Купчиха. Трилогия
Шрифт:
— Тут, тут у нас возчиков нанять можно, — твердил провожатый, низко кланяясь.
Видимо, надеялся, что от его поклонов два гаста размножатся. Но Виола не склонна была поощрять попрошайничество, она считала, что Мельхиор и так дал мужичку слишком много. Он так сурово зыркнула на беднягу, что его как ветром сдуло, поле чего вся компания вошла в ворота.
Если в столице и больших городах словами "постоялый двор" обычно обозначались небольшие гостиницы с трактирами на первом этаже и конюшней на задворках, то "Весёлый дракон" оказался двором в первозданном смысле: большим огороженным пространством под открытым небом, окружённым строениями разного размера
— Мы попали по адресу, — констатировал Теодор, — Этого благословенного места наши похитители не минуют.
— Точно, — согласилась Виола, — даже если дамочка не решится сюда сунуться, то кто-то из её подручных придёт, чтобы нанять лошадь с повозкой. Вряд ли в этом городе их можно нанять где-то ещё.
— Проверим, — буркнул Мельхиор и толкнул дверь трактира, до которой они как раз добрались.
К ним выбежала бойкая дамочка средних лет в красивом суконном платье с кружевным воротником и в белоснежном фартуке с большими карманами. Сразу видно: не наёмная работница, а хозяйка заведения.
— Заходите, заходите, гости дорогие, — пропела она бархатным голоском, — будьте как дома. Куда угодно: к окну или к стойке поближе?
— К окну, — решила за всех Виола.
Она решительно вошла в полупустой по раннему времени зал и направилась к столику у окна, безошибочно выбрав из четырёх то, из которого был самый широкий обзор.
— Мы пока не голодны, так что скажите, чтобы нам подали что-нибудь лёгкое: чаю с пирожками, например, — обратилась она к хозяйке, — а ещё нам нужны номера: мы на какое-то время задержимся в вашем замечательном городе.
Хозяйка оказалась весьма ушлой дамочкой, так как моментально перестроилась и сменила сладкий тон на деловой.
— Сколько комнат? — сухо спросила она.
— Думаю, четыре одноместных номера, — не стала мелочиться Вилька, — Мы — люди не нищие, никто не захочет тесниться. Желательно недалеко друг от друга, хотя бы на одном этаже.
Хозяйка, которая уже готова была спросить, кто их уважаемых господ супруг прекрасной дамы, с кем вместе её селить, подавилась этими словами.
— М-ммм, — задумчиво промычала женщина, — надо подумать. Хорошо. Сейчас вам подадут чай и фруктовый взвар с пирожками, а я пока выясню у мужа, какие комнаты у нас для вас есть.
Шустрая подносчица мигом притащила всё обещанное и куда-то убежала. Мельхиор решил, что настало время рассказать нежданному помощнику всю историю с похищением и предложил Тео объяснить мальчику ситуацию. Ули было настолько интересно, что он даже не обратил внимания на мальчика: весь превратился в слух.
Теодор поначалу промолчал, обводя глазами зал трактира. Мельхиор отлично его понял:
— Разговаривайте спокойно. Думаю, для графа Эгона не составит труда накинуть на вас полог тишины. Я пока пойду осмотрюсь, поболтаю с конюхами и возчиками. Если похитители появятся в городе, мы должны узнать об этом первыми. А им о нас знать незачем.
Виола закивала, соглашаясь с магом. Она сама с удовольствием пошла бы с ним, потому что предстоящая сцена обещала быть тягостной для всех. Но ей, как главной участнице, пришлось остаться. Сразу после его ухода Ули накинул-таки
полог тишины и предложил Теодору высказаться.Тео справился с задачей лучшим образом. В область чувств не залезал, чётко изложил факты, нигде не покривив против истины. Начал с того, как почти четыре года назад вернулся из похода и забрал Виолу из дома Мельхиора. Про неудачное сватовство мага не упомянул, зато подробно рассказал о Регине.
Следующим пунктом оказалось рождение Эдмона. Ульрих впервые услышал, как назвали его сына. Не то, чтобы это имя ему не понравилось, но он предпочёл бы назвать ребёнка сам, как было принято в роду Эгонов. С другой стороны, этот портал уже закрылся, переиграть нельзя. Мальчика будут звать Эдмон или Эдмунд, в зависимости от того, где он в результате поселится.
О том, как малыш рос и развивался, никто рассказывать не стал, Тео подчеркнул только один пункт: Эди родился магом и скорее всего будет не слабее папаши. Недавно у него был первый спонтанный выброс силы. Хорошо, что никто не пострадал. Но если такое случается у малыша, которому нет и четырёх, это уже позволяет судить о том, что ждёт его в будущем.
Ули, у которого первый выброс случился уже после пяти, впечатлился как нельзя больше. Да, Виола права: парнишку у Гедвиги надо срочно отнять. Старая стерва не любит магов и будет пытаться бороться с его даром, как было с самим Ульрихом. Но он-то воспринимал её как данность и неизбежное зло, подкреплённое авторитетом отца. А вот у Эдмона такого сдерживающего фактора не будет. Как бы малец весь Эгон не разнёс.
Дальше вступила Виола: рассказала про письма Гедвиги, их встречу и её предложение. Затем Тео дополнил рассказ о попытках выманить ребёнка за пределы сада, на который были наложены сильные охранные чары. Получалось, Эдмон действительно зачем-то очень понадобился своей бабке.
Ули ни на минуту не сомневался, что угрозы, которые он сам получал от мачехи — полная ерунда. Проникся только сейчас. Оказывается, то, что она говорила о требованиях короля — чистая правда. А он даже внимания не обратил, делая то что ему нравилось, и вот во что это вылилось. Пострадал не он, ему бы по нраву пришлось, если бы король отнял у него титул. Всё-таки магом быть гораздо приятнее и веселее, нежели графом: денег немного меньше, зато забот и ответственности — в разы.
Пострадал ребёнок и его ни в чём не повинная мать, которая, как ни крути, была ему дорога, а ещё совершенно посторонняя женщина, от которой Ули не видел ничего, кроме добра.
Истории про то, как Эди похитили, а Регину чуть не убили рассказывал снова Теодор. Излагал подробно, так, чтобы не оставалось никаких сомнений: они действуют на основании достоверных данных. Попутно всплыло имя Ансельма как лица, от которого они получали основную массу информации. Ульрих спросил, можно ли ему доверять.
— Он спас мне жизнь, — спокойно и с достоинством ответил Тео, — для меня этот вопрос вообще не стоит.
— Я не всегда доверяю Ансельму, — вступила Виола, — но тут не вижу, зачем бы ему было надо нас обманывать.
Ули не стал спорить. Вместо этого задал вопрос, который терзал его с момента, когда он решился поверить, что похищенный — его сын.
— А как выглядит Эдмон? На кого он похож? Правда, что на меня?
Это был последний рубеж обороны. Если мальчишка имеет хоть малейшее сходство с той вороной, которая сейчас болтает с возчиком у коновязи, у него будет полное право гордо встать и уйти. Тогда не он окажется дураком и подлецом, а Виола с её папашей. Только ему почему-то этого очень не хотелось.