Куница Том 5

Фон Герсдорф указал на диван.

— Прошу, присаживайтесь. Могу я обращаться к вам по имени?

— Извольте, — подтвердил Дмитрий.

— Хорошо, Дмитрий. Тогда и вы обращайтесь ко мне по имени. Рудольф.

Хоуп промолчал. Они расселись.

— Вы впервые в Берлине, Дмитрий? — спросил фон Герсдорф.

— Да, раньше не доводилось. Впечатление, правда, пока составить не успел, отдыхал с дороги.

— Вы очень молоды, господин герцог, — прямо сказал Хоуп.

— Молодость — недостаток, проходящий со временем, господин адмирал. Куда важнее личная сила и острый ум. С силой у меня всё хорошо, ум оставляю оценить другим.

— Что вас привело к нам, Дмитрий? — спросил Рудольф.

— Если позволите, начну немного издалека. В январе этого года я должен был прибыть на Кюсю и вступить в должность. Однако мой самолёт сбили.

Немец кивнул.

— Да, трагическое событие. И у нас оно, признаться, вызвало некоторые вопросы.

— Да, обстановка на острове была сложной. Некоторая часть населения была настроена радикально. И получала оружие, как считалось, от шогуна. Быстрое расследование позволило найти стрелков, а также всех, кто помог организовать атаку. Вас заинтересует оружие, господа. Это копии ваших новейших переносных зенитно-ракетных комплексов, и новейшие ракеты.

Дмитрий достал свёрнутый отчёт и положил на стол. Рудольф взял бумаги, начал быстро читать.

— Отчёт написан нашими экспертами, но несколько образцов я привёз с собой в разобранном виде. Они в багажнике автомобиля, на котором я приехал.

— Да, нам будет очень интересно их осмотреть, — подтвердил фон Герсдорф. — И узнать, откуда эти образцы появились на Кюсю. Я же правильно понимаю, вы не обвинять нас в поставках оружия приехали? — на всякий случай уточнил немец.

— Ни в коем случае, Рудольф, — подтвердил Дмитрий. — Мы уверены, что изготавливали комплексы не заводы вашего ВПК. Это не украденные образцы, а копии. Копии, которые точно не могли быть изготовлены на японских островах. У шогуна физически нет инфраструктуры, способной на подобное производство.

— И вы предположили контрабанду, — сказал Хоуп.

Мартен кивнул.

— Да. Нашли старую подводную лодку японцев, используемую для прохода под нашими патрулями. Далеко в открытое море она не выходила, встречаясь с грузовым судном. Я проник на подлодку, а затем и на транспорт, привозивший контрабанду.

— Лично? — уточнил британец.

— Да, господин адмирал. Как я и сказал, полевая работа мне ближе.

— И что случилось с судном? — хмуро спросил Хоуп.

Генерал-губернатор достал вторую пачку бумаг.

— То, что я обнаружил на корабле, должно вас заинтересовать, господа. Меня проинформировали о том, как устроен что ваш военный флот, что гражданский. Однако я видел то, что видел, господа. Весь экипаж этого судна состоял из коренных американцев.

— Невозможно, — ожидаемо ответил адмирал.

Мартен отдал ему бумаги.

— Это я нашёл в рубке и капитанской каюте. Забрать смог далеко не всё, мы сняли копии.

Хоуп читал, и чем дальше читал, тем больше хмурился.

— Альберт? — спросил фон Герсдорф адмирала.

— Вынужден признать, офицеры этого корабля не проходили нашу подготовку. Выучить язык и говорить на нём с рождения, годами находясь во флотской среде — это далеко не одно и то же. Нарушены правила оформления бумаг, есть специфические ошибки, заметные только нашим, — Хоуп положил документы на стол. — Что с кораблём и экипажем?

— Они носили на себе проклятия, и все погибли при попытке захвата.

Хоуп сверкнул глазами.

— Все? Вы, при всех ваших заявленных способностях, никого не захватили?

— Я атаковал судно один и изначально планировал убивать всех членов экипажа, планируя захватить только старших офицеров.

— Обоснованно, — признал адмирал.

— Встретив первого американца я немного изменил план, и второго уже захватил. Но тот не знал ни немецкого, ни английского. А на офицерах стояли проклятия. Я искусен, но Жало Деметры…

Адмирал поморщился.

— Понятно. Надо точно знать, с чем имеешь дело, и то не гарантированно, — а затем снова направил требовательный взгляд на Дмитрия. — А корабль?

— А это следующая невероятная новость. На горизонте появился крейсер, господа.

— Это! Точно! Невозможно! — процедил Хоуп.

— Вы уверены, Дмитрий? — спросил Рудольф.

— Габаритами корабль совпадал крейсером. После двух пристрелочных дал залп, который транспорт не пережил. Я в ответ ударил высшей магией. Большая дистанция, меня хватило только на одну атаку. Корабль явно получил повреждения, но точно не критические, прекратил огонь и ушёл своим ходом. С боевого корабля, прежде чем открыть огонь, выходили на связь, когда я уже занял рубку. Первый раз на английском, как и положено. Второй раз я не разобрал языка, но предположу, что это речь американцев.

— Я могу допустить существование гражданского судна, но крейсер? — не поверил Хоуп.

— А зачем мне врать, господа? Я, как и вы, всего лишь хочу отследить канал поставки оружия в нашу колонию. Я не настаиваю, на самом деле, на существовании этого крейсера. Мне, по большому счёту, всё равно. Канал поставок мы уже перерезали. Зная, что искать, мы не позволим новому такому каналу появиться. Свои задачи я уже решил.

Немец и англичанин переглянулись.

— Но вы здесь, Дмитрий, — генерал-оберст предложил продолжить мысль.

— Именно, Рудольф. Если бы всё ограничилось одним оружием, отчёт о котором в ваших руках, я бы просто направил вам официальное письмо. Разбирайтесь и ищите, кто у вас начал собирать подделки. Но корабль… Офицеры нашего флота тоже отнеслись к этому с сомнением. Но признали, что, теоретически, на западном побережье Америки можно спрятать и верфи, и корабли. Верно, господин адмирал?

Хоуп несколько секунд мрачно смотрел на Мартена, а затем кивнул.

— Теоретически.

Дмитрий удовлетворённо кивнул и поднялся.

— Это всё, что я хотел сообщить. Ещё несколько дней я пробуду в Берлине, если у вас будут какие-то вопросы — я к вашим услугам, господа.

Фон Герсдорф тоже поднялся.

— Эта информация уже дошла до Петрограда?

Генерал-губернатор задумался ненадолго и кивнул.

— Почти наверняка да. Я не кричал о сделанных выводах направо и налево, но получал консультации. А офицеры, само собой, писали рапорты и отчёты.

— Благодарю, Дмитрий, — немец был хмур и серьёзен, — Мы не оставим этот вопрос без внимания.