Культурология: Дайджест №4 / 2009

Человек погружен в мир, но и мир, воспринимаемый пятью чувствами, погружен в человека. Чувственный опыт приобретается человеком с помощью органов чувств, нечувственный – опытом души. Однако для формирования эстетических ценностей недостаточно совершенного функционирования «внешних» органов чувств, необходимы еще «внутренние» слух и видение. Внутренний опыт приводит в соприкосновение духовно-божественный мир с материально-земным бытием. Ощущения преобразуются когнитивным мышлением в логос, затем в богатую чувствами речь. Эмоции, являющиеся архаическим, первобытным языком, связывающим нас с прошлым, придают нашим переживаниям цвет и теплоту. Слова воспроизводят картины, звуки, вкусовые и осязаемые ощущения, а вместе с ними мысли, которые переживает читатель.

Большинство европейских писателей XIX в. по возможности избегали всякого выражения телесности. Скудость непосредственных переживаний они стремились восполнить самоанализом. Обнажение своих чувств считалось таким же неприличным, как и обнажение тела. В их романах по большей части отсутствовали непосредственность, спонтанность чувственного мира. Например, герои Джейн Остин владеют своими чувствами, постоянно себя контролируют, их действия и поступки рассчитаны. Ее персонажи, даже влюбленные, не прикасаются друг к другу. В лучшем случае допускается рукопожатие. Генри Джеймс даже утверждает, что английский писатель конца XIX в. не посмел бы взяться за описание запахов, потому что запах в романе шокирует.

Английских читателей поражало, что русские оказались более готовыми и способными к естественным человеческим контактам, нежели гораздо более замкнутые представители западной цивилизации. Герои русских романов всегда полностью отдаются сиюминутным чувствам, которые пронизывают все их существо. Богатство выражения чувств героями русских романов, их интенсивность и органичная встроенность в характеры происходит отчасти потому, что в динамически изменяющемся, переходном обществе, когда упрочившиеся в ходе столетий жизненные формы дают трещину, а новые во второй половине XIX в. еще не упрочились, раздражимость всех органов чувств выше, чем в статических и сбалансированных обществах. Другая причина чрезмерного накала чувств героев русского романа заключается в том, что русский человек не привык отличать культуру от жизни, а воспринимает ее как часть жизни, как сосуществование.

Общинная форма жизни в России оказалась более сплоченным единством, нежели городская. Русское мышление сосредоточено на жизни, не отдаленной еще от ее источников, оно сохранило жизненную силу. Деревенская Россия еще обладала полнотою бытия, тогда как у европейских народов уже проявляется ее недостаток. Россия соприкасалась с природой, с живой жизнью более тесно, чем урбанизированные культурные народы.

Истинным поэтом, одухотворившим чувственное и сделавшим духовное ощутимым, в русской литературе был И. Бунин. С 1927 по 1933 г. он написал единственный свой роман «Жизнь Арсеньева», о памяти и писательском призвании. В этом произведении он не шел вслед за Аксаковым и Толстым в хроникальном изображении патриархальной формы жизни русского дворянства, но и не следовал традиции изображения деятельного героя, согласно которой наиглавнейшее стремление человека – вскрыть характер, а вместе с тем суть парадокса в поступке. Героя характеризуют скорее его воспоминания, впечатления, изменения в настроении, рефлексии. Недолговечность сущего, хрупкость счастья, а вместе с ними вся красота воплощается в мозаике изображенных мелких, чувственных конкретностей. Бунин-Арсеньев воспринимает жизнь как поэзию, а поэзию как жизнь. Вдохновитель искусства – это ощущение недостатка, точнее то, что поэт ставит своим талантом на место недостатка. Он рисует не действительный образ России, а такой духовный пейзаж, который сформировался в нем в ходе дистиллирования чувств из прочитанного и сформированного в мечтах.

Аналогией между вкусами, звуками, запахами, видимым и осязаемым Бунин достигает нового эстетического воздействия. Определенные раздражители ощущаются не только соответствующими органами, но и другими: например, под воздействием вкусовых или звуковых раздражителей появляются видения в цвете, и наоборот. Разного настроения картины, характеры или два неожиданных словосочетания ставятся рядом, и это противопоставление приводит к исключительному художественному воздействию. Бунин стремится, чтобы слова передавали суть вещей полностью, без остатка, чтобы субстанция мира не заслонялась, а открывалась. В его произведениях наблюдается возврат к повседневной, не символической, а материально-корпоративной природе слова. Целью автора было пробуждение органов чувств читателя для физического и метафизического видения-слышания мира. Он помог нам увидеть и услышать то, что невидимо и неслышимо с помощью естественных органов чувств, но что достижимо посредством реализации поэтического таланта.

