Куплю Рога родному мужу
Шрифт:
— Как скажешь, милая! Такой цветок возить только в радость!
45
45
Игнатов. Неделю спустя.
Смирнов ходил из угла в угол по кабинету и что-то бурдел себе под нос. Мне же каждый его шаг отдавался тупой бухающей болью в висках. Несколько бессонных ночей подряд сделали свое дело. Я готов был сдохнуть на месте, настолько тело ломало и выкручивало от боли. Но уснуть не мог. Не мог, потому что чувствовал себя загнанным в угол раненным зверем. Уронив голову на руки, слушал жестокие слова и готов был скулить от беспомощности.
—
— Дома вещи раскиданы, понимаешь ты, нет?! — взорвался я в очередной раз, ударяя со всей дури по столешнице кулаком. — Приезжал туда кто-то! Увезли её! Не могла она сама бесследно исчезнуть…
— Ну кто ж тебе камеру-то мешал установить, а, Игнат? — язвительно заметил Смирнов, и был чертовски прав. — Я что могу теперь сделать? Мне сейчас и без этого забот хватает! Плотникова выловили, но это полбеды! Его теперь расколоть нужно. И не только его, а всех его дружков. И папашу заодно, что все делишки прикрывал. Думаешь, мы ерундой страдаем? Мне теперь что, все бросить и Женьку твою искать?
— Да ничего я не думаю, — устало согласился и виновато посмотрел на Смирнова. — Скажешь мне, если хоть какая-то информация проскочит по ней?
— Скажу, — облегчённо вздохнув, уверенно пообещал Смирнов. — Обещаю! Дай только с этим гадюшником разобраться. Непросто ведь! Столько лет не могли подобраться. Если бы не догадка Плотниковой, ещё бы сто лет искали зацепки. Молодец, девка. Верил я в нее! Знал, что найдётся в её памяти то самое… А ты это, давай, Игнатов, вали отсюда. Видеть тебя уже не могу. Работать мешаешь. Отпуск возьми, что ли… Вроде как ты свое задание выполнил. Генерал разрешил все дела твои сжечь к херам. Чистый ты теперь, как агнец. Радуйся!
— Спасибо на добром слове тебе, Сафиевич, — усмехнулся, вставая со стула. И правда, что тут делать? Протянул Смирнову руку и крепко пожал.
— Иди уже, — пробубнил он довольно, прихлебывая из кружки свой остывший кофе. — Будешь нужен, всегда найду.
— Ты мне, главное, Женьку найди.
— Главное… — ворчит Смирнов, усаживаясь за стол. — Баба как баба. Чего убиваться…
Но я уже не слушаю, выхожу из кабинета и по еле освещенным безликим коридорам иду на выход.
Выпускают без слов. За эту неделю я здесь как родной. Оббил все пороги. Женька пропала, словно в воду канула. Подавать заявление о пропаже? Так она и так в розыске. Да и кто я такой? Одна надежда на Смирнова была. И он вроде даже что-то делал для того, чтобы её найти, но толку…
Женьки нет. Она просто исчезла. Ворвалась в мою жизнь сладким вихрем, разбередила душу и растворилась в воздухе. В тот день домой я приехал только после обеда. Даже не позвонил ей ни разу, старался успеть завершить все самое важное. Нужно было утопить Плотникова, и любой довесок имел значение. Да и потом, я должен был быть уверен, что меня не вернут по делам в город. Рассчитывал уехать на пару дней, увезти Женьку, помочь ей устроиться.
Отчаяние затопило душу, когда осознал, что случилось
непоправимое. Всё в доме было перевернуто вверх дном. Выключенный мобильник валялся возле постели. Часть вещей пропала, значит Женька успела одеться. Только никто ничего не видел и не слышал. Место я выбрал действительно удачное, никаких лишних глаз, никаких свидетелей.Лишь то, что нигде не было крови, давало надежду, что с Женькой было все хорошо. Но это глупости. Знал, нутром чуял, что все хреново. И с каждым днем чувствовал себя ещё поганей, ощущая как истончается наша связь.
Связь. Тонкая незримая нить, вопреки всему тянущая меня все эти дни к этой удивительной девочке. Сладкое чувство, поселившееся в груди, заставляющее забывать обо всем. Наваждение, когда тонешь в её глазах, и весь мир перестаёт иметь значение. И губы, сладкие до безумия, которые хочется целовать снова и снова…
Женька, неужели я тебя потерял…
Вышел на дорогу и махнул рукой стоящему напротив таксисту. Машина тут же стала в строй и подъехала ко мне.
Сел в салон, назвал адрес, откинул голову на спинку сиденья, пытаясь прижаться сильнее и хоть на немного заглушить головную боль. Сквозь шум в ушах услышал бормотание.
— Слышал новость? — ворвался в мои раздумья голос таксиста. — Короля нашего металлургического, говорят, посадили. И сына его. Говорят, маньяк. Страшное дело творили. Жену его только жаль. Красивая была. Пропала. Уверен, сам он её убил где-то. Не могла так просто пропасть. Вай-вай, как такие страшные люди по земле ходят, а? Все для них это только игра…
Страшные слова заставляют зажмуриться. Хочется заорать от бессилия, морду этому водиле набить, чтоб заткнулся, чтобы даже думать о таком не смел, не то что говорить. Но я держусь. Из последних сил сжимаю зубы и кулаки.
Признаться, сам ведь об этом думал за эти дни, и не раз. Но вопреки здравому смыслу упрямо твердил, что с Женькой все хорошо. Надежда, робкая, но все же где-то теплилась, где-то там внутри, где я бережно хранил образ моей ласковой доброй девочки с доверчивыми глазами.
46
46
Игнатов.
Игра закончилась. Только я не чувствовал вкуса победы. Не ощущал удовлетворения и счастья.
Пепел на губах и дыра в груди размером с космос — вот итог моей победы. Моей игры.
Плотникова и его дружков вывели на чистую воду. И даже огромные деньги папаши теперь не имели значения. Плотникову-старшему тоже светил срок, но уже по другим статьям, за экономические махинации. Доказать его причастность к безобразиям сыночка не удалось.
Супруга Плотникова, мать Виталика, как только запахло жареным, успела скрыться за границу. Оказалось, что она уже заранее умудрилась развестись со своим мужем и забрать свои отступные. В Европе её след неожиданно затерялся. Самым подозрительным было то, что движение средств по её безналичным счетам более не осуществлялось и по своим документам она больше нигде не регистрировалась. Плотникова исчезла также бесследно, как и Женя.
Я взялся за поиски сам. Отоспался, привёл мозги в порядок и начал размышлять. Зацепили слова таксиста, что Женю угробил её муженек. Если так, то он её вычислил, нашёл. Если добавить ко всему то, что Плотников исчез ровно в тот вечер, когда мы были с Женькой у Смирнова…