Култи
Шрифт:
На первых двух вопросах все шло нормально.
Это все еще не означало, что я собираюсь открыть свой большой рот и рассказать ему все свои самые большие секреты. Туманно, Сал. Никогда ничего не подтверждай и не отрицай.
— Я так не думаю. Моя лодыжка все еще не в той форме, в которой должна быть, и я занята другими важными делами.
Ладно, это было не так уж и плохо.
— А? — Он приподнял бровь. — Например, какими?
— Я работаю с подростковыми спортивными лагерями. — Я опустила другие детали своей жизни, которые не были гламурными и не имели ничего общего с футболом. Никто не хотел слышать о нашей жалкой зарплате и о том, что большинство из нас вынуждены были иметь вторую работу, чтобы сводить концы с концами.
Но как я могла дать отцу повод расстраиваться из-за их отношения, когда он забирал меня из школы, чтобы отвезти на футбольную тренировку? Или сначала он брал с собой на одну-две работы, а затем вез на тренировку. Он любил нас и жертвовал собой, чтобы мы с Эриком могли играть в этих командах с их большими гонорарами и униформой. Мы попали сюда, потому что он работал, как проклятый.
Когда я стала старше, люди просто находили все больше поводов, чтобы придираться ко мне и насмехаться. Меня называли занудой, выскочкой, сукой, лесбиянкой и сукой-лесбиянской больше раз, чем я могла сосчитать. А все потому, что я любила играть в футбол и относилась к этому серьезно.
Однажды один из моих тренеров в U-20 (Примеч.: Соревнования для молодежных (не старше 20 лет) команд) отозвал меня в сторону после того, как некоторые из моих товарищей по команде стали относиться ко мне негативно. Потому что я отклонила приглашение потусоваться, решив вернуться домой и немного отдохнуть. И сказал:
— Люди будут судить тебя независимо от того, что ты делаешь, Сал. Не слушай, что они говорят, потому что, в конце концов, ты должна жить со своими решениями и тем, куда они тебя ведут. Никто другой не проживет твою жизнь за тебя. — В большинстве случаев, было легче сказать, чем сделать, но вот я здесь. Я получила то, ради чего так упорно трудилась, так что все это было не напрасно.
Когда постарею, и лучший период в моей карьере закончится, я смогу посещать сотни вечеринок. Но у меня есть только первая половина жизни, чтобы заниматься тем, что я люблю. Мне посчастливилось найти то занятие, что мне нравилось, и в чем я стремилась быть лучшей. Я не собиралась упускать шанс, который мне дали.
Иногда, правда, мне не хотелось оправдываться за то, чем я люблю заниматься, или за то, что я так много сплю, или почему я не ем жирную пищу, от которой потом у меня будет несварение желудка, или за то, что я не люблю находиться рядом с курильщиками. Этот парень был одним из тех людей, на которых я предпочитаю не тратить свое время. Поэтому я не стала ничего объяснять.
Журналист приподнял брови почти до линии роста волос.
— Как проходят ваши футбольные сборы?
— Великолепно.
— Как вы относитесь к критикам, утверждающим, что «Пайперс» должны были нанять тренера с лучшей квалификацией, чем Рейнер Култи?
Это действительно начинало сильно раздражать. Култи, Култи, Култи. Черт возьми. Честно говоря, я удивлялась, как еще не сбрендила. Но могу ли я признаться в этом? Ни в коем случае.
— Мне говорили, что я слишком мала ростом, чтобы быть хорошим футболистом. Вы можете делать все, что хотите, пока прилагаете достаточно
усилий. — Может быть, это и не правда, ведь Култи, казалось, совсем не интересуется нами, но слова уже вылетели у меня изо рта, и я не могла взять их обратно. Так что…— Култи печально известен тем, что интересуется только собой, — заявил журналист, как ни в чем не бывало.
Я взглянула на него, но не сказала ни слова. Я не представляла, как правильно ответить на этот вопрос.
— А еще он сломал ногу твоему брату. — По крайней мере, этот парень не притворялся, что у него амнезия, когда упомянул Эрика, в отличие от последнего журналиста, с которым я разговаривала.
— Такое случается. — Я пожала плечами, потому что это была правда. — Харлоу Уильямс однажды вывихнула мне плечо. Еще один мой друг сломал мне руку, когда я была подростком. В этом нет ничего удивительного. — И еще дюжина других травм, которые мой брат нанес мне за эти годы.
Неужели я наврала с целый короб? Только половину, наверное. Хотя Харлоу действительно вывихнула мне плечо, а товарищ по команде так сильно ударил меня во время схватки, что я получила стрессовый перелом, это были несчастные случаи. То, что произошло между Эриком и Култи... не случайность, и в этом была проблема. Култи играл грязно, по-настоящему грязно, и получил за это только желтую карточку. Желтая карточка в такой ситуации, то же самое, как если бы вам выписали предупреждение после того, как вы сбили кого-то, сидя за рулем машины, сдали назад и сбили еще раз, а затем уехали. Это было оскорбительно.
Он чуть не погубил карьеру моего брата, а получил всего лишь жалкую желтую карточку. Это был самый большой кусок дерьма на вентиляторе за последнее столетие. Люди сходили с ума по этому поводу, утверждая, что он был прощен из-за своего статуса и популярности. Это был не первый случай, когда суперзвезде что-то сходило с рук, и не последний.
Но могу ли я сказать это под запись? Нет.
— Мне действительно нужно начать разминаться, — осторожно сказала я, прежде чем он успел спросить что-нибудь еще.
— Спасибо, что уделили мне время. — Журналист «Трейнинг инк» улыбнулся и протянул мне руку для рукопожатия.
— Нет проблем. Хорошего дня.
Этот парень уже порядком поднадоел мне.
— Что с тобой происходит? — спросила Дженни, когда мы отошли к боковой линии, ожидая, пока остальные игроки закончат свои упражнения с мячом.
Я задрала футболку, чтобы вытереть нижнюю губу и рот. Температура и влажность в Хьюстоне были невероятными, что неудивительно. Давящая головная боль, которая началась с самого утра, тоже не улучшала ситуацию; разговор с репортером продолжал действовать мне на нервы.
— У меня все нормально, — ответила я, прежде чем схватить бутылку воды с земли.
Она приподняла одну бровь, ее щеки надулись, когда недоверчивая ухмылка появилась на лице. Кого я пытаюсь обмануть? Независимо от того, были мы друзьями пять лет или пятнадцать, она знала меня лучше, чем кто-либо другой.
— Ты же знаешь, что можешь говорить со мной о чем угодно.
Дженни вызывала у меня сильное чувство вины, потому что была так мила со мной, но все же. Иногда мне не хотелось ничего объяснять.
— Я в порядке
— Ты не в порядке.
— Я в порядке.
— Сал, ты не в порядке.
Чтобы не продолжать разговор, я выпила еще один глоток воды, пока несколько игроков обходили нас.
— Я действительно в порядке, — настаивала я, понизив голос, чтобы только она могла меня услышать.
Она мне не поверила, и не без оснований.
Я была немного зла и немного раздражена.
Я хотела играть, а не быть для людей поводом копаться в прошлом. Я не хотела покорить этот мир. Самой большой выгодой и вниманием, которые я получила благодаря игре — договор с крупной компанией спортивной одежды. Они, в основном, просто фотографировали меня, пока я играла, и платили за это. Это собственно все. Теоретически, появление Култи могло подвергнуть риску мою карьеру, несмотря на то, что прошлые события не были моей виной.