Купчино.Трилогия
Шрифт:
– Хрень какая-то!
– возмутился генерал-лейтенант.
– О чём он поёт? Ни малейшего смысла. Рифмы отсутствуют через раз. Жалкое и неумелое подражанье Борису Борисовичу Гребенщикову.... А зачем этому подвыпившему деятелю понадобилась гитара? Он даже к струнам не прикасается. Декадент вшивый. Показывают - чёрт знает что...
Телевизионная картинка пропала, песенка стихла.
– Здравствуйте, дорогие и бесконечно-уважаемые купчинцы, - известил вкрадчиво-медовый голос и на экране возникла очкастая физиономия Митрофаненко.
– Рад поговорить с вами...
"Как же, сукин сын, слащаво и довольно улыбается!", - возмутился невыдержанный внутренний голос.
– "Словно наглый деревенский кот, объевшийся соседской сметаной.... Почему же он такой довольный? Чему, морда столичная, радуется?".
Московский депутат, тем временем, продолжил:
– Помните, родные мои, что у нас с
Митрофаненко ещё минут десять-двенадцать рисовался и хвастался, рассказывая о своей безупречной честности и о горячей любви к простому российскому народу. А потом передача закончилась, и на экран вновь вернулся волосатый дяденька с гитарой.
– Выключи, майор, - брезгливо сплюнув в сторону, попросил Тургаев.
– Спасибо.... Что думаешь по поводу депутатской речи? Чего он, хитрый сукин кот, хочет?
– Теряюсь в догадках, - по-честному признался Пашка.
– Туман сплошной в голове.
– Аналогичный случай. Наполняй фужеры...
В "Двух капитанах" было тихо, мирно и уютно.
– Что с тобой случилось, майор?
– присаживаясь за столик, забеспокоился слегка опоздавший Хрусталёв.
– Первый раз вижу, чтобы ты заказал "маленькую" пива. Никак, приболел?
– Просто уже выпивал сегодня с одним знакомым чуваком, - признался Пашка.
– Причём, сугубо крепкие и экзотические алкогольные напитки. Четыре раза по сто пятьдесят. Вот, и решил, что надо дать измученному желудку кратковременный отдых.
– Понятное дело. То-то я смотрю, что ты хмельной.... Ну, рассказывать о достигнутых успехах?
– Валяй.
– Нашёл я в профильном архиве одну любопытную бумаженцию, - шмыгнул носом Хрусталёв.
– Апчхи! Извини, простудился...
– Ничего, бывает. Что за бумага-то?
– Анонимка, датированная 1933-им годом и адресованная Главе ОГПУ В.Р. Менжинскому. В письме, в частности, говорится, что Глеб Иванович Бокий, не смотря на то, что является заслуженным чекистом и Начальником специального отдела, полностью утратил революционную сознательность. Мол: - "Поверив в полную личную безнаказанность, спускает на сомнительные развлечения казённые деньги. А на своей даче устроил самый настоящий вертеп. Причём, с непрекращающимися пьянками и таким безобразным развратом, что сам Гришка Распутин позавидовал бы...". По тексту документа подробно описаны конкретные нелицеприятные и гадкие события, названы даты, а также озвучены имена-фамилии участников и участниц. Поверх анонимки стоит размашистая виза товарища Менжинского, мол: - "Разобраться по полной программе, невзирая на былые заслуги...". Понимаешь, майор, что это означает?
– Подозрительность Иосифа Виссарионовича здесь не причём?
– предположил Сомов.
– И Глеба Бокия расстреляли сугубо за аморальное дачное поведения?
– Вполне может быть.
– Ну-ну. Очередная туманная подсказка.... Это всё?
– Пока да, - засмущался Хрусталёв.
– Но
Глава двадцатая
Финал? Пожалуй, лишь полуфинал...
Выйдя из "Капитанов", Пашка достал из кармана куртки мобильник, набрал генеральский номер и доложился.
– Интересной информацией поделился Хрусталёв, - помолчав, согласил Тургаев.
– Только что с ней делать? Куда, то бишь, приспособить? Думай, майор, думай.... Кстати, с час назад я общался с экспертами. Они, умельцы шустрые, уже разобрались со всеми отпечатками пальцев, снятыми в квартире покойных Бокиев.
– И каковы результаты?
