Курсант: назад в СССР 9
Шрифт:
Только места в гостиничном номере меньше, чем в кабинете, и Горохов напоминал не хищника в клетке, как обычно, а крутящийся пузатый волчок. Как раз в полосочку.
— Я так и знал, — сотрясал он кулаком в воздухе, — что борцы эти — самая настоящая преступная группа. Не зря они татуировки странные колют. И убийства наши, наверное, их рук дело.
Я потер подбородок. Так вывод был, может, и желанным, но не очень логичным.
— А мотив? — спросил я. — Они, вроде как, имущественными преступлениями занимаются. Зачем мужиков убивать? Только подставляться.
— А может, они им дорогу перешли
— Будем, значит, брать дзюдоистов?
— Конечно!
Горохов очень воодушевился — может быть, только сейчас осознавая, что не зря вернулся со спокойных пенсионерских пажитей в водоворот следственной работы.
— Сами? Местным сообщать не будем?
— Нет… — Никита Егорович приостановился. — Раз ОБХСС подвязано, не исключено, что еще кто-то из УВД с этим Тишкинным на короткой ноге. Он — человек в городе важный и нужный. Если информация утечет, боюсь, его предупредят. Тогда он все с дачи вывезет и сам смоется. Нечего и некого будет грабить. А вдруг наши дзюдоисты, в свою очередь, про это узнают и все отменят? Нет, нет. Без местных будем брать.
Голыми руками, про себя усмехнулся я. Но вслух только сказал:
— Понял. Директора овощебазы как живца используем. Только не наша подследственность, Никита Егорович. Грабежи — не тот профиль для группы.
— Брось, Андрей Григорьевич. Не мне тебя учить. Справку левую накатай, что так, мол, и так, получена оперативная информация о причастности группы дзюдоистов к расследуемым убийствам. Для проверки необходимо провести такие-то оперативные мероприятия. План для проформы составь, я подпишу. Мы борцов якобы по убийству будем проверять, а возьмем — случайно — на грабеже.
— Так-то оно так, только там десять рыл подготовленных спортсменов. А нас всего два человека и Катков.
— Я с вами пойду, и не все же они попрутся, вдесятером сразу, на одного директора нападать, — Никита Егорович достал из походного сейфа свой наградной «ПМ», бережно протер вороненую сталь платочком, дунул на затвор и проговорил. — Сто лет его в командировки не брал. А сейчас, как чувствовал, что пригодится. Вот только бы узнать, когда они налет затеяли… Сможешь?
— Постараюсь. Если Воеводин тренировку отменит, значит, в этот день будет. Но, с другой стороны, выбрать время они и между тренировками могут. Нужно, выходит, установить слежку за тренером.
— А если на дело без него пойдут? — скептически заметил Горохов. — Может, он у них как полководец, будет в «кустах» на пригорке отсиживаться, пока его войска в атаку идут?
— Хм… Об этом я как-то не подумал.
— Нам все надо предусмотреть, Андрей Григорьевич, нельзя дать маху.
— Значит, надо зайти с другой стороны. И наблюдать за дачей Тишкина. Круглосуточно и во всеоружии.
— Подозрительно будет как-то, что машина чужая возле дома стоять будет день и ночь. За городом. Да и спугнуть дзюдоистов сможем.
Что-то мы с Гороховым сегодня не очень сходились во мнениях, хоть и не на совещании в кабинете.
— Встанем подальше от дачи. Возьмем неприметный «Москвич» Жмыха,
его тогда тоже привлечь придется. Окна занавесим газетами, будто от солнца. Никто нас не увидит. Стоит себе машинёшка в теньке. Таких старых машин в дачном поселке пруд пруди.Покачав головой, Горохов вынужден был согласиться.
На небе ни звезд, ни луны. Чернота выползла из дачных закоулков и расстелилась по узенькой улочке с нависшими абрикосами. Полночи мы просидели в машине возле дачи Тишкина. Загородное строение директора овощебазы сразу выделялось на фоне соседних приземистых домишек своей монументальностью и шиком. Двухэтажный особняк с террасами и колоннами. А ещё с бассейном, беседкой и дорожками, выложенными красной плиткой. Не спутаешь.
Вместо картошки и редиски — диковинные кусты и клумбы. Есть даже небольшой прудик с кувшинками. Судя по всплескам, в нем обитали рыбки, возможно, золотые и исполняющие желания. Хотя Тишкин сам неплохо умел исполнять желания, свои и чужие.
Никита Егорович набивался, конечно, идти с нами, но я его все же отговорил. Не к добру этот его энтузиазм. Вместо него взял Жмыха со стволом. Погодин, Вася и я — вот и вся наша группа захвата.
Федя храпел, Вася травил анекдоты про Петьку, Василь Ивановича и Брежнева, а я вглядывался в темноту, изредка усмехаясь глупым концовкам этих анекдотов.
— Похоже, сегодня не придут, — разочарованно проговорил Жмых, когда на горизонте забрезжил рассвет. — Эх… Уже вторую ночь зря проторчали. Может, они передумали?
— Хрен их знает, — поморщился я. — Может, и передумали, а может, «Москвич» твой срисовали. Говорил же, надо на соседней улице было лучше встать, а сюда дозорного в кусты выставить.
— Ага, а дозорным кого? Меня? Чтобы комары сожрали?
— Поочерёдно бы дежурили.
— Слушай, Андрюха, а может, они днем придут?
— Вряд ли, сейчас дачный сезон в разгаре. Народу здесь, как в городе. Ночью они должны прийти, пока дачники и сам Тишкин мирно спят.
Свет в окнах директорской дачи не горел. Лишь одинокая лампочка на веранде мерцала маяком для мотыльков и букашек, бившихся о ее свет.
Мимо прошел пошатывающийся хмырь. Ноги заплетаются, грудь нараспашку, кепка набекрень. Все, как и полагается ночному гуляке.
Увидев наш «Москвич», мужик остановился и почесал пузо. Плюнул и неверной походкой направился к нам.
— Ядрен-пистон! — прошипел Жмых, сползая вниз по сиденью. — Этому-то что надо? Как он нас вообще разглядел?
— Да сиди уже, — хмыкнул я. — Все равно он нас уже заметил.
Пьянчуга приблизился и постучал в переднее окошко, со стороны Васи.
Тот опустил стекло:
— Чо надо?
— Шоклада, — притопнул гуляка, будто пританцовывая. — Мужики, эт самое… Сигареткой угостите. У меня праздник сегодня.
— Оно и видно, — скривился Вася. — Алкаш.
— Ну, правда праздник, мужики! Днюха… Вот из гостей иду. Так что на счет сигаретки?
Я сидел на заднем сиденье и морду алкаша не видел. Вася протянул ему «Космос», чтобы побыстрей отвязался.
— Благодарствую, гражданин… — алкаш сделал паузу. — Всего доброго, а меня с днем рождения!
— Вали уже, — отмахнулся Вася.