Kurnos

Каряга с солнцезащитными очками, прицепленными к воротнику "мастерки", подошел к рубильнику.

– Ну, что? Спать?

– Каряга! Рубильник не трогай..., там рядом выключатель есть для света!
– донесся, из глубины туннеля, голос Баяна.

– Нашел! Выключаю?
– выключил свет Каряга..., потом опять включил и так несколько раз.
– Классно!

– Хоре баловаться!
– нетерпеливо крикнул теперь Косой.

Настала полная темнота, после света темень особенно чувствовалась. Даже разговоры прекратились. Мальчуганы, как будто по внутреннему сговору, затаили дыхание, прислушиваясь к шорохам снующих где-то в трубах, крыс. Этот звук был привычен, и вот уже некоторые пацаны начали похрапывать, последние дни, насыщенные событиями, притомили парнишек изрядно. Через какое-то время, на дальних лежанках, возникло легкое движение и тихий шепот. Курнос навострил уши. Так и есть - кто-то затевал "ширнуться". По теплотрассе стал распространяться специфический запах растворителя. Курнос принюхался и узнал в запахе толуол.

Как-то раз, Курнос пробовал эту гадость и чувствовал он себя очень плохо после этого несколько дней, кое-как оклемался. "Опять Филя с Зайкой сообразили видать!" - догадался Курнос, горестно вздохнув. Повернувишь на другой бок, он закрыл глаза, чувствуя тяжесть в веках. А еще через минуту, Курнос впал в объятия Морфея.

А в это время Серый, все ворочался на своем лежаке. Странное томление испытывал мальчишка. Перед глазами стояла Милка, с улыбающимися накрашенными губами. Никогда Милку он не видел такую счастливую и такую красивую, сердце учащенно билось. Прошло уже минут пятнадцать, а сна не было ни в одном глазу, и в голову лезли всякие непристойные мысли. Низ живота сковала сладкая истома.

– Курнос? Эй, Курнос?
– попытался заговорить с другом Серый, чтобы хоть как-то отвлечься, но тот не откликался. Тогда Серый попытался представить лица своих умерших родителей, но не получалось. Странное дело, интуитивно он их помнил, но лица растворялись и блекли. А вот Милка предстала перед ним, как в реальности, еще и обнаженная по пояс....

– Сережа? Сережа?
– раздался рядом с Серым девичий шепот. Серый не двигаясь, лежал, и не верил в происходящее. И лишь когда окрик повторился, Серый ответил, пытаясь вести себя естественно: - Что?

Шорох Милкиной одежды стал приближаться.

– Ты где?

– Я тут!
– так же тихо, прошептал Серый, чувствуя головокружение от нереальности происходящего. По запаху женских духов подаренным Серым, он почувствовал приближение Милки. А через миг и мягкое прикосновение её рук.

– Это ты?
– спросила Милка.

– Ну!
– наигранно безразличным тоном, выдавил Серый.

– Можно я рядом с тобой лягу?

– Да пожалуйста...
– согласился Серый, отодвигаясь на своем тюфяке.

Милка с тихим выдохом, прилегла рядом с Серым. От аромата исходящего от девушки, закружилась голова...

– Как я пахну?
– кокетливо спросила Милка, приближая свою голову к Серому.

– Не плохо!
– ответил Серега не двигаясь.

– Это твой подарок Сереженька, я сразу поняла чей это подарок! Мне ещё никто ничего не дарил!

– Да ладно уж...
– попытался отмахнуться мальчишка, радуясь, что темно и не видно его улыбки. Приятно все-таки было от слов Милки.

– Нет, честно Серёженька, ты очень добрый!
– прервала Сергея Милка, прижимаясь всем телом к Сергею.
– Хочешь поцеловать меня?

– М-м-н-н....
– забормотал Сергей, почувствовав приближение губ Милки к своим губам. Неумело, Серега поцеловал Милку и попытался неуверенно отстраниться от неё. Но Милка не дала это сделать, жарко обняв его и умело засунув свой язык в рот Сергею. Свободную руку Милка опустила ему вниз, во внутрь штанов.

