Купчино.Трилогия

– Думаю...

– Умная мысль посетила?
– голос Тургаева заметно оживился.

– До конца не уверен, - признался Пашка.
– Но свет в конце туннеля, определённо, замаячил.... Можно, Трофим Иванович, я подъеду к вам на Некрасова? Скажем, завтра, с самого утра?

– Подъезжай, родной. Буду ждать...

В просторном генеральском кабинете - с момента последнего Пашкиного визита - особых изменений не наблюдалось. Те же стол, стулья и стеллажи. С торцевой стены - на фоне Кремля, Адмиралтейства и горных лыж - посетителям улыбались Путин, Медведев и Бушков. Владимир Владимирович и Дмитрий Анатольевич улыбались доброжелательно, а, вот, Александр Александрович - презрительно. В антикварном кожаном кресле располагался "старенький добродушный пасечник" - только в красивом генеральском мундире, украшенном многочисленными орденками и медальками.

Лишь воздух был другим - явственно попахивало ароматным и душистым табачком. Это "фээсбэшный" полковник Архангельский, вальяжно развалившись на одном из элегантных офисных стульев итальянского производства, непринуждённо дымил классической "капитанской" трубкой.

– Проходи, подполковник, присаживайся, - пригласил Тургаев.
– Делись со старшими коллегами своими гениальными догадками.

– Рановато пока делиться. Извините, - опустившись на крайний стул, буркнул Пашка.
– Информации надо подкопить. Я, собственно, пришёл за помощью...

– Излагай. Поможем. Что надо?

– Во-первых, провести негласный обыск в двух гаражах. Один находится в Купчино, а другой в Обухово. Вот, здесь я всё записал - названия кооперативов, номера гаражей, имена-фамилии хозяев, а также то, что там следует искать.

– Знакомые фамилии, - заглянув в бумажный листок, заинтересованно хмыкнул генерал-лейтенант.
– Продолжай.

– Во-вторых, надо, чтобы оперативники из Красногвардейского РУВД прошлись по соседям Бокиев, - Сомов выложил на фиолетовую с чёрным отливом столешницу несколько разноформатных фотографий.
– Пусть поспрашивают об этих людях. Вдруг, кто-нибудь из них часто приходил - несколько лет тому назад - к бабушке покойного Толстого бастарда.

– Принято. Что ещё?

– Надо сделать запрос в Министерство Обороны. Желательно - для реального ускорения - по неформальной "генеральской" линии. Пусть в срочном порядке, без бюрократической волокиты, сообщат фамилии-имена-отчества всех сослуживцев гражданина Ковтуна Игоря Сергеевича, уроженца города Хабаровска...

Через трое суток они - в том же составе - собрались в кабинете генерал-лейтенанта.

Сомов, разложив на чёрно-фиолетовой столешнице различные бумаги, доложил о достигнутых результатах.

– Неожиданный и нестандартный поворот событий, - задумчиво усмехнулся Тургаев.
– Я думал, что такое бывает только в толстых детективных романах. Молодец, Павел Сергеевич!

– Конечно, молодец, - поддержал Архангельский.
– Только, вот...

– Что такое?

– Доказательства - почти все - косвенные. Как на такой слабой доказательной базе, построенной - в основном - на одних умозаключениях, можно оформить дельное обвинительное заключение?

– Это да, - погрустнел генерал-лейтенант.
– Любой мало-мальски грамотный адвокат пошлёт нас всех - и оптом, и поодиночке - очень-очень далеко. Да и прокурор ордера на арест подозреваемого, пожалуй, не подпишет.... Знаешь что, подполковник? Попробуй поговорить с фигурантом по душам? Ну, на правах старого знакомца?

– Извините, но какой в этом смысл?

– А ты с ним потолкуй, предварительно положив включённый диктофон в карман. Вот, тебе и смысл. Нынче, слава Богу, суды и аудиозаписи принимаю в качестве доказательной базы...

Эпилог

Вдоль Бухарестской, между улицами Ярослава Гашека и Димитрова, был разбит - ещё в "доперестроечные" времена - непрезентабельный и хиловатый парк. Вернее, большой и бестолковый сквер, огороженный по периметру высоким кустарником и покрытый густой сетью узких гравийных дорожек.

Обычно по этим дорожкам размеренно трусили упорные бегуны всевозможных возрастов, заботящиеся о своём здоровье, и неторопливо перемещались юные симпатичные мамочки с детскими колясками. Но в то утро в сквере - по неизвестным причинам - было пустынно. Только одинокий пешеход, рассеянно сжимая в ладонях пол-литровую пивную банку, неторопливо шагал по центральной аллее.

Пешехода звали - "Александр Викторович Сидоров". Он работал Главным редактором Издательского Дома "Петроград", а также являлся совладельцем данной коммерческой структуры.

Александр Викторович был бородат, очкаст и слегка - по одежде и внешнему облику - неухожен. Классический образчик питерского интеллигента в третьем поколении, короче говоря.

– Привет, Викторыч!
– окликнул прохожего Пашка, заранее угнездившийся на светло-синей садовой скамье, расположенной в эркере, образованном высокими кустами боярышника.
– Давненько не виделись. Почитай, с самой моей свадьбы.... Прогуляться вышел, червь книжный? Типа - на променад?

– Сколько лет, сколько зим!
– широко и добросердечно улыбнулся Сидоров.
– Приветствую, Павел Сергеевич. Говорят, что тебя можно поздравить с присвоением высокого звания подполковника?

– Правильно говорят.

– Тогда - поздравляю.

– Спасибо, конечно. Присаживайся рядом, акула издательского бизнеса. Посидим, поболтаем.

– Я, собственно, спешу. Опаздываю на важную деловую встречу. Бизнес, знаешь ли...

– Знаю. А ты, тем не менее, присаживайся, - в голосе Сомова обозначилась свинцовая строгость.
– Пивка попьём.

– Закончилось пиво, - отправляя алюминиевую банку в бетонную урну, на которой значилось: - "Фрунзенский район", сообщил совладелец ИД "Петроград".
– Так что...

– Ничего страшного и непоправимого. Я к этой нашей встрече подготовился на совесть. Вот, полный полиэтиленовый пакет. Пять сортов. Выбирай любой.... Ты же, как помнится, предпочитаешь немецкое светлое? Держи. Вскрывай. Глотай.

– Спасибо.

– Как оно тебе?
– через минуту вкрадчиво поинтересовался Пашка.

– Нормально. Действительно, немецкое. Действительно, светлое. Без дураков и вопросов.

– Фирма веников не вяжет.

– Значит, хочешь поговорить?
– Сидоров, пристроив банку с пивом на доски садовой скамьи, достал из кармана джинсовой куртки маленькую чёрную коробочку, звонко щёлкнул невидимым тумблером, после чего, неодобрительно покачав лохматой головой, заявил: - Нехорошо, господин подполковник, получается. Некультурно и не по-товарищески.... Предлагаешь потолковать по душам. А сам? Коварно включил какое-то записывающее устройство.... Видишь?

В правом верхнем углу панели чёрной коробочки заговорщицки подмигивал крохотный рубиновый огонёк.

– Вижу.

Сомов, вздохнув, демонстративно извлёк из брючного кармана светло-серый японский диктофон и надавил подушечкой указательного пальца на кнопку - "Выкл.".

Рубиновая лампочка незамедлительно погасла и, подумав пару секунд, послушно замигала успокаивающим ярко-изумрудным цветом.

– Теперь - поговорим?
– поинтересовался Пашка.
– Надеюсь, что все препятствия устранены?