Кулинарные приключения в прошлое

«И часу не прошло, как чай пили, опять есть. Не удивительно, что они тут все толстые и кожа жирная и темная», - ворчала я мысленно.

Процессией прошли мимо коровника, бани, конюшни, каретного сарая, кладовых, ледника. Купчиха шла сзади меня и хвасталась хозяйством. Прошагали мимо склада – под навесом лежали товары для лавок. Суетились люди, подъезжали телеги. Что-то разгружали, сортировали, складывали под навесом. Что-то загружали и отвозили.

Вошли в дом и прошли в небольшую комнату – парадная зала. Помещение выглядело нежилым – с тяжёлой мебелью, диван красный, такого же цвета обои на стенах, на потолке лепнина. Шторы опущены, окна закрыты, на подоконнике бутыли с наливками, банки с медом, вареньем. Воздух спертый.

Предметы обстановки были разностильные, громоздкие. На красивом лакированном столе стояла дешёвая грязная лампа. На комоде самосвязанная салфетка, не очень аккуратной работы. На полке в шкафу, рядом с дорогим серебром, стояли дешёвые глиняные статуэтки.

«Боже! Какая безвкусица!» - подумала я, рассматривая обстановку. Мне не хватало воздуха, я начала задыхаться, кашлять.

«Поужинали бы в беседке,» - с сожалением подумала я.

В углу весели иконы в нарядных окладах с горящей лампадкой. Все подошли ближе, перекрестились и сели за накрытый стол.

На ужин подали жареное жирное мясо, какую-то кашу, капусту солёную, огурцы маринованные и пироги, пирожки, булочки. Видимо, что осталось с обеда и полдника. Чай, варенье, как у нас соль-перец, постоянно при любой трапезе присутствовали на столе.

Расселись, начали трапезничать. Прислуживал старик Петруша, еле стоя на ногах.

Марте поставили поднос со здоровенной мясной костью с темно-красным мясом. Интересно, какого животного эта кость?

Четвероногая подруга расположилась рядом со мной. Лежала на полу, между лапами зажала огромный мосол и грызла. Кость ударялась о поднос с неприятным звуком, но хозяева не обращали внимания.

Ели много, долго, неторопливо. Беседа велась нудная - сплетни о соседях, о делах на мануфактурах, об управляющем, о ценах.

Я устала, из еды только пирожки понравились. Разговоры утомляли, нечем было дышать. Я хотела домой в 2024 г. Или, хотя бы, покинуть этот дом, выйти на воздух.

– Матрона Алексеевна, спасибо большое за ужин и гостеприимство, но я должна возвращаться домой. Брат будет волноваться. Завтра ехать рано на дачу. Извините за беспокойство-с, - вежливо произнесла я, пытаясь встать.

– Что ты, милая! Какое беспокойство. Познакомились с тобой, радость-то невиданная! Сама дочка купца Григорьева в гостях была, честь-то какая! – ласково басила маманя. Сынок, кажется, спал за столом с открытыми глазами. Вера бесшумно сидела за столом, положив руки на колени.

– Останься у нас, я приказала постелить перину. А завтра вместе и двинемся на дачу. Мы тебя доставим, невестушку, прям в руки родителям и передадим. За разговорами в дороге и время быстро бежит-с. Зачем тебе сейчас трястись сто верст, от нас удобнее. По холодку-то, ранехонько и поедим, - гнула свое хозяйка.

– Брат будет волноваться! Он же не знает где я. Папенька наказывали следить за мной! – паника парализовала органы. Вот как отделаться от навязчивой бабы? Что делать?

Вдова взяла меня за руку и повела в небольшую комнату с маленьким занавешенным окном. В спальне была кровать, застеленная кружевным покрывалом, множество подушек разных размеров. Столик у окна. Так же душно.

– Отдыхай, душа моя! С петухами и тронемся. А брату твоему Трофим записку отнесет, может по дороге и встретимся. Воды умыться Глашка принесет. Отдыхай! – пропуская ко мне Марту и закрывая дверь, беспрекословно заявила купчиха.

«Ну, хоть, Петрушу своего с запиской не пошлет», - нервно хихикнув, подумала я.

Слава богу, с собачкой не разлучили. Уселась я на мягкую перину, попрыгала, заглянула под покрывало. Постельное белье и теплое толстое одеяло не радовало чистотой. Наволочки на подушках были засаленные.

«Жара такая, а у них одеяло теплое. Бред какой-то! Ладно бы под кондиционером спали, а так зачем?» - мысли родились в голове.

«Надо бежать, но как? В окно не пролезу, слишком маленькое, да не открывается. Если только, когда все заснут, пробираться из дома. Я же не в плену? Барыня дверь на ключ не запирала. Сторожат у комнаты? Нет, никого не видать», - разговаривая сама с собой, ходила по комнате.

«Только не знаю положение комнат. Где выход? Как бы не уронить или задеть чего, а то перебужу весь дом», - планировала я план побега.

«Прошел почти день, почему Асим не нашел меня?» - углубляясь в раздумьях, не заметила, что прилегла на кровати.

«Не спать! Женят и буду безвольной куклой», - приказала я себе.

Марта лежала у кровати, виляла хвостом и держала мяч в пасти. Размышляя, где она опять нашла свой любимый мяч, провалилась в сон.

Глава 33. Сентябрь 1978 г.

Проснулась я от поцелуев. Марта облизывала меня, переступая лапами, скуля и стуча хвостом. Что-то холодно, сыро. Открыла глаза. Я лежала на лавочке в городском парке нашего города. Ура! Мой любимый город. Была осень, ветрено, накрапывал дождь. Судя по жёлтым листьям, лежащим на лавочке и в лужах, наверное, конец сентября.

Блин, я очень легко одета для такой погоды. Как меня так перекидывает во времени? А если завтра снова перебросит неизвестно куда? И я никогда домой не попаду? Слезы от испуга или холода потекли из глаз. Так, не унывать! Это самое страшное!

– Марта, ищи дом! Домой, девочка, домой! След!
– приказывала я.

Но это глупо. Какой след найдет собака не в наше время. Да и щенок, и не охотничьей породы, не следопыт. Хорошо, что она рядом. Мне с ней спокойнее.

Возле лавки лежала брошенная газета. Год на ней был 1978, мой город. Мамочка моя в этот год родилась. Ах, как же я скучаю по маме, по родным!

«Боже, как там родители, дед, Миша. От переживания, наверное, с ума сошли. Простите меня, мои дорогие! Я уже ближе к вам», - разговаривала сама с собой.

– Марта, пошли поищем наш дом в этом времени. Должен он уже здесь быть, постройка конца 19 века. Почти сто лет как должен стоять. Постучим в дверь, может нас услышат. Вдруг Асим поймет, что мы рядом, - поднялась со скамьи и позвала подругу.

Быстрым шагом с перебежками, обнимая себя за плечи, чтобы как-то согреться, двинулась из парка. Марта с теннисным мячом в пасти семенила следом за мной.

– Опять, Марта! Опять этот чертов мяч! Как он мне надоел! – вскричала я, вырывая его из собачьей пасти и кидая в кусты.