Купец из будущего

– Сними с меня сапоги, - презрительно посмотрел на него тархан.

– Я сын воина, о, великий, - произнес Арат, сжав зубы до скрежета. Унижение было просто чудовищным, но он до последнего старался не показать своих чувств, иначе беда падет на его голову.

– Сын воина, говоришь, - протянул тархан, разглядывая его уже по-новому. Надо же, говорящая мышь! – Эта, баба, что стоит за тобой, из словенского племени?

– Да, великий! Это моя жена, - почтительно произнес Арат.

– Тогда пошел вон, а баба пусть останется, - милостиво сказал тархан, не обращая внимания на умоляющий взгляд женщины, чьи глаза налились слезами. Ее раньше миновала эта участь. Ведь она жена того, кто носит гордое имя человека степи.

– Но, великий…, - упрямо взглянул на тархана Арат.

– Пошел вон, - спокойно ответил обрин. – Или я прикажу накормить собак твоими детьми. Еще раз я повторять не стану.

– Да, господин, - не поднимая глаз, ответил Арат и вышел, униженно склонившись. Если он повернется спиной к знатному воину, командующему полутысячей всадников, то не сносить ему головы. Он изо всех сил старался не смотреть на любимую жену, которая бросала на него беспомощные взгляды, он ничем не мог ей помочь.

– Женщина, снимай с меня сапоги! Быстро! Сейчас ты узнаешь, что делает с бабой настоящий воин.

Арат ушел в загон для скота, где он с семьей и будет зимовать. Он знал, что так будет, тут была печь и лежанка, где они спали всей семьей, согревая друг друга телами. Вот и сейчас он лег рядом с детьми, обняв их и глотая бессильные слезы. Проклятые обры уйдут через месяц, когда солнце растопит снег. Надо подождать месяц, всего лишь месяц…, - думал он. Ненавижу, как же я их всех ненавижу!

***

Герцог Гарибальд из рода Агилольфингов вернулся, наконец, в свою столицу. Хотя, никакой столицы у него на самом деле не было. Ратисбона была самым большим и богатым из его городов. Он жил кочевой жизнью, радуя подданных необходимостью кормить его самого, его семью и немалую свиту. Герцог, как и положено было владыке того времени, объезжал свои земли, собирая подати и верша суд. Надо сказать, по-другому тут править не умели и то, что на Руси назвали позже полюдьем, для вождей франков, баваров и прочих германцев было единственным способом доказать свою власть. Подданные желали подчиняться только тому правителю, которого видели свои глазами. Затяжная война на севере завершилась. Проклятые тюринги, которые привели с собой саксов, убрались в свои земли, потеряв немало воинов. Он нанес им ответный визит, пригнав в виде добычи скот и рабов. Теперь можно было и делами государства заняться.

А в Ратисбоне все оказалось очень занятно. Граф Уго, что остался здесь за главного, пошел в поход на дулебов и потерял свою буйную голову вместе с войском. Торговля с вендами из-за того похода рухнула. По крайней мере, на рынке почти не стало рабов, зато неведомо откуда появилось огромное количество соли в слитках весом в римский фунт. И все это случилось за два года с небольшим, что герцог не был в этих местах. Ему доносили, что здесь творится что-то неладное, но у него и поважнее заботы были. Война, знаете ли… Подати идут, город цел, и ладно!

Новый граф Гримберт, назначенный вместо тупицы, погубившего войско, вроде бы неплохо справлялся. Но только новости, что он докладывал, встревожили герцога Гарибальда не на шутку. В его землях поселилось сильное племя вендов, поставило крепость и перекрыло речной путь в его город. Весь торг сейчас ниже по течению Дуная, и купцы из земель франков едут за мехом и медом прямиком туда. Это что же получается, он, герцог, теперь не у дел? Но это же его собственные земли! Он сам так решил, и ему этого было вполне достаточно. Мало ли, что там пока одни кабаны и волки бегают… В смысле, бегали…

– Как ты мог допустить это? – прорычал герцог, злобно глядя на нового графа, который мялся под свирепым взором повелителя.

– Так войско-то погибло, ваше величество, - польстил граф. В собственных землях баварских герцогов величали королями, и никак иначе. – Город крепкий, народу много. Я еле-еле с дулебами замирился, а то сожгли бы город. Как пить, сожгли бы! Мне же его тогда и оборонять было некем.

– Хм, - задумался герцог, накручивая на палец длиннейшую рыжеватую бороду. – И впрямь, некем тебе было с ними воевать. Что за племя? Что за люди?

– Хорутане, ваше величество, - торопливо ответил граф. – Это те роды, которые в ничейные земли от авар ушли. Ох, в ваши земли, ваше величество. А с этим родом странная история вышла. Тут Хуберт, ну вы его знаете…, продал пленных вендов одному купцу из Бургундии. А те венды бойниками оказались, и рабами ни в какую становиться не хотели. Решили они, значит, помолиться и умереть, как подобает воинам. Франк на той сделке двести номисм терял, а для него это было чистое разорение. Ну, тут купец от отчаяния совет собственного раба, мальчишки шестнадцати лет, послушал и позволил тем вендам вместо себя других рабов привести. Так они из плена и выкупились.

– Ты мне всю эту чушь для чего рассказываешь? – взорвался герцог. – Я тебя спрашиваю, откуда крепость взялась в моих землях?

– Так я и рассказываю всё по порядку, ваше величество, - пояснил граф. – Они пошли в набег, а потом на торг целый род дулебов привели, и кучу золота на этом заработали. Мальчишка раб тоже выкупился, и вождем у тех бойников стал. Эти дикари в вожди любого проходимца выбирают, кто, по их мнению, богам нравится, и удачу имеет. А потом они всех своих родичей на наши земли привели, где-то нашли богатые залежи соли, построили крепость и всю торговлю с вендами под себя подмяли.

– Ты что, пьяный, что ли сегодня? – подозрительно посмотрел на своего графа Гарибальд и на всякий случай понюхал воздух. – Да нет, вроде не пил.

– Все было так, как я рассказал, - твердо ответил Гримберт. – Я этого парня лично знаю. Большого ума муж, хоть и молод пока. Так это проходит со временем.

– Он мне дань будет платить? – задумчиво спросил герцог, которому новый поход в лесную глушь был совершенно не нужен. Он хотел решить дело полюбовно.

– Думаю, не будет, ваше величество, - осторожно ответил Гримберт. – Зачем бы ему это?

– А если я купцов к нему пускать не буду? – в запальчивости спросил герцог. – Тогда что?

– Тогда торговля в городе станет, - прямо ответил граф. – Тут полгорода на этих вендов работает. У нас, кроме этого Само, почитай и некому товар сбывать. Бунт будет, государь.

– Порази меня бог Донар(1) своей молнией! – поморщился герцог. – Ну, значит, после сбора урожая войной пойдем. – Готовь ополчение. Это же моя соль! Моя!

Слухи по городу поползли сразу же, не успел граф выйти из дворца герцога. Хотя, что может быть тайной в длинном, по обычаю германцев, доме, где стены сделаны из деревянных столбов, промежутки между которыми забиты камнями и глиной. От жилищ подданных резиденция герцога отличалась, пожалуй, лишь размером да отсутствием непременных свиней и кур рядом. Ну, еще пара воинов с вислыми усами охраняла вход, лениво спрашивая, кто идет и к кому. Так что деревянные стены звук проводили прекрасно и весь город узнал тут же, что вскоре будет новый поход на вендов.