– Есть один...м-м-м, неадекватный и малообъяснимый момент. На одном одноразовом шприце из-под "Burana - Z-145" обнаружены, как и предполагалось, отпечатки пальцев соседки-докторши. А на втором - "пальчики" потерпевшей гражданки Бокий.
– Не было печали у гусара, - загрустил Сомов.
– Получается, что Марина сама себе сделала укол, а потом приказала - сама себе - повеситься?
– Такая версия тоже имеет право на существование, - подтвердил генерал-лейтенант.
– Но и зацикливаться на ней не стоит.
– А что высоколобые эксперты говорят о документах и фотографиях из архива заслуженного чекиста?
– Пока изучают и загадочно молчат.... Работай майор. С Сашуткой, например, посоветуйся. Она у тебя девушка сообразительная и мудрая. Все, отбой. Конец связи...
Означенная "Сашутка", узнав о последней генеральской фразе, тут же надулась гордым мыльным пузырём и разрешила:
– Так и быть. Излагай, служивый, последние новости. Постараюсь помочь, - а выслушав мужа, объявила: - Высокой комиссии всё ясно. Дело можно закрывать и отправлять в архив.
– Даже так?
– искренне изумился Сомов.
– А с чего, если не секрет, ты так решила?
– Исходя из стройных логических умозаключений, понятное дело.... Наверное, хочешь ознакомиться с ними?
– Очень хочу. Прямо-таки жажду.
– Ладно, слушай, - надменно улыбнулась Сашенция.
– Дело было так. Николай Фёдорович - незадолго до смерти любимой бабушки - приезжал в Санкт-Петербург. Простодушная старушка ему всё и рассказала, мол: - "У Глеба Ивановича Бокия была дача. Под её фундаментом, скорее всего, и находится тайник с бесценными старинными артефактами, найденными на Кольском полуострове...". Мало того, что рассказала, так ещё и всякие старинные фотографии продемонстрировала. Например, с предполагаемой Чашей Святого Грааля.... Как бы там ни было, но после смерти бабушки Николай Фёдорович решил перебраться в Питер. Как же иначе? И комфортабельная трёхкомнатная квартира досталась в наследство, и богатый клад очень хотелось отыскать. А что хорошего на этой Богом забытой Чукотке? Мрачная Полярная ночь, сплошные снега, ленивые всполохи северного сияния, сорокоградусные морозы и чудаковатые чукчи.... Решил наш герой прихватить с собой обожаемую женушку и закадычного друга детских лет. Попросил помощи у депутата Митрофаненко, а тот, обладая обширными связями, помог.... Итак, бастарды переехали из провинциального Певека в цивилизованный Питер. Обустроились, то, сё. А потом так получилось, что Николай Бокий и Глеб Назаров поссорились. Мол, надоело делить между собой красавицу Марию. Состоялась классическая дуэль на пистолетах. Как закономерный результат - два трупа. А Маринка, будучи вне себя от горя горького, повесилась.... Клад заслуженного чекиста? Думаю, что бастарды даже и не начинали его искать. Типа - времени не было: обустройство на новом месте жительства, бытовые хлопоты, беспокойная чиновничья работа, любовные разборки, всякие нестандартные происшествия. Вот, и вся история - за номером "один"...
– Как это - вся?
– опешил Пашка.
– Как же, в таком раскладе, ты объяснишь всю эту нездоровую и надоедливую суету, поднятую вокруг купчинского пруда?
– Это, любимый, совсем другая история, никак не связанная - по моему авторитетному мнению - с гибелью ревнивых чукотских пареньков. Её, скорее всего, затеял и организовал ушлый господин Митрофаненко. С какой, спрашиваешь, целью? Политика, мой друг сердечный. Политика чистейшей воды. Не более того.... В народе (да и во всезнающем Интернете), давно уже ходят упорные слухи, что этот говорливый московский депутат мечтает стать Губернатором Санкт-Петербурга. Спит - и мечтает. Вот, готовясь к предстоящей предвыборной гонке, и набирает заранее очки перед потенциальным электоратом, мол: - "Я реально отстаиваю интересы простого человека. И все обещания всегда выполняю...". Ты, часом, не забыл, что скоро Губернаторов будут не назначать приказом из Москвы, а избирать на общенародных выборах?