Куплю Рога родному мужу

— Я согласна!

Вихрем он кинулся ко мне и сгреб в охапку. На секунду уткнулся носом в шею, со стоном втянул в себя воздух, а потом впился в мои губы. И поцелуй наш не был нежным. Он был мучительным, отчаянным, глубоким и солёным от слез. Но оживляющим. Сжигающим все плохое, что пропастью лежало между нами. Уродливые стены недоверия, недопонимания и обид разрушались, падая к ногам, чтобы уже никогда не возвыситься вновь.

Мы срывали друг с друга одежду, словно сумасшедшие. Целуясь на ходу, кое-как добрались до спальни и рухнули на кровать. И время остановилось. Замерло в мгновении нашего единения тел и душ. Тоска и отчаяние, скопившиеся на сердце, требовали выхода. И сгорали в огне безумной страсти. Тысячи ласковых слов, тысячи поцелуев и прикосновений. Все было сейчас по-настоящему. Без условий. С оголенными нервами. С оголенными душами. Заново. С чистого листа. Так, как и должно было быть.

51

51

Когда усталость и блаженная нега растворились в крови, я прикрыла глаза. Его рука все ещё ласкала моё тело. Пальцы нежно перебирали волосы, гладили плечи, осторожно пробегались по окружности груди и легко касались возбужденных разбухших сосков, вызывая приятную дрожь.

На мгновение рука замерла, и его осторожный напряжённый вздох заставил меня распахнуть глаза.

Тревога, отразившаяся во взгляде, не на шутку меня напугала.

— Жень, когда у тебя в последний раз были месячные?

Я удивлённо ответила:

— Три месяца назад… — а затем с непониманием спросила: — А почему ты спрашиваешь?

— Ты беременна!

Не спросил, а утвердительно заявил Игнатов. Я неверяще уставилась на него. Но он все тем же тоном продолжил:

— У тебя увеличилась грудь, набухли соски. Припух подбородок и губы. Это то, что заметил я. Мне кажется, задержка в три месяца - это достаточное основание, чтобы сделать тест.

Я дернулась, но тут же была прижата к сильному мужскому телу. Мою зарождающуюся нервную дрожь прервал лёгкий поцелуй.

— Не бойся, глупая. Все будет хорошо. Я тебе обещаю.

Он нежно поцеловал мои мокрые от слез глаза и еще крепче прижал к себе.

— Насть, я люблю тебя, слышишь? Люблю больше жизни. И хочу этот путь пройти с тобой до конца. Не сомневайся ни в чем, умоляю! Мы справимся. Мы научимся заново. Ради нас! Ради наших детей.

Я ревела. Кивала, ревела и не могла больше вымолвить ни слова. Счастье, безграничное, выстраданное, но настоящее, теперь разрасталось в груди, вытесняя последние отголоски тьмы.

С сегодняшнего дня у меня… нет, у нас, действительно началась новая жизнь. И имя моё — Анастасия — было тому подтверждением.

Эпилог

Эпилог

Александр

— Александр Иванович, поздравляю, у вас родилась прекрасная дочь! Анастасия Николаевна чувствует себя прекрасно. Вы можете пройти в палату, ваши девочки вас уже ждут!

Я улыбаюсь во все тридцать два зуба уже знакомой акушерке, подхватываю поудобнее спящего на руках Алешку и иду за ней.

Платная палата в родильном отделении находится в самом начале коридора, практически рядом с комнатой ожидания, где мы с сыном провели последние два часа. Он, конечно, устал и уснул у меня на руках, но как только мы вошли в палату, сразу же распахнул свои серые глазенки, осмотрелся и радостно заулыбался:

— Мамочка! Я скакучился.

Настя лежала на кровати, бледная, но счастливая, прижимая к груди новорожденную малышку. Она подарила нам свою улыбку и прижала пальчик губам.

— Тсс, не пугайте её, великаны!

— Лешка, знакомься, — говорю я удивлённому сыну, не отрывая взгляда от любимой, — это твоя сестрёнка.

— Вот это? — скептически осматривает свёрток мой двухлетний сорванец. — А она в машинки игать умеет?

— Мы её обязательно научим, — отвечаю серьёзно. — Ну что, маму-то поцелуем? Она у нас герой! Посмотри, какую принцессу нам с тобой подарила! Красавица, правда?

Лешка кивает и довольный наклоняется к Насте, чтобы поцеловать её в щеку. Осторожно касается пальчиком носа малышки.

— Би-ип! — говорит он голосом робота из любимого мультфильма. — Пивет! Я Лешка, твой блат! А ты кто? — а потом обращается к нам. — А как её зовут?

Мы улыбаемся. Имя уже придумано заранее. Эдакий сюрприз для любимого дедушки, который ждал рождение внучки, кажется, больше всех.

— Её зовут София. Так же, как звали твою бабушку, — отвечает сыну Настя севшим от волнения и усталости голосом.

Роды были лёгкими, но скоротечными. И ещё утром мы даже не предполагали, что сегодня малышка решит появиться на свет. Настя погладила по голове нашего смышленого не по годам первенца, наблюдая за его восторгом. Лешка так ждал сестрёнку, а теперь смотрит с таким любопытством и обожанием, что моё сердце просто замирает от нежности.

Настя.

Наблюдаю за восторгом сына. Поднимаю глаза на мужа и купаюсь в его точно таком же обожающем взгляде. Мне не нужно слов, я точно знаю, что он меня очень любит. И каждый раз доказывает это своими поступками и заботой.

Нам пришлось забыть о прошлом, перечеркнуть его жирной чертой, как и забыть о родных местах. Но оно того стоило. Новая жизнь заиграла яркими красками, даря нам спокойную и счастливую жизнь.

Улыбаюсь супругу:

— Ты уже позвонил отцу?

— Да, любимая. Сразу, как только мы выехали из дома. Он ждёт нашего звонка.

Я киваю. Саша набирает номер и включает видеосвязь. Взволнованный дедушка отвечает на звонок практически сразу. Не смотря на плохое здоровье и преклонный возраст он держится молодцом и машет нам в камеру. Мы смеёмся, показываем ему Софию, видим слезы счастья на его глазах.

И все, что мы пережили, все, через что прошли, стоит этих драгоценных минут незамутненного истинного счастья. Теперь каждый из нас обрёл настоящую семью и веру в лучшее будущее.