приличным и безопасным, чем рабочий квартал, в котором она выросла, Ани мысленно согласилась с его правотой.

Мотылек Барона больше не защищал ее от мерзавцев, а купленные демоном платья несмотря на простой крой смотрелись дорого. Просто вызывающе дорого для трущобных окраин.

“Вернусь через час. Самое большее — полтора”, - сказал Лиар. Но прошло уже больше трех часов, а его все не было, и Ани сходила с ума от беспокойства, меряя шагами туда и обратно крохотный номер.

Что с ним случилось? А вдруг Лиар попал в беду? Может, ему нужна помощь?!

Дважды она уже почти набиралась смелости, чтобы выйти на улицу и поискать полицейского. Останавливало только понимание, что служители правопорядка не станут разговаривать с Ани.

Она рабыня, значит, временно лишена гражданских прав. Не ее дело куда уходит хозяин.

Стук в дверь сорвал ее с места.

— Наконец-то! Я так волнова… — она осеклась, обнаружив, за дверью незнакомого мужчину.

Здоровенный мужик, под шесть футов ростом — раздвинул губы, демонстрируя отсутствие переднего зуба.

— Опа, какая киса, — протянул он, обдав Ани запахом перегара. — Что ты делаешь в моей комнате?

Она узнала голос, который вчера с матюками требовал “заткнуть” младенца.