Курильская обойма
Шрифт:
Некоторое время он напряженно слушал лесные звуки: не вплетается ли в птичий гомон собачий лай?
Кажется, не слыхать, слава тебе господи. Иначе вся беготня только начиналась бы. А где новых сил набраться? Он и так еле телепался.
Постояв на опушке и убедившись, что ни военных, ни милиции в поселке нет, Роман двинулся к нему.
Поселок был домов на десять, да и тех половина, если не больше, превратилась в труху. Главное место занимал длинный дощатый барак, от которого к морю, к самой пристани, спускались широкие сходни.
«Рыбоперерабатывающий комплекс» –
В бараке было многолюдно – по сравнению с улицами поселка. Работа кипела вовсю. Человек пятнадцать сортировали рыбу на длинных, обитых жестью столах. Три женщины продавливали красную икру через большие сита, наполняя ею глубокий чан.
У дальней стены гудела холодильная установка, к которой сносили рассортированную по ящикам рыбу. Работали бойко, несмотря на вечернее время. Наверное, недавно привезли улов, и все жители поселка пришли его разгребать. На Романа посмотрели без удивления и занятия своего не прерывали.
– Добрый день, – поздоровался он с работницами, занятыми икрой.
– Добрый, – кивнули ему.
Они ловко подхватывали из бочки и растирали о решетчатое дно сита слипшиеся комки икры, отделяя зерно от пленки. Рядом стояли еще три наполненные доверху бочки.
«Наверное, они даже не представляют, какие богатства проходят через их руки», – подумал Роман.
– Кто здесь старший?
– А зачем тебе? – бойко спросила чернявая толстушка.
– Надо по личному делу поговорить.
– На работу пришел устраиваться? – не отставала та. В глазах ее возник охотничий интерес.
Роман вспомнил Валентину Викентьевну. Что-то он последнее время пользуется повышенным спросом у знойных женщин. Наверное, при виде его тощей фигуры у них просыпается материнский инстинкт.
– Вроде того, – вежливо ответил он.
– А чего умеешь делать?
– Галка, не приставай к людям, – одернула толстуху пожилая товарка. – Вам к Михалычу надо, – сказала она Роману.
– А где его найти?
– Справа ближняя изба.
Женщина махнула рукой, уточняя, где, по ее мнению, находится «справа».
– Он там сейчас, – снова встряла Галка. – Бугалтэрию считает. Так ты сразу к нему.
– Спасибо, – подался к выходу Роман.
– У нас холодильник барахлит. Может, починишь?
Роман спешно ретировался. Только холодильников ему не хватало.
В небольшой, но добротной избушке, стоящей чуть не впритык к рыбокомплексу, сидел лысый, коренастый дед с круглой бородкой и что-то сосредоточенно подсчитывал на калькуляторе. На вошедшего глянул поверх очков внимательно, но без опаски. Наверное, здесь, на берегу, ко всякому привыкли.
– Здравствуйте, – сказал Роман.
– И тебе не хворать, добрый человек, – прикрывая папку с бумагами, ответил дед.
– Вы – Михалыч?
– Кому – Михалыч, а кому Павел Михайлович.
– Как же мне вас называть? – улыбнулся Роман.
– А как нравится, так и зови.
Быстрые глаза хозяина уже обшарили Романа сверху донизу и, кажется, составили о незнакомце не
самое худшее мнение.– Да ты присаживайся.
Роман сел на табурет, осмотрелся. Хата как хата. Печка, плитка с газовым баллоном, холодильник, телевизор. Чисто, уютно, пахнет хорошо. Видно, кто-то из женщин регулярно хозяйничает здесь.
Хозяин выжидательно помалкивал. Понимал, что раз человек к нему зачем-то пришел, то обязательно скажет зачем.
– Михалыч, такое дело… Я турист, изучал красоты вашего острова. Ушел в горы, заблудился. Мне бы как-нибудь добраться до Сахалина. Не поможете?
– Ага, ага, – почмокал губами Михалыч. – Ну что ж, бывает. К нам тут один прибился как-то: с самой Камчатки занесло. Но ничего, жив был, слава богу.
– Так как насчет помощи? Я заплачу…
Роман потянул из кармана пачку иен, изъятых им у японцев.
– Спрячь пока, – повел бровями Михалыч.
Роман задвинул деньги обратно.
– Документы какие есть?
– Остались в палатке.
– Ага, ага… Это плохо. Но ничего, поправимо.
Он открыл стол, достал «Полароид», навел объектив:
– Гляди сюда.
– Зачем это? – напрягся Роман.
– Значит, так. Отсюда на Сахалин никто не ходит. Надо переправить тебя на Хоккайдо. А оттуда уже пойдешь на Сахалин. Там судов много, не задержишься. Годится тебе такой вариант?
Роман пожал плечами. Можно подумать, у него был выбор!
– Годится.
– Ну вот. Надо тебе удостоверение рыбака сделать, а то в Японии будут проблемы.
Роман и на это согласно кивнул. Михалыч нацелился, щелкнул, вытащил снимок в ожидании проявки.
– К ночи все будет готово. На Хоккайдо как раз шхуна пойдет. С ними и отправишься. Понял.
– Понял. Спасибо.
– После спасибо скажешь, – сверкнул острыми глазками Михалыч.
В это время в хату вскочил паренек лет семнадцати:
– Михалыч, в лесу погранцы чего-то шарятся. Кажись, сюда идут.
– Много их?
– Да немало. С собаками…
– Иди.
Парень скрылся за дверью. Роман быстро глянул на Михалыча:
– Мне бы где пересидеть. Документов нет, пристанут.
Тот на минуту задумался, спрятал фотографию в стол.
– Ступай за мной.
Он завел его в рыбокомплекс, сунул в руки брезентовую спецовку, рукавицы, кепку:
– Надевай и носи рыбу в холодильник. А вы – тихо!
Сам спешно вышел на улицу. Делать нечего, теперь вся надежда на Михалыча. Если захочет сдать, сдаст, как ни прячься. Так что лучше быть на виду.
Роман натянул спецовку и рукавицы, насквозь пропахшие рыбой, надел приплюснутую кепочку, вопросительно глянул на одного из сортировщиков, слышавших слова Михалыча.
– Неси туда, – сказал тот, указав на ящики, наполненные рыбой.
Остальные молча занимались своим делом. Как видно, тут все были заодно. Даже разговорчивая Галка, блеснув взглядом, не стала донимать разговорами.
Роман подхватил ящик, понес к холодильнику. Там ему открыла дверь сухонькая старушка, указала, куда ставить. Пристроив ящик на уже составленный штабель, Роман оправился за следующим.