Курский излом
Шрифт:
Отметив, что противник у дороги Бутово — Яковлево и южнее Коровина действует более активно, чем непосредственно [332] южнее Черкасского, командующий 6-й гв. А пришел к выводу: противник готовит клещи для 196-го гв. сп. Иван Михайлович прекрасно знал, что для прорыва устойчивой противотанковой обороны немцы традиционно используют давно проверенный способ — удары по стыкам сильными танковыми группами. Вот и теперь ясно вырисовывались два основных клина на флангах полка полковника В. И. Бажанова. Поэтому, чтобы упредить неприятеля, комдив полковник А. И. Баксов разделил свой резерв и сконцентрировал на флангах 196-го гв. сп (западная окраина Черкасского и в районе выс. 246.0).
Утром при оценке ситуации командование 6-й гв. А приняло одно важное,
«Основные усилия противник сосредоточивает на фронте Коровино — Триречное …На фронте Коровино — Черкасское противник прорвал оборону и к 11.00 пехотой и танками вышел на рубеж: южные скаты выс. 239.3 (южнее Коровина. — В. З.) — до пехотного полка и около 100 танков, выс. 237.8, западные окраины Черкасского, скотомогильник — до полка пехоты и 70 танков. Группа до 30 танков распространяется в направлении Красного Починка. В овраге севернее х. Березов — скопление пехоты и танков. Всего на этом участке фронта насчитывается до 300 танков. Роща в 1 км юго–восточнее Черкасского занята ротой пехоты противника. В оврагах 3–4 км северо–восточнее Бутова — скопление пехоты и около 30 танков перед нашим передним краем.
По непроверенным данным, около 12.00 одной из наших радиостанций перехвачен разговор немецкого командования следующего содержания, вверх докладывалось: о прорыве танков на рубеже Коровино — Черкасское, а в ответ было заявлено, что это не главное и что нужно основные усилия сосредоточить восточнее Черкасского, так как на этом участке наиболее прочная оборона.
…Общий вывод о группировке противника: в направлении главного удара на фронте Коровино — Триречное противником введено в бой не менее двух пехотных дивизий и двух танковых. На фронте выс. 228.8 — Березов наметился вспомогательный удар противника с вводом в бой пехотной и одной танковой дивизии»{266}.
Вывод о том, что главный удар противник наносит лишь по дивизиям правого фланга армии (а не на двух направлениях сразу, как было в реальности), оказался неверным. Была существенно [333] заниженной численность введенных в бой войск 2-го тк СС. Эта ошибочная оценка негативно повлияла на общий ход боев 5 июля. Руководствуясь ею, И. М. Чистяков оперативно выдвинул основные силы своего противотанкового резерва в полосу 22-го гв. ск, ослабив внимание к ходу боевых действий в полосе 23-го гв. ск. Чем воспользовалось командование эсэсовского корпуса. Лишь после того, как оперативная обстановка на левом фланге начала стремительно ухудшаться, были приняты срочные меры о направлении в 52-й гв. сд оставшейся части противотанкового резерва, но они опоздали.
Что главным образом повлияло на оценку ситуации командармом? Во–первых, к полудню именно в районе Коровино — Черкасское обозначился некоторый успех противника. Немцы преодолели пехотой и незначительным числом танков линию минных полей и рвов, бой уже шел на окраинах Коровина и Черкасского. В то время как на левом фланге дивизия полковника И. М. Некрасова держалась на прежних рубежах, эсэсовцы все еще пытались овладеть х. Березов и выс. 220.5. На других участках обстановка была достаточно спокойная.
Во–вторых, штаб 6-й гв. А даже к полудню не смог точно установить численность обеих группировок противника, действующих против корпусов Н. Б. Ибянского и П. П. Вахромеева. В 13.30 полковник Э. С. Рыбко докладывал генерал–майору С. И. Тетешкину:
«Общий вывод о группировке: в направлении главного удара — на фронте Коровино, Триречное противником введено в бой не менее двух пехотных и двух танковых дивизий. На фронте высота 228.6, Березов наметился вспомогательный удар противника с вводом в бой одной пехотной и одной танковой дивизий»{267}.
