Kurnos
Шрифт:
– По дэлу? Илы как?
– Или как потом, по делу, Гога!
– Какые дэла дорой..., приэхал бы ко мнэ на шашлык..., а там бы и по дэлу поговорылы!
– Извини Гога, но дело очень срочное!
– Ладно уж говоры! Ты жэ знаэшь как я к тэбэ отношус!!
– Поэтому и звоню! Короче Гога меня предали и кинули на сотку кусков..., но деньги не важны, а вот предательство самое куевое!!!
– пытался сдерживаться Игорь Борисович, но последние слова уже выкрикнул.
– Успокойса дорогой! Покорочэ скажи кто и сколко!
– Сократ, мой телохранитель и десять кусков зеленых твои!
– Как он посмэл падла! Ыдты протэв своэго папэ!!!
– Я сам не ожидал
– для убедительности, Игорь Борисович всхлипнул.
– Я его кормил, поил..., я почти как к сыну относился к нему! А он так меня предал....
– Крым дорогой, как эго наказат?
– Хочу, чтобы он понял свою ошибку..., хоть и напоследок!!!
– Молодэц Крым! Нэ размяг ты на посту! Как в старыэ добрэе врэмэна!!!
– Да Гога! Как в старые времена!!! И постарайся это обделать, как несчастный случай..., лишняя шумиха сейчас не нужна!
– Обэжаэш!! Всэ будэт по высшэму разраду!!!
– Завтра получишь инструкции! Ну, тогда спокойной ночи?
– И тэбэ нэ хворат!!!
Глава ?19
Конец октября выдался холодным. С утра начал падать мелкий снег, запорашивая улицы города. Запахло подкрадывающей зимой. Люди с испорченным настроением от пасмурной погоды, укутывались в теплые куртки и пальто. Ёще не упавшие, до конца желтые листья с деревьев, не выдерживая вес мокрого снега, все-таки сдавались природе, и пикировали на землю. А застигнутые врасплох воробьи, жались в углах домов или прятались на чердаках, деля насесты с голубями. В центре города было теплей, и шедший снег был мокрым, а на окраинах, снег был уже сухой и колкий.
К такой непогоде мальчишки были еще не готовы. Курнос, первый вылезший из колодца наружу справить нужду, обнаружил дыхание зимы, о чем тут же доложил парням. После короткого собрания, было решено произвести променад за зимней одеждой в город. Баян, поворчав для приличия, слазил в дальний тёмный угол, куда не доходил свет от ламп, и извлек несколько зелёных банкнот. Никто из парнишек не знал, куда прячет Баян деньги, но в принципе, никто и не интересовался.
За покупками одежды снарядились идти Баян с Косым, как боле менее, рослые и представительные парни, Серого решили взять тоже, как самого образованного из всей компании, со своими тремя классами, тем более считать то он точно мог лучше всех. Шмыг поначалу стал напрашиваться с парнями, но после обещания Баяна купить эти капли в нос, он отстал от них.
Когда парни ушли, оставшиеся мальчишки приступили к еде. Зайка, все еще чувствуя за собой вину, униженно бегал от миски к миске парнишек, добавляя добавки и поднося куски хлеба. Как это ни странно, а мальчишки уже и забыли, почти все, недавнюю смерть Фили. Лишь ночью, ближе к утру, в страхе проснулся Малый, которого тут же взяла к себе на лежанку Милка, где он забылся и сразу заснул в объятиях Милки, засунув большой палец в рот.
Курносу ночью опять снилась мама, утром он всё пытался вспомнить её лицо, во сне казавшееся таким родным и близким. Остальное было уже как в тумане, помнил лишь, что она его звала к себе и он так хотел сильно к ней. И имя! Она звала его по имени..., не Курнос, а по имени...
Рядом, на лежанку отсутствующего Серого, присел с тарелкой Каряга и заинтересованно посмотрел на Курноса.
– Курнос, ты чё такой задумчивый?
– миролюбиво спросил Каряга, глотая кашу.
– Сам ты Курнос! Егор! Зови меня Егор!
