Культура имеет значение

По моему убеждению, коррупция в значительной мере представляет собой культурный феномен, обусловленный такими факторами, как ограниченный радиус социальной идентификации и доверия, которые ведут к ущербному восприятию сообщества и «эластичности» этических норм. Данный вывод подтверждается и в статье Сеймура Липсета и Габриэля Ленца, опубликованной в нашем сборнике. Для Латинской Америки коррупция стала одной из центральных проблем. В начале марта 1998 года Организация американских государств приняла Всеамериканскую конвенцию против коррупции, четырнадцатистраничный документ, к концу того же года ратифицированный тринадцатью странами. Разумеется, мало кто ожидает, что эта инициатива сама по себе решительно сократит масштабы коррупции, поскольку среди поддержавших ее — четыре из пяти латиноамериканских стран (Парагвай, Гондурас, Венесуэла и Эквадор), которые входят в десятку самых коррумпированных согласно рейтингу «Transparency International». (Пятая страна, Колумбия, пока не ратифицировала конвенцию.) Исключительно важно, однако, что сейчас коррупции уделяют гораздо больше внимания, чем в те недалекие времена, когда ею интересовался только Мировой банк и прочие структуры, поддерживающие развитие.

Обостряется внимание и к гендерной проблематике, бросающей вызов традиционной «культуре мачо». Женщины Латинской Америки все более приобщаются к гендерной демократизации, охватившей в последние десятилетия страны «первого мира». Они объединяются, выдвигая инициативы, направленные на преодоление сексизма, отводящего им второстепенное место в обществе. В нескольких государствах удалось смягчить в пользу женщин законы, касающиеся родительских прав, собственности, разводов, а в девяти государствах предусмотрены обязательные электоральные квоты для кандидатов-женщин. И хотя такое законодательство не везде работает одинаково эффективно, его появление говорит о том, что гендерная революция и связанный с ней пересмотр традиционных ценностей наконец-то достигли Латинской Америки.

В последние годы на континенте спонтанно возникали и другие организации, среди целей которых числилось внедрение культурных новаций. В данной связи можно привести следующие примеры:

• Мексиканская женская организация «Общественная поддержка» (испанская аббревиатура ENLACE) располагает довольно широким членством, но весьма скудными ресурсами, направляемыми в основном на переработку школьных программ. В частности, в учебные курсы внедряются представления о ценности семьи и важности образования.

• Лидеры Центрального объединения кооперативов, действующего в Баркисимето (Венесуэла), убеждены, что реальный прогресс сельских регионов страны невозможен без преобразования традиционных ценностей и установок, которые разделяют крестьяне.

• Общественные организации Колумбии, Коста-Рики и Мексики активно пропагандируют и реализуют на практике идеи филантропии. В предыдущие годы филантропическая деятельность в Латинской Америке почти не осуществлялась, что свидетельствовало об узком радиусе социальной идентификации и доверия, присущем традиционным культурам.

• Аргентинская группа «Гражданская власть», состоящая в основном из адвокатов, считает своими главными целями воспитание гражданской ответственности и вовлеченности, а также борьбу с коррупцией.

Культурные новации внедряют и другие профессионалы. Психиатр из Коста-Рики Луис Диего Эррера сосредоточил свое внимание на формировании личности и передаче культурных ценностей в детстве. Целая сеть политологов и социологов, причастная к всемирным опросам по изучению ценностей, отслеживает изменения ценностных ориентиров и установок. Среди них — Мигель Басаньес, мексиканец, возглавляющий американскую организацию «Marketing and Opinion Research International», и Марита Карбальо, глава службы Гэллапа в Аргентине.

Многие из этих практиков и теоретиков, включая Монтанера, Грондону и Угальде, знают друг друга благодаря двум симпозиумам, посвященным роли культурных факторов в развитии Латинской Америки. Первый из них состоялся в Центральноамериканском институте деловой администрации в Коста-Рике в 1996 году, второй — в штаб-квартире Мирового банка в Вашингтоне два года спустя. Среди выступавших на гарвардском симпозиуме, материалы которого послужили основой для настоящей книги, есть люди, участвовавшие, по меньшей мере, в одном из предыдущих форумов. Это Монтанер, Грондона, Этунга-Мангеле, Фэйрбенкс, Инглхарт, Линдсей и автор этих строк.

