Купи мне маму!

– Хочу вот этого гномика. Папа! Купи мне, гномика, пожалуйста! – выбирает Алиса мягкую игрушку-подушку. Она действительно забавная.

– Хорошо. Дайте мне, пожалуйста, эту подушку и… - Дмитрий на мгновение замолкает, переводит взгляд на меня. – Вон тот снежный шар, на который смотрела девушка.

Сердце отбивает удар. Неужели он решил сделать мне подарок? Но ведь это слишком дорого… И почему, если ещё недавно обижался на меня и говорил не самые приятные слова?

Глава 20. Дмитрий

Вспылить просто из-за того, что увидел, как мило няня моей дочери улыбается другому мужику? Честно говоря, на меня это совсем непохоже.

Уж не знаю, что стало виной такой реакции. Может быть, насмотрелся фильмов, где родители оставляют детей с няньками, доверяют им своё чадо, а те отжигают с посторонними мужиками?

Эмма должна понимать, что существует рабочее время, время, когда стоит забыть о личном. Однако смотрю на неё, корю себя, что повёл себя настолько эгоистично по отношению к ней, и хочу хоть как-то загладить свою вину.

Проследить за взглядом Эммы не составляет труда. И я знаю, что подарить ей.

Привычка!..

Проклятая привычка искупать свою вину деньгами, затыкать ими дыры в проклятом вспыльчивом характере.

Но действует.

Или мне так кажется?

Реакция Эммы – лучший ответ на этот вопрос.

На глаза девчонки наворачиваются слёзы. Она шмыгает носом, смотрит на меня, а нижняя губа дрожит, точно сейчас разревётся.

– Мне захотелось, чтобы у тебя осталось что-то на память о нас с Алисой, когда ты покинешь на дом, - говорю полушёпотом, надеясь, что дочь не услышит.

Да только слух у неё прекрасный, а ушки уже поднимаются, как маленькие антенны.

– Кто сказал, что Эмма уйдет? Ты хочешь бросить нас прямо сейчас?

Продавец удивлённо смотрит на нас, а я понимаю, что снова облажался. Надо было закусить язык и молчать в тряпочку.

– Алиса, пойдём к машине, там поговорим, - говорю холодным отчуждённым голосом.

До сих пор чувствую себя каким-то тираном, но мне таким образом проще скрывать то, чего не понимаю сам. Когда из груди рвутся какие-то другие чувства, сложно разобрать, что это… И тогда лучше скрывать их за плотной коркой льда.

– Милая, я не собираюсь делать это сейчас, - щебечет Эмма и хватает мою дочь за руку. – Дмитрий Евгеньевич, спасибо за такой чудесный подарок. Он очень дорогой, и мне приятно, что вы поняли мои желания. Это удивительно.

Удивительно другое – эта девчонка не ломается.

Другая на её месте начала бы набивать себе цену, хлопать глазками и говорить, что она не может принять. Чтобы поуговаривали, сделали кучу комплиментов и прочее-прочее, но не Эмма. Она принимает подарок и благодарна. Её взгляд – самая лучшая реакция. Мне приятно, что удалось порадовать её.

Вернувшись к машине, мы едем домой.

Алиса уже засыпает.

Раньше она не особо-то любила спать днём, но в последнее время идёт в кровать с превеликим удовольствием.

Эмма укладывает Алису, а я как идиот хожу по гостиной, рассчитывая, что она спустится. Зачем ей это? Наверняка сама ляжет отдохнуть? Или просто проведёт время в своей комнате? Она же тоже устала… И о чём я хочу поговорить? Сам не знаю. По-хорошему, пойти лечь и отдохнуть, ведь лекарства хоть и сильные, но по щелчку пальцев они не способны излечить. Моё состояние до сих пор оставляет желать лучшего, и слабость полностью не прошла.

Но случается то, что заставляет моё сердце биться чаще: Эмма спускается, не одна. Она в компании моего брата. Смеются о чём-то тихонечко и идут на кухню.

Руки сжимаются в кулаки.

Ждал её, рассчитывал, что сможем выпить кофе вместе, и я извинюсь за проявление ревности, но вместо этого готов снова рвать и метать. И ведь с одной стороны – мне порадоваться бы за брата. Вдруг он встретил ту самую? А что-то не позволяет, словно у меня отнимают единственный шанс стать счастливым.

Странные ощущения.

Может, присоединиться к ним?

Понаблюдать, как будет вести себя Эмма с Владом? Как он относится к ней? Чтобы отступить не просто так?

Именно так и решаю поступить.

Влад и Эмма увлечённо обсуждают что-то, пьют ароматный лавандовый чай. И когда успели налить его? Ведь только недавно пришли сюда. Или это я долго стоял в гостиной и думал, как повести себя правильно ввиду текущей ситуации?

– А вы здесь отдыхаете… - подмечаю и приближаюсь к кофемашине, чтобы запустить её.

– О! Братец пришёл. Как-то ты немного не вовремя, знаешь ли. Эмма рассказывала случай из своей кофейни, и уже закончила. А мог бы послушать. Эмма, у тебя, чувствую, целый кладезь таких забавных историй. С удовольствием послушаю ещё одну… Скажем, в твой выходной, когда выберемся на прогулку. А сейчас мне нужно ненадолго вырваться из стен этого дома. Чай, к слову, божественный. Спасибо.

Влад встаёт из-за стола, одаривает Эмму улыбкой и хитро смотрит на меня, словно одним только взглядом говорит: - Выкуси!

Чувствует моё напряжение? Или у меня на лице написано, что я ревную? Сам не знаю, почему! Может, сегодня день такой? Магнитные бури или что-то вроде того?

Влад уходит, больше не говорит ни слова, оставляет после себя шлейф дурманной радости. Чего он добивается? Хочет вывести меня из себя? Заставить ревновать? На что он рассчитывает? А может, просто влюбился? Я придумываю себе, что он пытается поддеть меня своими заигрываниями с Эммой? Вдруг она на самом деле заинтересовала моего брата? Голова снова кружится, и мне бы присесть, но сначала дождусь готовности кофе.

– Давайте, я приготовлю вам расслабляющий чай? – подскакивает Эмма и бросается к чайнику. – Вам нельзя пить кофе. Оно, как и шоколад, активно выводит железо из крови, а если у вас и без того недостаток…

Перехватываю её и сам не замечаю, как прижимаю к стене. Смотрю на дрожащие реснички, испуганный, но в ту же секунду томный взгляд, пухлые губки, приоткрывшиеся словно от удивления.

– Почему ты заботишься обо мне, Эмма? Зачем тебе это? Хочешь очаровать меня? Брат попросил тебя сделать это? Сколько он заплатил тебе?