– огрызнулся Курнос.
– Ты чего? Белены объелся?
– поперхнулся Каряга, удивленно уставившись на Курноса.
– Егор! Зовут меня так! А то всё - Курнос, да Курнос....
– Да успокойся...,
не с той ноги, что-ли встал?...– Мать мне приснилась!
– всхлипнул Курнос, протирая рукавом проступившие слезы.
– И она меня Егором звала...
– Да ну..., а говорил, что у тебя никого не было...
– Серый говорит, что у всех кто-нибудь да был..., я вот вспоминать начинаю..., правда лицо опять забыл, как проснулся....
– Да уж!
– пробормотал Каряга, задумавшись о своем.
– А я вот помню свою мамку очень даже хорошо..., красивая была такая..., и добрая!
Курнос заинтересованно повернулся к Каряге.
– Да и отец был тогда хороший..., у него даже машина была!
– Да ну! Что то не вериться....
– недоверчиво выговорил Курнос.
– Я тебе отвечаю!!! Он не пил тогда! Это после смерти мамки всё изменилось. Хм!
– всхлипнул Каряга откладывая в сторону тарелку, аппетит пропал от нахлынувших горьких воспоминаний.
– Костик!
– от непривычного имени, Каряга вздрогнул.
– Я теперь тебя буду только по имени звать!
– Спасибо Курнос!..., Егор!
– улыбнулся Каряга, Курнос тоже улыбнулся.
– Как твой отец? Ты его видел?
– Да нет еще, мужики говорят, что в больнице он, избили типа..., чуть не умер даже!
– Жалко..., так то вроде он добрый у тебя...
– Да калдырь он поганый...
– Навести его в больнице, все ж отец!
– Не знаю..., посмотрим, может и сгоняю!
* * * *
На похороны друга, Сократ так и не пришел. На это было две причины. Во-первых, кто-нибудь мог "пасти" это мероприятие, а светиться в такой ситуации, сродни самоубийству. Во-вторых, он не смог бы посмотреть в глаза жене Равиля.... Он отдавал себе отчет, что почти собственноручно, убил лучшего друга. Было такое чувство, что где-то надо напрячься, и повернуть время вспять, и сделать все по другому..., а лучше вообще не делать. Эти поганые деньги проложили прямую дорожку в низ, к его величеству Рогачу... А самое обидное, что деньги эти ушли вообще, куда - непонятно! Прямо какое-то наваждение!
Игорь Борисович, после этого нападение перестал говорить с подчиненными по душам, хотя раньше, он нет, нет, а любил потрепаться обо всем. Доверие он потерял однозначно ко всем. А вот это уже напрягало вдвойне. Сейчас главное не совершить ошибки и Сократ это прекрасно понимал. Подчистил все записи на компе, в еженедельниках, выкинул все фотографии свои с Равилем и даже в школьном альбоме убрал фотку друга. В первый же день, после смерти Равиля, симку запасную, которую использовал для связи с другом, сломал и выкинул. Все! Казалось бы, следы подтёрты и зацепиться было не за что. Но на душе было как-то погано, было чувство неудовлетворенности в своих действиях. Уже с самого раннего утра, Сократ не находил себе место. Разболелась голова, но не от сотрясения мозгов, а скорей, от третьего уже кофе за последний час. И вот..., заиграл Чайковский в трубке, лежащей на подоконнике, у открытого окна. Горестно, Сократ посмотрел на телефон, чувствуя неминуемую беду.
– Сократ, дорогой мой! Доброе утро!
– нарочтиво весёлый голос Игоря Борисовича в трубке, сразу не понравился Сократу.
– Доброе утро, Игорь Борисович!
– поздоровался Сократ.
– Как головушка? Ты уже отошел после сотрясения?
– с сочувствием, спросил депутат.
– Ну, не совсем еще, но в принципе, вполне могу работать по полной!
– Вот и хорошо дорогой! Нужна твоя помощь! Сегодня мне понадобиться твоя реакция и сила!
– Игорь Борисович, конечно я готов!
– согласился Сократ.