Курсант. На Берлин 2

Одно время рейхсфюрер СС разводил кур. Он, кстати, этого факта не скрывал и наоборот гордился. Гиммлер вообще старался в своём поведении придерживаться некой «деревенской» линии. Нарочито показывал простоту, свойственную провинциалам. Мог чавкать за столом, громко разговаривать или вообще исполнить что-то примитивное.

Так вот, в начале 20-х он убедил свою жену уволиться, и переехал на ферму, где завел около пятьдесят несушек. По прошествии времени поголовье кур Гиммлера возросло до трехста, однако, в итоге он прогорел. И вот тогда у него появилась идея, а не переехать ли в СССР.

Ему показалась заманчивой идея работать агрономом при академии Тимирязева. Более того, он даже провел в СССР две недели, однако не смог добиться своего. Вот конкретно данный факт Гиммлер скрывал. Об этих двух неделях, проведенных в Союзе, знала только его супруга.

И да, русские его поражали. Пусть Гиммлер находился среди них всего пару недель, но этого времени хватило, чтоб понять, их проще убить, чем направить в сторону, куда они идти не хотят.

Тем не менее, Чехова согласилась помочь. Мюллер считает, что причиной ее покладистость стал личный интерес к Витцке. Проще говоря, она им банально увлеклась.

Гиммлер усмехнулся и покачал головой. Судя по отчету оберштурмбаннфюрера парень совсем молод. Ему не так давно исполнилось восемнадцать. Ох уж эти женщины… Все им хочется удержать свою ускользающую молодость.

Хорошо, что сам Гиммлер немец и жена его тоже немка. Никаких сюрпризов от нее можно не ждать. Да, она не красавица. Иногда Генрих смотрел на нее и ему хотелось отойти в сторону. Но отношения с Маргарет у рейхсфюрера были хорошие. Уважение, взаимопонимание, поддержка. Маргарет знала, как должна вести себя настоящая немецкая супруга, поэтому брак их был надёжным и крепким.

При этом у Гиммлера, само собой, имелась любовница, которую он часто навещал. Эти поездки в свой служебный дневник он вносил как «инспекции».

Просто Гиммлер был невыносимым педантом. Настолько, что отмечал в дневнике почти каждое свое действие. Он был столь аккуратен, что все его карандаши всегда были одной длины, а вы бумага лежала на столе идеальными стопками.

— Простите… Вы ничего не скажете?

Генрих еле заметно тряхнул головой, выныривая из своих размышлений. Секретарь стоял столбом, сжимая в руке бумаги, и смотрел на рейхсфюрера испуганным взглядом. Видимо, Брандт все же решил, что причина задумчивого состояния руководителя в его плохо подготовленном докладе.

Судя по всему, секретарь уже закончил отчет, а Гиммлер этого не заметил. Теперь бедолага нервничал и ждал разноса от рейхсфюрера.

— Да, я все понял. Ты — молодец. Впрочем, как всегда. — Гиммлер сухо улыбнулся, а затем посмотрел Брандту прямо в глаза. Это был уже третий раз за сегодня.

Секретарь вздрогнул, а потом машинально сделал маленький шажок назад. Генрих мысленно усмехнулся, наблюдая столь ярко выраженный страх.

— Свободен. И да… — Рейхсфюрер посмотрел задумчиво в окно, соображая, как лучше поступить. Заехать сначала к любовнице, чтоб выплеснуть бурлившее внутри напряжение, или сразу встретиться с Мюллером. — Вели подать машину. У меня много важных дел.

Глава 13 Я снова возвращаюсь к старым секретам

— Ты что, совсем обнаглел? — Вызверился Эско Риекки, как только увидел меня, идущего в его сторону.

Испортил настроение, сволочь. Оно было после встречи с Подкидышем где-то на уровне небес. А этот гадский финн начал сразу размахивать руками, сверкать глазами и вообще всячески демонстрировать некие претензии на гнев.