– Мальчик мой, у тебя еще волосиков нет..., - зашептала Милка с нежностью поглаживая в паху у Серого.
– Ну ничего страшного, с остальным ты уже взрослый...

Неожиданно на дальних лежанках раздался резкий и громкий крик. Милка быстро оттолкнула Сергея и растворилась в темноте. Крик перешел в стон, полный боли...

– Что случилось?
– выкрикнул проснувшийся Баян.
– Каряга, включи свет!

Свет ударил в глаза, у рубильника стоял потирающий глаза Каряга. Мальчишки стали просыпаться, нервно оглядываясь по сторонам. Милка тоже стояла у своей лежанки, сделав сонный вид.

На дальних фуфайках лежали двое парнишек с целофанными пакетами, торчащими из рукавов. Это были Филя с Зайкой. Филя конвульсивно дергался, издавая разбудившие всех стоны. В какой-то момент, стоны перешли в бульканье, и изо рта стала вытекать пена, не смотря на стиснутые зубы. Рядом с ним лежал Зайка, лицо которого выражало блаженство. Стеклянные глаза Зайки, не на что не реагировали, лишь рука механически подносила рукав с целлофаном, ко рту. Сделав, несколько подряд, быстрых вдохов и выдохов, Заяц откидывал руку обратно.

– Бля, да они передозились!!!!
– вымолвил подошедший к ним, Баян.

– А Филя то кажется умирает!
– тихо сказал кто-то из столпившихся парнишек.

Баян нагнулся над лежащими пацанами и вырвал у них из рукавов пакеты. Зайка инстинктивно дернулся на "башню", невидящими глазами смотря в пустоту. Баян, с размаху, ударил по лицу Зайку. Тот с глупой улыбкой отлетел на трубы. После чего, Баян нагнулся над Филей и стал хлопать ладонью того по щекам. Конвульсии продолжались, и ноги Фили начали сжиматься и вытягиваться.

– Пацаны! Ну ка помогите быстро, его надо вытащить на воздух!
– обратился Баян к стоящим в ступоре мальчишкам. На верх вылезли Каряга с Беком, готовые перехватить руки Фили. Баян с Косым перехватили дергающегося Филю и подтащили к колодцу. С трудом, мальчишки вытащили Филю наружу, на воздух, пахнущий нафталином и сероводородом - этот "аромат" тянуло из градирен завода. На улице было по-осеннему прохладно. Из люка стали вылазить остальные мальчишки и обступать лежащего без сознания Филю.

– Надо что-то сделать мальчики!!!
– истерично простонала Милка, бледнея от страха с каждой минутой.

Подошёл Баян и склонился над извивающимся Филей.

– Филя! Ты слышишь меня?
– выкрикнул Баян, ловя изворачивающиеся руки Фили и уже обращаясь к стоящим парням, приказал: - Косой! Бек! Ну ка хватайте Филю за руки и ноги и держите крепко!

Те подскочили к Филе и с трудом перехватив конечности, прижали их к земле. Баян сел на колени и попытался отжать сведенные челюсти Фили.
– Кто-нибудь, дайте нож или вилку!!

Кто-то протянул вилку Баяну, и тот, выхватив прибор из рук, попытался вставить его в зубы. Сломав один зуб Филе, с трудом удалось засунуть ложку и методом рычага, Баян расцепил челюсти. Изваляв руки в липкой слюне и пене, удалось зацепить язык пальцами и вытащить его из гортани. Но в какой-то момент, всё пошло не так. Филя перестал дергаться и извиваться, и Баян в страхе отступил от него. Лишь ноги судорожно то сгибались, то разгибались а пена стала выходить кровавой.

– Всё!
– слово, произнесённая Серым, прозвучала в полной тишине. Все молча смотрели на последние судороги Фили.