В 1983 году в Кембридже, штат Массачусетс, Майкл Портер основал консалтинговую компанию «Монитор». Она быстро развивалась и вскоре стала весьма влиятельной на своем поприще, особенно в «третьем мире». Майкл Фэйрбенкс и Стейс Линдсей, подготовившие две главы настоящей книги, разработали специальную методику по замеру конкурентоспособности стран мира. Их же перу принадлежит и книга «Вспахивая целину», вышедшая в 1997 году.²³ Ее название заимствовано из завещания Боливара, написанного в 1830 году: «Любому, кто делает революцию [в Латинской Америке], приходится поднимать целину».

И Фэйрбенкс, и Линдсей имеют опыт практической работы в «третьем мире»: первый в Африке, второй — в Центральной Америке и Карибском бассейне. Консультируя своих партнеров, они вскоре поняли, что традиционный подход к конкуренции, предполагающий такие составляющие, как анализ рынка, определение потребительских ниш и тому подобное, отнюдь не гарантирует фирмам развивающихся стран высокую конкурентоспособность. Постепенно ими был сделан вывод о том, что главной проблемой являются «незримые» факторы, коренящиеся в культурных ценностях и установках. После этого Фэйрбенкс и Линдсей предложили новый подход к консультированию, опирающийся на ментальные модели. Главной целью здесь выступало преобразование традиционных ментальных моделей, препятствующих творчеству и эффективности, без которых конкуренция и экономический рост просто невозможны.

Реконструкцией ментальных моделей вдохновляется и Лионель Соса; для него основной референтной группой выступают латиноамериканцы, перебравшиеся в Соединенные Штаты. В своей книге 1998 года «Американская мечта»²⁴ этот автор, по происхождению мексиканец, создал своеобразный каталог ценностей и установок, не позволяющих его соотечественникам добиться среднеамериканского уровня процветания. Мы уже сталкивались с чем-то подобным.

• Смирение бедных: «Быть нищим — значит заслужить себе Царство небесное. Быть богатым — обречь себя на адские муки. Страдание в этой жизни есть благо, поскольку в следующей жизни обретешь вечное воздаяние».²⁵

• Пренебрежение к образованию: «Девочкам оно вообще не нужно — им все равно выходить замуж. А мальчики? Им бы лучше работать, помогать семье».²⁶ Здесь уместно упомянуть, что в США до 30 процентов испаноязычных детей не в состоянии закончить среднюю школу; это гораздо выше аналогичного показателя как белых, так и черных американцев.

• Фатализм: «Личная инициатива, стремление к достижениям, уверенность в себе, амбициозность и агрессивность — все эти качества бесполезны, когда торжествует установка на подчинение воле Божьей… Добродетели, без которых невозможно преуспеть в американском бизнесе, в глазах церкви, которую посещают «латинос», выглядят грехом».²⁷ Здесь приходится вспомнить о том факте, что число испаноязычных американцев, имеющих собственное дело, гораздо ниже среднего по стране.

• Недоверие к людям, не входящим в семейный круг, обусловило незначительные размеры бизнеса, принадлежащего американцам испанского происхождения.

В конце книги Соса представляет программу достижения успеха, основанную на «двенадцати добродетелях удачливых “латинос”».²⁸ Они очень напоминают «десять заповедей развития» Октавио Мавилы.

Резюме

Важное и многообещающее духовное веяние, касающееся культуры и культурных новаций, распространяется сегодня по всему миру. Оно затрагивает как отсталые страны, так и бедные меньшинства в богатых странах. Упомянутая тенденция не нова. Она берет начало в трудах Банфилда, Вебера, Токвиля и Монтескье. Предлагаемые в ее рамках подходы помогают понять, почему одни страны и религиозно-этнические группы добиваются больших успехов, чем другие, причем не только в экономике, но и в консолидации демократических институтов и обеспечении социальной справедливости. Их уроки все чаще находят практическое применение, особенно в Латинской Америке. Более того, они указывают путь к процветанию подавляющему большинству жителей земного шара, для которых благополучие, демократия, социальная справедливость все еще остаются недоступными.