Я даже не успел еще подойти ближе, а он уже кинулся мне навстречу, пыхтя как паровоз. Физиономия начальника сыскной полиции Финляндии раскраснелась и выглядела так, будто кое-кого сейчас хватит удар. В принципе, я не против такого развития событий, но вокруг слишком много свидетелей. Кто-нибудь да спасет Эско. А значит, толку от удара не будет. Одна суета, и все. В общем, пусть живёт, черт с ним. По крайней мере, пока.

— Я тебя жду тут уже битых полчаса сверх положенного! Договаривались же! Какого черта? — Эско схватил меня за локоть и потащил в сторону менее людной улицы, хотя внимание прохожих мы один черт привлекали.

Риекки пытался не кричать, сдерживал себя. Однако это не делало нас невидимками. Наоборот. У Эско сквозь сцепленные зубы по итогу выходило злобное шипение, которое превращало его в финский вариант Доктора Зло. Такой же лысый, такой же неприятный. Он снял шляпу, наверное, от нервов, и вертел ее в руках, а потому его лысина отсвечивала солнечными бликами, слегка меня раздражая. Хотя, чего уж скрывать, в Эско Риекки меня раздражает не только его лысая голова, меня раздражает он сам.

Конкретно в данную минуту начальник сыскной полиции Финляндии тащил мою скромную, но изрядно уставшую после беготни, персону в неизвестную сторону, явно подальше от центральных улиц. Не знаю, с какой целью. Судя по сверкающим глазам и зубовному скрежету, не иначе, как финн собирался убить, прикопать, а потом сплясать кадриль на могилке ненавистного русского.

— Ну извините. — Я развёл руками в стороны, — Задержался не по своей вине. Вышел от Ольги Константиновны вовремя, а тут — какой-то пацан выхватил сценарий и бросился бежать. Наверное, ошибочно решил, что это — важные документы. Хотя, на кой они ему черт, я не понял. Может, кулёчки для семечек крутить, а может, думал вернуть за вознаграждение. В любом случае, пришлось побегать, чтоб вернуть украденное. А это, знаете, вообще не входило в мои планы. Временной запас для гонок по берлинским улицам не учитывал.

Я специально рассказал финну все, как было на самом деле. Вернее, почти все. За мной могли следить и ситуацию с мальчишкой видеть. Совру или промолчу, вызову подозрение. Чисто теоретически, пока гонялся за пацаном, хвоста не видел. Но это — в процессе побега. А вот начало гонки вполне могли лицезреть люди, например, того же Мюллера.

Не стоит недооценивать оберштурмбаннфюрера. Это будет очень большой ошибкой. Фриц хитёр, изворотлив и отлично соображает головой. По крайней мере, я бы на его месте столь необычного товарища, как сбежавший из СССР разведчик, без присмотра точно не оставил. Уверен, оберштурмбаннфюрер думает приблизительно в таком же направлении.

Конечно о том, куда именно меня привел мальчишка, я не собирался говорить ни слова. Уж тем более начальнику сыскной полиции Финляндии. Эта информация точно никому не известна. Подкидыш заверил что о месте где мы встречались, мало кто вообще подумает, даже если хвост изначально был. А проследовать за мной и воришкой до финальной точки было просто невозможно. Мы петляли по городу, как заяц и лиса, старательно дурящие друг друга.

— Какой сценарий? — Тут же сделал «стойку» Риекки. — Что за сценарий? Откуда?

— Да вот. — Я показал финну папку с бумагами. — Ольга Константиновна дала, чтоб подготовился к пробам. Все, как и задумано. Завтра я иду с ней на мероприятие в Министерство пропаганды. Там буду заводить нужные знакомства. Пробы, так понимаю, тоже не за горами.

— И что в этом сценарии? — Начальник сыскной полиции вытянул шею, пытаясь рассмотреть содержимое папки.

Естественно, он, как и я, сопоставил факты и пришел к выводу, что в бумагах должно быть что-то особое. У него даже нос начал дергаться, будто финн принюхивается к документам в моих руках.