Хотя с момента начала наступления в полосе 48-го тк действовали одновременно пять дивизий, в том числе у Коровина и Черкасского три танковых и одна моторизованная и одна пехотная, а на фронте 52-й гв.
сд и 375-й сд — сразу три моторизованных соединения СС.В ходе этого разговора по Бодо заместитель начальника штаба фронта сообщил данные авиаразведки:
«…о выдвижении к южным окраинам Трефиловки на север до 150 танков, из Зыбино на север до 300 танков, скопление в лесу северо–восточнее Казацкое танков и автомашин, скопление в лесу восточнее Высокое около 400 танков и автомашин и сосредоточение в лесу северо–восточнее Зыбинин до 300 танков и автомашин…»{268}
Перечисленные населенные пункты располагались перед [334] правым флангом 6-й гв. А (черкасское направление), поэтому полученная информация о концентрации нескольких сотен танков в этом районе согласовывалась с выводом штаба армии.
И, наконец, в-третьих, данные авиаразведки о нескольких сотнях танков перед фронтом 22-го гв. ск казались не выдумкой, ведь И. М. Чистяков лично наблюдал бой в районе Черкасского, видел сотни единиц бронетехники, скопившейся перед ПТ-рвом южнее села, поэтому при принятии решения в определенной мере влияли и личные впечатления командарма.
Разведка доносила, что перед передним краем 71-й гв. и 67-й гв. сд развернуто несколько вражеских дивизий, в том числе и ряд танковых. Причем значительное число танков немцы концентрируют на стыках этих дивизий. И уже есть реальные результаты активности этой группировки — на стыке соединений наметился прорыв. Стремясь упредить противника, И. М. Чистяков решил массировать артиллерийские средства{269}. Еще на рассвете, оценив действия противника 4 июля как боевую разведку направления главного удара, он выдвинул из своего противотанкового резерва в район 1,5 км юго–восточнее Коровина, с задачей прикрыть участок между двумя селами, 493-й иптап. Затем после отражения первых двух атак 496-й иптап РГК получает приказ выйти к скотомогильнику западнее Черкасского, а между 9.00 и 10.00 командарм отдает приказ перебросить в выжидательный район Завидовка — Алексеевка 27-ю оиптабр полковника Н. Д. Чеволы{270}. Это распоряжение из штаба артиллерии армии комбриг получил в 10.40. В документе указывалось, что ему предоставляется право самостоятельно вводить в бой полки при прорыве танков, для чего он был обязан немедленно организовать разведку в направлении Черкасского. Но воспользоваться предоставленным правом полковник Н. Д. Чевола не смог, ситуация начала развиваться в несколько другом русле, чем это предполагалось. После полудня 1837-й иптап в составе трех батарей 76-мм пушек и четырех батарей 45-мм ПТО 1841-го [335] иптап вышел в район Раково — Шепелевка, в готовности отразить танковые атаки противника.
Штаб Воронежского фронта работал в этот день очень напряженно: собирал информацию, анализировал обстановку, внимательно отслеживал действия противника, передавал в войска приказы и распоряжения. В этот момент главным было определить цель противника: направление главного и вспомогательных ударов. Авиаразведка докладывала о выдвижении на правом фланге 6-й гв. А значительных сил танков.
На основе поступивших данных и оценки поведения врага в утренние часы был сделан вывод о подготовке противником мощного рывка в глубь нашей обороны из районов Черкасского и Березова.
«К 11.00 противник подтягивал главные силы… — докладывал в 12.35 в Генштаб генерал–лейтенант С. П. Иванов. — Основное наступление противника ожидается во второй половине дня… Распоряжением командующего 6-й гв. А черкасское направление усиливается»{271}.
Как показали дальнейшие события, эта оценка оказалась верной. Наиболее крупномасштабные и ожесточенные боевые действия развернулись после 14.00 на участке: Коровино, Черкасское, выс. 244.5, отм. 237.8. В это время против танковых клиньев корпуса Кнобельсдорфа, который хотя и медленно, но продвигался вперед, командование 6-й гв. А бросило значительные силы артиллерии, а командир 67-й гв. сд ввел в бой полностью 245-й отп подполковника М. К. Акопова, 1440-й сап подполковника Шапшинского и два дивизиона из 5-го гв. мп «катюш» полковника Л. З. Парновского.