Купи мне маму!

– Вы в своём уме? Зачем вашему брату просить меня о таких вещах? – возмущается Эмма.

Тут же царапается, как кошечка, вонзая свои острые коготки мне в плечи, перекладывает ладони мне на грудь и пытается оттолкнуть от себя, но даже со слабостью я в разы сильнее её, и не хочу отпускать прямо сейчас. Потому что мне нравится, как колотится её сердечко вблизи, как отбивает бешеный ритм, и как от её дыхания пахнет той самой лавандой, которую только недавно пила сама.

Борюсь с желанием склониться и жадно впиться в губы девушки, но вовремя отвешиваю себе мысленную оплеуху. Мне нельзя смотреть на неё. Нельзя воспринимать Эмму как женщину, потому что она няня моей дочери, а с няней у меня не может быть совершенно никаких отношений. Как же собственные правила? Почему хочется послать их в преисподнюю только бы сорвать запретный плод, находящийся так близко? Дразнящий меня?

– Дмитрий Евгеньевич, кажется, вам лучше отпустить меня, - испуганно пищит Эмма.

И меня словно кипятком обдают. Бесстыдно замечтался о поцелуе, а организм уже сработал как часы – отреагировал так, как должен у здорового мужчины на женщину, симпатичную ему, желанную.

Идиот!

Выпускаю Эмму, шиплю себе под нос и запускаю пятерню в волосы. Совестно-то как теперь! Это всё длительное воздержание… Может, поехать с братом в какой-нибудь клуб и спустить пар? Заодно и поговорить по душам. Возможно, близость другой женщины поможет мне выбросить Эмму из головы?

Глава 21. Эмма

Ночью мне было сложно уснуть. Вспоминая близость Дмитрия, его разомкнувшиеся губы, явно жаждущие поцелуя, и реакцию на меня, то и дело покрывалась мурашками. Дрожь усиливалась, а я не понимала почему - из-за страхов? Чего боялась больше? Очередной попытки мужчины сблизиться со мной? Или реакции собственного тела, готового отозваться и ответить?

Уснув только под утро, я просыпаюсь от шороха за дверью. Словно мышка скребётся. Силой заставляю себя встать с кровати и плетусь проверить, что там происходит. Наверное, похожа на взъерошенную кикимору, но в зеркало посмотреть даже не думаю. Перед кем мне здесь красоваться? Не скажу, что в доме нет привлекательных мужчин, но всё-таки я же на них виды не имею…

Открываю, и взгляд сразу же опускается на пол. У входа стоит поднос, а на нём кружка ароматного кофе и круассан на блюдце. Таинственному поклоннику явно следует сказать «спасибо» за его утренние подарки. Вот только кто он?

Озираюсь по сторонам, но даже шагов не слышу. Этот загадочный даритель исчезает так же быстро, как появляется.

Такими темпами и в существование призраков поверишь. Если они существуют, то мой уж слишком милый.

Хихикаю, разминаю плечи круговыми движениями, опускаюсь и забираю поднос.

Кто бы это ни сделал, а сюрприз явно удался – завтрак поможет мне взбодриться и не чувствовать себя настолько разбитой.

Сев за столик, я откидываюсь на спинку компьютерного кресла, зеваю и обращаю внимание на записку, лежащую под блюдцем. Достаю её и сразу понимаю, кто же мой таинственный поклонник.

…всё-таки Дмитрий.

Если честно, думала, что Влад пытается таким образом очаровать меня и добиться моего расположения. Он похож на мужчину, готового ухлёстывать за множеством женщин, но неспособного подарить сердце одной. Конечно, однажды он сделает это, но пока не встретил ту самую, которая заставит его отказаться от привычек и изменить стиль жизни. Я – не она, это факт. Не видела в его глазах хоть тень того огонька, что появляется у влюблённых. Даже Валя смотрит на меня иначе. Вспоминаю о боли, которую причинила своему другу, и поджимаю губы. Хочется попросить прощения, сказать, чтобы забыл все мои слова, но только язык не повернётся. Мне нельзя давать ему надежду. Лучше разрубить сейчас: так меньше боли пропустит через себя.

