Курсант: Назад в СССР 13

Бам! Бам! Щелкнули костяшки по скуле соперника. Но надо отдать ему должное, каратист устоял и не брыкнулся на пол без сознания, как я ожидал. Все-таки можно было чуть фанатизма добавить.

Ловя звездочки, Рыхлый тут же закрыл по-боксерски голову руками и ушел в оборону. Стойка совсем не как у каратиста, плевал он на стойку, башка дороже всяких там модных стоек.

Пара-тройка секунд и звездочки в глазах Рыхлого погасли, он снова готов в бой. Крепкий, зараза, но глупый. Ничего так и не понял. Снова повторил свою ошибку. Полетел на меня будто ястреб на куренка. А вместо размаха крыльев — размах ног. Только я не куренок.

То ли он вертушку хотел закрутить, то ли просто боковой с ноги. Крутанулся смерчем, а я просто подсел и вдарил снизу. В этот раз кулак не жалел. Знатно приложил. Бам! Прямо в челюсть попал. Рыхлый еще чуть провернулся. Но то была инерция, а не живость бойца. Потому что я видел, как тело его, еще стоя на ногах, вдруг обмякло. А после и вовсе свалилось срубленным дубком.

Грохот, недовольные крики его собратьев по кимоно, все это для меня слилось в победный марш. Никто не радовался развязке, кроме меня. Ну и ладно… Сам порадовался, давненько косточки не разминал в доброй драке.

— Тихо! — Филин расставив руки остановил нескольких каратистов, что угрожающе двинулись в мою сторону, намереваясь явно не переговоры вести. — Несколько на одного — не по правилам! Стоять, я сказал!

Молодец. Понятия чести у него имеются. Наверное… Или понимает, что если допустит свалку, то как тренер авторитет его в пшик превратится.

— Все по-честному… — осадил подопечных главный. — Он выиграл.

— Да ни хрена! Он исподтишка бил, — верещал кто-то из толпы. — Вы же все видели! Пригнулся и ка-ак вдарит!

— Уговор был в полный контакт, — возразил Филин. — Рыхлый сам виноват, что снял перчатки.

— Да ему повезло просто!

— Ага! Случайно попал, — подбадривали каратисты друг друга.

— Наверное, случайно, — хмыкнул я. — Если что, могу и в перчатках продолжить, чтобы эксцессов не было. Если есть желающие… Можем повторить спарринг. С вашим Рыхлым устать не успел, так что — хоть сейчас.

Я наклонился и поднял боксерский инвентарь. В этот раз перчатки я натянул сноровисто и быстро.

— Так он же боксер! — выдохнула толпа. — За дураков нас держит!

— Ты и вправду боксер? — повернулся ко мне Филин. — Нехорошо нас обманывать было.

— Да какой я боксер? — пожал я плечами. — Боксеры к соревнованиям готовятся, да на сборы ездят. Так… Занимался чуток в школе и немного после. А вас я не обманывал. Вы же меня ни о чем не спрашивали, а я ни о чем не рассказывал.

— Есть желающие против боксера? — мерил взглядом своих подопечных Филин. Он вытянул шею, пытаясь заглянуть каждому в глаза.

Спортсмены (а их я насчитал чуть больше десятка) молчали, как один. Рыхлый, что пришел в себя, сидел на полу и удивленно хлопал на меня глазами. Тоже молча. Лишь сопел. Всю его спесь, как рукой сняло. Взгляд недоуменный и задумчивый, соображал, как так вышло, что на полу проснулся.

Двое помогли ему встать, пошатываясь, каратист побрел в раздевалку подальше от своего позора.

— Я так и знал, — укоризненно проговорил главный, наблюдая, как его подопечные опустили головы. — Ну тогда я попробую, — холодно улыбнулся Филин, уже обращаясь ко мне. — Не возражаешь?

— Попробуй, — пожал я плечами, будто соглашался не на бой, а на пребывание в парке на одной скамье.

Филин надел перчатки. Зашнуроваться ему и мне помогли. В зале повисла гробовая тишина, слышно было лишь как льется водичка из крана в раздевалке. Наверное, Рыхлый отпаивался.

— Готов? — Филин вышел в центр зала.

— Всегда готов, — ответил я пионерской фразой.

— Поехали! — выдал он по-Гагарински и стукнул перчатка о перчатку.

Жест совсем не каратистский и не по «фэншую». Судя по всему, в этой секции не особо чтили традиции Японии, занятия были больше прикладного характера без всякой философской мишуры.

Я встал стойку, кулаки закрывают лицу, локти корпус. Левая нога чуть впереди, тело, как пружина, чуть покачивается на носочках.

Противник же наоборот, казался открытым и ноги расставил так широко, что казалось на шпагат вот-вот сядет. Руки опущены, кулаки вывернуты пальцами вверх и прижаты по бокам к ребрам. Морда открыта в традиционной стойке каратэ. Но к ней, к морде то есть, так просто не подступишься. Запросто на выброшенную ногу напороться можно. И передвигается Филин так ловко, так легко, не выходя из этого самого «шпагата».

Стали играть в перебежки — туда-сюда. Я отступал, разрывая дистанцию удара ногой, а каратист тоже уходил назад, когда я пытался провести разведку боем.

Толпа, наконец, снова оживилась. Из нее посыпались крики.

— Мочи его Филин!

— Ногой бей!

— Близко не подходи!

— Не давай в ближний бой войти! С ноги давай! Ну!

Советы сыпались, как из рога изобилия, только мне они тоже помогали. В отличие от меня, парни знали боевые навыки своего собрата и советовали ему то, что считали тактически правильным и для него приемлемым. Но я слушал их тоже и уже оценивал возможности своего противника по этим самым советам. Уже знал, на что он способен, и к чему быть готовым.

Преимущество каратиста — он может работать на длинной дистанции. Ногой достать, пока ты только наступать собираешься. Преимущества боксера — все остальное, даже перечислять не буду. Как говорил Саныч, ноги каратисту нужны, чтобы отбиваться от боксера, а боксеру ноги нужны, чтобы догнать каратиста. Я это хорошо усвоил, и тут дело не в том, чье «кунг-фу» лучше, а кто из противников больше спортсмен. Боксеры — спортсмены, иначе никак. Каратисты не всегда спортсмены, некоторые больше показухой занимаются.

Но Филин спортсмен, это чувствовалось в каждом его движении, в каждом выпаде. Он несколько раз попытался зацепить меня ногой. Один раз даже чиркнул стопой по плечу, от остальных попыток я ушел. Усыпил его бдительность «танцем», а потом сам перешел в быстрое наступление. Удар ногой впечатался в мой корпус, я успел подставить плечо. Второй удар пошел поддых. Я успел развернуться, подставляя локоть. Закрылся. Нога, однако, пробила и локоть и пресс. Немного свело в животе, но страдать от боли совсем недосуг. Я должен завершить атаку и продолжал напирать, выкидывая обманные дальнобойные джебы.