Купленная. Доминация

Кажется, в те секунды ты впервые посмотрела меня почти осмысленным взглядом при чем не пойми с какими именно эмоциями. Прочесть в эти мгновения в твоем одурманенном чистейшим экстазом взгляде хоть что-то, кроме самого экстаза, наверное, было попросту нереально. Но ты ведь смотрела прямо мне в лицо и видела перед собой меня, хотя могла закрыть глаза в любой момент и ловить свой сладкий кайф дальше без мешающей для этого картинки с моим "пугающим" образом доведенного до полного помешательства психопата. Правда ты так на меня несколько раз уже глядела, еще когда трахала своим ротиком мне член у кресла, и когда я развернул тебя у окна лицом на себя. Разве что длились те моменты совсем недолго. А теперь…

Теперь, в моей голове вдруг что-то переключилось, хотя я все равно пребывал не в том состоянии, чтобы здраво оценивать или понимать все происходящие со мной изменения. При любом раскладе, я продолжал ходить по смертельно-опасной грани собственного безумия. Я не мог не перестать тебя хотеть и тем более сейчас, когда ты сама, собственными "стараниями" толкала меня к очередному приступу едва контролируемого экшена. Ты словно сама отдала мне в руки все козыри со всеми ответными ходами, просто принимая мои последующие атаки с летальными ударами, как за должное или неизбежное и… конечно же, с этой блаженной, но очень-очень слабой улыбочкой святой грешницы на губах. Тут уж действительно в конец чокнешься, поскольку так и не поймешь, кто же из вас двоих на самом деле выиграл в этой уж чересчур неравной схватке.

Только сейчас мне было уже на все наплевать. Сейчас мой мозг, да и все тело в особенности, долбило лишь одной навязчивой одержимостью — украсть тебя у этого гребаного мира, мою и только мою девочку. Привязать к себе настолько крепко и глубоко, чтобы даже не могла дышать без меня. Чтобы чужие прикосновения вызывали в тебе острую неприязнь и отторжение, а от моих, как от условных рефлексов (и прямо как сейчас), мгновенно включалась лишь нужная и только правильная на меня реакция. Хотеть МЕНЯ. Ждать МЕНЯ. Мечтать умереть или лишиться здравого рассудка под МОИМИ руками и МОИМ членом.

Хотя, скорей всего, на грани острого помешательства в те моменты находился именно я. Заполучить тебя всю, буквально держать в своих руках, дуреть от ощущений на своей коже при прикосновениях к тебе и от твоего одурманенного взгляда… Я не знаю, как от такого можно не сойти с ума. От ТЕБЯ. От моего персонального сладкого сумасшествия.

Может поэтому я и не хотел никуда спешить, растягивая это неземное удовольствие до бесконечности или, пытаясь как-то остановить время. Наслаждаясь моей девочкой по праву единоличного победителя — твоим восхитительным телом, твоим неуемным возбуждением, вызванным лишь моими стараниями — моими ласкающими тебя ладонями, моим ртом, языком и членом. Я и уложил тебя на тахту, чтобы с полной отдачей и без лишнего для нас двоих дискомфорта именно сытиться тобою. Буквально. Каждым сантиметром твоей чувствительной кожи, каждым твоим ответным всхлипом-стоном и несдержанной подо мною дрожью на мои откровенные поцелуи и бесстыжие ласки. Да и не могла ты как-то по-другому сейчас реагировать на меня.

Я уже почти довел тебя до грани. Теперь тебе только и оставалось, как принимать мои пытки в должном на то положении — в качестве моей любимой и окончательно сдавшейся перед своим победителем жертвы. Выгибаясь, подставляясь и цепляясь дрожащими пальцами в собственного палача-растлителя, пока он расписывал языком по твоему воспаленному телу своими привораживающими рунами-заклятиями и пока оставлял на твоей кожей своими пальцами несводимые следы своего порочного греха.

Ты и терпела через немогу, только потому, что не могла ничего теперь предпринять, поскольку не имела для этого ни собственных на то прав, ни каких-либо физических сил. Только постанывать и извиваться, мечтая, как одуревшая до истерики извращенка заполучить мой член и еще один мощный оргазм. Разве что не молила об этом вслух, хотя и порывалась, несколько раз, особенно после моих долгих истязаний над твоей грудью, а потом еще более невыносимой пытки над киской. Я растер языком, губами и даже зубами, наверное, каждый миллиметр на твоих и без того воспаленных грудках и, в особенности, сосках в то время, как ты так и норовила прижаться к моему животу лобком или даже поймать своей пи*денкой головку моего фаллоса. Само собой, неизбежный контрольный я приберег напоследок, прижав тебя крепче попой к тахте и накрыв твою киску горячим вакуумом своего бесстыжего рта. Тогда тебе и пришлось почти что окончательно сдаться, едва не теряя сознание и не срывая голос от участившихся и усилившихся криков. Тем более, что останавливаться я не намеревался очень долго, с особым садизмом трахая твою вульву языком, обжигающими засосами и растирая клитор извращенными ласками до тех пор, пока ты не кончила в третий раз, хотя и не так, как два первых.