«Прости за вчерашнее, Эмма… Постараюсь сделать так, чтобы подобное не повторилось. Ты слишком особенная девушка, поэтому рядом с тобой сложно удерживать себя в границах дозволенного. Дмитрий».

Сердце колотится как отбойный молоток. Не скажу, что мне неприятно, но лучше бы он опустил комплимент и не писал его вовсе, а так чувствуется что-то неправильное, словно извинился, но в то же время намекнул, что обещание своё может и не сдержать.

Ладно… Он же постарается? Мне бы не хотелось оставлять Алису раньше времени. Мы с ней вроде бы подружились, и я хотела бы довести начатое до конца, занимаясь воспитанием девочки.

Убираю записку и приступаю к завтраку. Круассан с шоколадной начинкой очень нежный, вкусный такой. И кофе, вынуждена признать, неплохой, хоть и не такой вкусный, какой привыкла готовить сама.

Позавтракав, я привожу себя в порядок. Уношу посуду на кухню, а по пути в комнату Алисы сталкиваюсь с Дмитрием. Мужчина смотрит на меня, открывает рот, чтобы сказать что-то, но тут же закрывает его и опускает виноватый взгляд.

– Дмитрий, я не обижаюсь на вас за вчерашнее. Ваша попытка исправить положение, принеся мне завтрак на порог комнаты, засчитана. Спасибо.

– На порог комнаты.

Мужчина не спрашивает, скорее, просто заключает, словно слышит от меня о завтраке впервые. Ну так ведь не может быть, правда? Наверное, не хочет говорить об этом?

Выдавливаю нелепую улыбку.

Чувствую себя рядом с ним какой-то школьницей. Что-то делаю, а кажется, словно не так.

– Я пойду к Алисе, да?

Дмитрий пронзительно смотрит на меня. Его тёмные волосы взъерошены, а в глазах – помешательство. Он снова глядит так же, как вчера, и пока я вновь не столкнулась с реакцией мужчины на близость симпатичной ему девушки, лучше бежать. Хоть и понимаю, что это нормально, и мне даже приятно, что вызываю у мужчины такие чувства, но всё-таки кожа мурашками покрывается от одной только мысли, что это вновь повторится.

Как добираюсь до двери в комнату Алисы, и не помню толком. Влетаю туда, даже не постучавшись, и встречаюсь со злым взглядом девочки.

Кто-то проснулся в дурном настроении?

Пока я пытаюсь подобрать слова, чтобы оправдать своё поведение, и вспоминаю, чей сегодня день, Алиса опережает меня и заявляет:

– Сегодня мой день. Помнишь, Эмма? И ты делаешь то, что говорю я. Как моя игрушка.

Она снова заладила? Я думала, что это пройденный этап, и ей понравилось, когда я веду себя как мама. Нет? Ну ладно… договор есть договор.

– Помню, конечно.

Ничего я не помню!

У меня до сих пор дыхание спёртое, и я едва соображаю, что делаю. Дмитрий действует на меня уж слишком странно. Может, посоветовать ему сменить парфюм? Стоит мне только вдохнуть эти хвойные нотки, как крышу сносит… Вдруг там какие-то феромоны содержатся?

– И чем ты хочешь заняться сегодня?

Спорить с девчонкой нет совершенно никакого желания. Она должна понимать, что взрослые тоже умеют держать слово. Так правильно. Как там говорится? Договор дороже денег? Тот, кто придумал это, был великим гением, не иначе.

– Я хочу… Я хочу, чтобы ты поцеловала моего папу.

– Чего?

Глаза буквально ползут на лоб, и я задыхаюсь собственными возмущениями, захлёбываюсь ими.

Девочка в своём уме вообще? Я, конечно, понимаю, что ей могло взбрести в голову сыграть роль сводницы, но не настолько же!.. Какого папу? Как поцеловать? Не-ет, малышка! Так дело не пойдёт.

Не Дмитрий же попросил её о такой ерунде?

Ему точно в голову бы не пришло.

Может быть, всё настолько очевидно, и девочка почувствовала тонкую связь между мной и Дмитрием?