Курсы прикладного волшебства: уши, лапы, хвост и клад в придачу

Мальчик копнул несколько раз, отбросил землю с чего-то, что действительно напоминало крышку.

— Эге, да это же металлическая коробка, — сказал Димка. — Смотри-ка!

Он принялся копать с удвоенной силой. И наконец… ржавый металлический сундучок с маленьким проржавевшим замком, в личину которого набилась земля, был извлечен наружу.

— Тетя!!! — закричал Димка так, что вздрогнул даже соседский доберман, а Чапаев, пробиравшийся по забору по своим вредительским делишкам, свалился в мокрые кусты крапивы.

— Что, зайчик, что? — Перепуганная тетка неслась по садовой дорожке, готовясь защитить племянника от неведомого врага. Черные волосы развевались на ветру.

«Копья не хватает», — машинально отметил Дима, оглядывая тетку, а вслух сказал: — Тетя Маргарита, я, кажется, что-то нашел…

Замок был сбит лопатой, и в яме тускло засияли деньги — золотые и серебряные рубли, медные пятаки — толстые, как оладьи, с неровными краями, где под двуглавым орлом, держащим скипетр и державу, была выбита дата — 1875 год.

— Опаньки! — сказал Димка и сел.

Маргарита, прижав руку к груди, опустилась рядом.

23. Сказ про жадного мещанина

— Ничего себе! — это были первые слова тети, которые она произнесла, придя в себя после шока. — А это ты как?

— Это он, — показал Димка пальцем на Зубастика.

Тот брезгливо обнюхал пятаки и отвернулся. Карликовый такс чувствовал, что его предало все человечество. Вместо его любимой косточки, которую ему клали еще в его щенячью корзинку, такой маленькой, замусоленной, в тайнике лежали какие-то бестолковые штуки, от которых пахло сыростью и металлом. А косточку, подозревал Зубастик, унес с собой Чапаев.

— Надо милицию вызвать, — сказала тетка.

— Василькова? — спросил Димка.

— Ага, — кивнула тетка. — Гришеньку.

— Я постерегу пока? — на всякий случай спросил Димка.

— Ага. — Тетушка поднялась и направилась к дому, раздумывая, в себе ли она, или с тех пор, как в ее доме поселился племянник, ей все снится и снится бесконечный сон.

Через пятнадцать минут прибыл Васильков в сопровождении начальника милиции — ехидного седого дядьки, который то и дело посмеивался и потирал ладони. Через сорок минут приехала тетенька из музея, представившаяся Изольдой Петровной, краеведом. Следом за Изольдой Петровной прискакал взлохмаченный дяденька — из местной газеты. Он принялся прыгать вокруг Димки, который застенчиво прятал за левую ногу правую, перебинтованную, и понурого Зубастика, который даже не реагировал на фотовспышку.

«Телевидения не хватает, — подумал Димка. — И одноклассников».

Он представил, как вытянется лицо у Жердяя, который не сможет понять, почему Димка нашел клад, а в том, что это самый настоящий клад, мальчишка не сомневался. Правда, Димка не совсем понимал, как это ему удалось.

— Мысль материальна, — вспомнил он свой разговор с Катринкой. — Еще как материальна!

Димка взял на руки Зубастика:

— Не кисни ты так, я тебе теперь игрушек куплю и новый комбинезон для парадных прогулок. А мама с папой привезут тебе из Америки знаешь что? Набор косточек и мячиков, я им обязательно позвоню и попрошу. Ты же клад нашел!

То ли Зубастик понял, что не останется без подарков, то ли на него успокаивающе подействовали слова обожаемого хозяина, но он вильнул хвостом и лизнул Димкину руку.

Тем временем рядом с домом начало твориться что-то невообразимое. Собирались зеваки, соседи, тетушка металась от одного к другому, пытаясь успокоить народ.

— Что такое? Что? — спрашивала востроносая старушка из дома напротив.

— Клад нашли, — степенно отвечал бывший учитель истории, живший на соседней улице.

— Говорят, сундуки выкопали, а там — многие тышши, — пересказывала весть востроносая.

— Да не такие уж там и большие деньги, — раздался громкий голос Изольды Петровны. — Рублей сто от силы будет. Правда, в девятнадцатом веке это были большие деньги. Можно было купить стадо коров.

— А чьи деньги, чьи? — Востроносая бабулька вертела головой, словно из ямы с кладом доносился запах чего-то вкусненького.

— А это мы завтра документы поднимем! — Изольда Петровна поправила очки.

— Я думаю, чья бы земля ни была, мальчику полагается двадцать пять процентов, — подал голос Васильков, краснея под одобрительным взглядом тети Маргариты. Тетушка смотрела на его честное круглое лицо и думала, что не зря полгода назад запустила в критика Верховского тарелку с манной кашей — слишком соленой, на его взыскательный вкус — и подала на развод.

«Все-таки жизнь в маленьких городах имеет свои плюсы», — подумала Маргарита.

Она с тревогой смотрела на племянника, но Димка был слишком поглощен разглядыванием собственной находки.

— А я знаю, чей тут дом был, — вертелась востроносая. — Дяди моего дом. Петра Васильевича Гаврилкина. Он деньги под проценты ссужал. А к старости свихнулся. Стал столики чайные вертеть, про звезды разговаривать. Стало ему казаться, что за ним из космосу следят.

— И что, он из-за этого деньги спрятал? — удивился Димка.

— Точно знать не могу, — пожала плечами востроносая и поправила платок. — А как причину предполагаю. Но жадный он был страсть. Может, не от космосу, может, от детей все попрятал. Или от революции. Дяде одна гадалка революцию на картах предсказала.

— Как это? — заинтересовалась тетушка.

— А вот так вот, — сказала бабка. — Она по картам что хочешь раскладывала — хоть революцию, хоть прыщи. А почечуи как сводила!

Воспоминания старожилки перебила надменная Изольда Петровна:

— А это мы еще посмотрим, чей дядя что закопал!

— А может, и дочка его, — охотно кивнула востроносая. — Тоже жадная была. Ужас!

Только часам к одиннадцати вечера все угомонились. Деньги сосчитали, описали, упаковали в целлофан и увезли в милицию на хранение.

— По-хорошему, конечно, в банк надо сдать или еще куда, — сказал начальник милиции, но ладно уж, у себя положим. У меня сейф такой, что в нем хоть золотой запас храни. Никто не тронет! Приходите утром, будем оформлять все честь по чести.

— Да еще почетную грамоту дадим. — Васильков посмотрел на тетушку, та ему улыбнулась. — За то, что ваш мальчик обезвредил вора и помог гражданам получить свое имущество.

— А вы нам ложечки отдадите? — спросил Димка.

— Не отдам, — серьезно ответил майор. — Потому что ложечки — это вещественное доказательство. Законным владельцам их вернут, когда закроют уголовное дело.