И только после этого я дал то, чего ты так долго все это время ждала. Вогнал в тебя стоящий колом член и снова до упора, придавив всем своим телом к тахте и сковав в неразрывной клетке своих руку, так, что ты и пошевелиться больше не смогла бы без моего на то желания, как и сбежать, и от моего взгляда тоже. Я и вошел им в твои обезумевшие глазки, как до этого членом в твою вагину, жестко, беспощадно и на всю головокружительную глубину, действительно достав до самого сердца. И, естественно, ты ни хрена не сумела сделать что-то в супротив. Лишь немощно заскулить и попытаться выгнуться подо мной, чтобы еще глубже вобрать в себя трахающий тебя пенис. Но опять же почти оставшись ни с чем и, в конечном счете, прекратив любые интуитивные порывы что-то сделать самой.

Нет, дорогая. В этот раз все тоже будет по моему. Каждый выверенный толчок, удар, сумасшедшее погружение, вдогонку нашим сорвавшимся в бешеную аритмию сердцам. Пока мы снова не сольемся в одно целое, кожей, нервами, оголенными эмоциями и обоюдным безумием. Пока твоим новым струйным оргазмом не приложит меня где-то между этим миром и тем, после чего я не заставлю тебя сойти с ума окончательно, излившись прямо в тебя, в такт твоей затяжной эйфории, ставшей и моей… ставшей нашей… единой… целой… одной на двоих…

ГЛАВА двадцать третья

Не знаю, хотела ли я просыпаться, но, похоже, меня на то вынудили и, как я вскоре выясню, не специально. Странно уже только то, что я вообще это почувствовала, при чем именно во сне (или сквозь сон), как на меня кто-то очень пристально смотрит. Долго, неотрывно, может даже касаясь моего спящего лица или всего тела (души?), скользя по моей коже невесомым парханием кончиков пальцев. Может я как раз и проснулась от их ненавязчивой ласки, хотя и почувствовала на тот момент, что это был все-таки взгляд — пристальный и глубокий, изучающий и зачаровывающий. И я не ошиблась, когда едва не через силу приоткрыла веки и увидела перед собой его лицо.

Удивительно, что я не дернулась в этот момент и не отпрянула в интуитивном порыве чисто из чувства самосохранения. Наверное, продолжала воспринимать все это, как за часть своего последнего сна. Своего главного врага — шантажиста и беспощадного палача, ставшего вдруг и в одно мгновение чем-то несоизмеримо большим. Тем, чему нет никакого подходящего определения, поскольку сейчас я могу только что-то чувствовать и воспринимать лишь через эмоциональные ассоциации, ибо мой разум (да и тело тоже) все еще находится где-то между этой реальностью, окутывающим эфиром пережитого сна и чем-то совершенно новым. Новым измерением? Или новым миром? Или новой собой?..

Кажется, я начинаю путаться, потому что он уж очень быстро вторгается на мою личную территорию, подобно бешеному торнадо, умудрившись и до этого пробраться в мой сон, а теперь и вовсе вломившись в мою реальность, чтобы разнести ее ко всем чертям на мелкие щепки, вытеснив оттуда собой всех и вся и даже часть меня самой. При чем я чувствую себя настолько беспомощной и никчемной, не способной хотя бы просто из надменного упрямства закрыть глаза, отвернуться и сделать вид, что сплю (или собираюсь заснуть). Банально не могу. Так и продолжаю лежать в неподвижной позе эмбриона глядя в лицо собственного убийцы. И это отнюдь не метафора. Потому что так оно и есть. Этой ночью этот человек что-то со мной сделал. Что-то, после чего не возвращаются к прежней жизни, к той, кем я была когда-то до этого. Потому что это не я сейчас лежу в его постели, и не я жду его очередного приговора своему ближайшему будущему.

Но почему я тогда не испытываю обезумевшего ужаса? Не дергаюсь и не думаю о ближайшем отсюда побеге? И что вообще со мной не так? Откуда это странное, то ли щемящее, то ли, наоборот, всепоглощающее чувство восхитительного блаженства, где-то под самым сердцем у солнечного сплетения? Еще и после того, как я переспала (хотя это далеко не то определение) с единственным сыном своего клиента.

Да я просто обязана сейчас, спотыкаясь, бегать по квартире в поисках своей одежды, торопливо натягивать ее на себя, чтобы наконец-то рвануть отсюда как можно подальше и не оглядываясь. А вместо этого… Вместо этого, лежу, как зачарованная собственным растлителем безмозглая дурочка, не в силах отвести взгляда от его красивого, будто лепного лица и пронимающих до глубины взволнованного сердечка глаз. Еще и эти чертовы ночные сумерки, окутывающие со всех сторон своим мистическим облаком чего-то необъяснимо ирреального и даже потустороннего, скрадывающего у окружающих вещей их привычное восприятие. И у моего нового любовника тоже, придавая его внешности совершенно неожиданные, в чем-то даже пугающие черты какого-то другого и до селя мне неизвестного человека (и человека ли?).