Т.А. Фетисова

«Каннибалы и христиане» – сборник Нормана Мейлера

Аннотация. Норманн Мейлер признан одним из наиболее важных писателей Америки в ХХ в. Сборник кратких произведений «Каннибалы и христиане» представляет среди других работ его анализ политики США во Вьетнаме и отношение писателя к личности Л.Б. Джонсона, комментарии о современных Мейлеру американских писателях, а также рассказ «Последняя ночь», написанный в духе научной фантастики.

Ключевые слова: Каннибалы и христиане, книга Л.Б. Джонсона «Моя надежда на Америку», динамика американской литературы.

Annotation. Norman Mailer is acknowledged to be one of the most important writers in America in the 20-th century. A collection of Norman Mailer’s short writings «Cannibals and Christians» presents, among other pieces, his analysis of the United States policy in Vietnam and his relation to the character of L.B. Johnson, comments on his contemporary American writers, and the story «The Last Night» written in the mode of science fiction.

Key words: Cannibals and Christians, L.B.Johnson’s book «My hope for America», the dynamic of American letters.

В сборнике «Каннибалы и христиане» (1966) представлены статьи, доклады, интервью, комментарии, рассказы, стихотворения, рецензии, которые были написаны и опубликованы Норманом Мейлером в различных американских изданиях с 1960 по 1966 г. В издательской аннотации, приложенной к первому изданию сборника, говорится о мейлеровском «блестящем и разгромном анализе политики США во Вьетнаме» и о его «проницательных комментариях» к литературным трудам писателей-современников: Уильяма Стайрона, Мэри Маккарти, Джеймса Болдуина, Джозефа Хеллера и др. (4).

В современном мире, пишет Мейлер в предисловии к сборнику, основной логикой является логика войны, отчего появляются два типа людей – каннибалы и христиане. Каннибалы считают, что мир можно спасти, убивая все, что кажется им второстепенным. К христианам относятся все те люди, которые считают, что нет ничего ценнее человеческой жизни. К христианам в его сборнике, согласно Мейлеру, следует относить «евреев, либералов, большевиков, анархистов, социалистов, коммунистов, кейнсианцев 9 , демократов, борцов за гражданские права, битников, министров, умеренных республиканцев, пацифистов, учителей, врачей, ученых, профессоров, латиноамериканцев, представителей новых африканских народов, даже Мао Цзедуна» (4, с. 4). Сборник обращен к 36-му президенту США Линдону Б. Джонсону (1908–1973), правительство которого развязало войну во Вьетнаме.

9

Кейнс, Джон Мейнард (1883–1946), английский экономист и публицист, автор работы «Общая теория занятости, процента и денег» (1936), в которой предлагалась теория регулирования экономической занятости.

Те, кого Мейлер называет «каннибалами», как правило, родились в христианских семьях, а те, кого он называет «христианами», не всегда являются членами христианских семей, но они категорически протестуют против уничтожения человеческой жизни и против всяческих войн.

В сборнике помещена рецензия Нормана Мейлера на книгу американского президента Линдона Джонсона «Моя надежда на Америку» (2). В книге 13 глав, и Мейлер приводит названия некоторых из них: «Президент всего народа», «Вера и дальновидность президента», «Создание Атлантического содружества», «Развивающийся мир», «Созидательный федерализм». Беда книги состоит в том, по Мейлеру, что ни одна ее идея не ведет к другой.

«Моя надежда на Америку» является, согласно Мейлеру, отвратительной, заслуживающей осуждения книгой, а делает ее ужасной то, что почти все ее идеи, на первый взгляд, благородны, и трудно не согласиться чуть ли не с каждой из них. Но в действительности идеи в этой книге «двусмысленны, вдвойне фальшивы, являются обратной стороной рога изобилия» (4, с. 49). Книга похожа на мечту о небесах в тюремной камере. Правда, книга Линдона Джонсона «Моя надежда на Америку», пишет Мейлер, все же содержит одно хорошее положение о том, что стена между бедными и богатыми – «это стеклянная стена, сквозь которую все видно» (4, с. 52). Эта фраза, наверняка сочиненная кем-то из президентских спичрайтеров, позволила Норману Мейлеру высказать мысль, что «расстояние между ханжеством и честностью не вечно будет изолировать власти предержащие от бедных» (4, с. 52).