Курорт на краю Галактики

Бедный маркиз мур Маав, бедный Ррмиус, бедный кот, благородный и пронырливый, романтичный и склочный, такой симпатичный порой и такой мерзкий через минуту… Бедное сиятельство, бедный, бедный… Клянусь, что память о тебе, пушистый рыцарь, останется в моей душе навечно…

Слезы текли и текли, а Лесли так ласково гладил меня по головке, нежно укачивая, словно младенца, что все невзгоды постепенно уходили куда-то далеко, оставляя лишь безмерную печаль…

Пожар был давно потушен и, пришедшие на смену серебристым фигурки, теперь уже зеленые, быстро восстанавливали разрушенное, на глазах затягивая уродливую пробоину трех с лишним метров в диаметре полупрозрачной пленкой…

Вдруг ладонь Джонса замерла не закончив движения, смрад горелого пластика, пропитавший все вокруг дополнился новым компонентом: сильным ароматом паленой шерсти и еле-еле узнаваемый от ежесекундного перханья голос возмущенно произнес прямо над моим ухом:

– Ах, вот вы чем тут занимаетесь, господа!..

* * *

– Ах, вот вы чем тут занимаетесь, господа!.. Стоило мне отлучиться всего на минуту-другую, как вы тут развели… Один Бог знает, что вы тут развели!.. Ну Лесли-то, понятно, а от вас, Даздравора Александровна я подобного, ну никак не ожидал… Это же разврат в чистом виде, господа! Вы только на себя со стороны взгляните!..

Мы с Лесли, потеряв, видимо, дар речи раз и навсегда, пялились на чудесно воскресшего полковника, превратившись от изумления в настоящие изваяния.

Конечно, невредимым его назвать было трудно: взрыв нанес маркизу достаточный урон… Часть шерсти на левом боку будто корова языком слизнула, глаза воспалены и лихорадочно блестят, уши и нос обожжены, хвост больше смахивает на крысиный, от роскошных усов и бровей, настоящего предмета полковничьей гордости, остались одни воспоминания… Но он был жив! Жив, черт возьми!..

– Вы в самом деле живы, ваша светлость? – с понятной робостью спросила я, сладко всхлипывая. – Или мне только кажется?..

– Можете пощупать, если вам не верится, – сварливо ответствовал кот, прерывая на мгновение поток упреков. – Только к боку не прикасайтесь: похоже я там что-то серьезно повредил… А вы куда тянете свои немытые лапы, Джонс? Кто вам давал право на подобную фамильярность? Позабыли о субординации?..

– Как же вам удалось остаться живым, шеф?..

Кот самодовольно приосанился и сообщил, пытаясь, впрочем безуспешно, пригладить уже практически не существующий ус:

– У нас пуссикэтцев, как и у всех кошек в Галактике, если вы не знаете случаем, по девять жизней…

Но тут же скривился и добавил самокритично:

– Только, похоже, этот взрыв обошелся мне сразу в две, если не в три… Вы не будете против, господа, если мы переберемся сейчас в более приятное место?..

* * *

– Да отвяжитесь вы от меня со своими нежностями!

Сильно пострадавший при покушении, но не растерявший природной живости и самообладания кот, то начинал расхаживать взад и вперед, подгоняя сам себя хлыстом почти безволосого хвоста, чудом сохранившего на кончике пучок изрядно обгоревшей шерсти, то принимался остервенело вылизывать беспокоящий его бок, то свирепо точил когти о синтетическую обшивку кресла. Сторонний наблюдатель, знавший его столько же, сколько и мы с Лесли, мог бы авторитетно утверждать, что маркиз мур Маав вне себя от ярости и, попадись ему на глаза причина, ей никак нельзя было бы позавидовать.

– Вы лучше скажите мне, почему этот проклятый ценакиреманский террорист везде и всюду идет на шаг впереди нас? Как, скажите на милость, он узнал, что мы охотимся за ним?

– Позвольте вставить слово! – отважилась я, наконец, прервать монолог разъяренного полковника и когда он милостиво кивнул обгорелой головой, продолжила:

– А разве не вы сами приказали заблокировать двери номеров, перепутав при этом номер уровня? Разве не лично вы санкционировали и возглавили столь шумное задержание, что переполошили весь жилой сектор? Разве не пришлось нам вызволять из колонны Зареганду-диу при помощи целой слесарной бригады? Разве не видела нас со спасенной половина станции? Разве…

При каждом моем слове Ррмиус все больше съеживался, уменьшался в размерах, сжимался, пока не достиг исчезающе малых величин, но уничтожать его совсем не входило в мои планы, поэтому я добавила, перечислив сполна все его промахи:

– Хотя, что говорить: виноваты мы все!

Странно, незаметно для себя, но я уже пересекла незримую грань и уже совершенно сознательно причисляла себя к этой странной команде…

– Поэтому, давайте думать, что делать дальше, а не заниматься самоистязанием и взаимными обвинениями… Прямо, как бабы какие-то!..

Лесли, пребывавший в какой-то прострации все это время, вдруг встрепенулся.

– Доза, дорогая, а что вы говорили мне сразу после того, как очнулись? Что-то такое о женщинах…

Я, усилием воли, преодолела желание зажмурить глаза и «бросилась в воду»:

– Ваш террорист – не женщина, а мужчина.

Кот замер на половине недовылизанного бока, а Джонс даже привстал с кресла, выпучив и без того не маленькие глаза намного больше отпущенных им природой пределов.

– ???..

Я вздохнула и принялась объяснять обоим свой сон, прерванный взрывом, чуть было не ставшим роковым для всех нас.

Еще не дослушав до конца, мур Маав хмыкнул и вернулся к прерванному занятию, а Лесли плюхнулся обратно в кресло со снисходительной улыбкой на лице.

– Увы, дорогая моя Даздравора Александровна, я должен вам прямо и нелицеприятно заявить и, думаю, что господин полковник меня целиком и полностью поддержит…

Ррмиус важно кивнул, не прерывая ни на секунду своего важного и ответственного занятия.

– …Что, всякого рода сны, видения, озарения и спиритические намеки лежат вне компетенции Комиссии. Вероятно, будь на моем месте медиум или другое лицо, ответственное за общение с миром духов…

Ох и разозлил он меня своим менторским тоном!

– А я вам, Лесли, вместе с Комиссией вашей и начальником паленым, прямо и нелицеприятно заявляю, что интуиция, тем более сны (вещие, я думаю), никогда и никого не подводили. Вот помнится, года полтора назад…

– Нельзя ли ближе к делу? – пробубнил кот, выплевывая клочок шерсти (экий неряха, право!) прямо на пол. – Что вам там привиделось в вашем «вещем» (так и сказал, лев недоделанный, будто в кавычки слово «вещий» вставил!) сне.

– Вы сначала, – заявила я агрессивно, так как донельзя была раздосадована снисходительностью обоих, умудренных опытом «бойцов невидимого фронта», – точно, слово в слово, процитируйте мне вашу… Как там она называется?..

– Ориентировку, – подсказал Лесли, многозначительно взглянув на полковника, снова занявшегося своим боком.

Странное дело: удобрения у него на языке что ли! Двух часов не произошло с печального инцидента, а опаленный до голой шкуры бок уже подернулся густой бело-рыжей стерней, напоминая уже не уродливую плешь, а свежеподстриженный английский газон. Чудеса в решете, да и только!

– Ну, ориентировку, что ли…

– Господин полковник…

Тот отрицательно помотал головой, еще раз сплевывая на ковер.