Куртизанка

– Прискорбно, но, похоже, я не унаследовала своей доли даров семьи. – Габриэль попыталась произнести это как можно беспечнее, но и сама ощутила, как у нее перехватило горло. – Впрочем, если я и обладала магическими дарами, я давным-давно все подрастеряла.

– Тогда обратись за помощью к своей сестрице Арианн, – предложила Кассандра. – Она же нынешняя хозяйка острова Фэр и уже прославилась премудростью и умом не меньше вашей покойной матери.

– Ты прекрасно знаешь, что я не могу сделать этого. Все эти два года мы с Арианн не поддерживаем отношений. – Габриэль испытала знакомый прилив боли и сожаления, нахлынувший при мысли о старшей сестре. – Она не одобрила мое решение перебраться в Париж.

– Твое решение стать куртизанкой? Очень немногие приличные женщины одобрили бы твой поступок.

– Арианн легко предавать меня осуждению. Она вполне счастливо вышла замуж за графа Ренара. Для нее все всегда просто и безупречно, и она не в силах понять, что для других женщин жизнь оказывается немного… сложнее.

Габриэль пыталась казаться безразличной, словно неодобрение Арианн не имело никакого значения для нее. Но потеря любви и уважения сестры тяжело давила на нее.

– Впрочем, это не имеет значения, – отрывисто продолжала она. – В любом случае Арианн мне не помощница. Весь свой волшебный дар она направила на лечение больных. Она никогда не позволит себе баловаться темными искусствами.

– Как мудро с ее стороны и как прискорбно для тебя, – заметила Касс. – Поскольку я тоже не балуюсь ими с легкостью. Поскольку ни с кем не поделюсь моим особым даром к некромантии. Даже с тобой, подруга. Ну а теперь просто возьми и забудь всю эту ерунду. Пойдем, выпьем по бокалу вина.

Она сделала мимолетный знак Церберу, и пес вскочил на ноги. Женщина и собака, превратившись в единое целое, направились обратно к лестнице.

Опечаленная отказом Кассандры, Габриэль минуту стояла, не двигаясь. Но она никогда легко не отказывалась от того, к чему стремилась всем сердцем, и мало что когда-либо означало для нее больше, чем надежда увидеть Николя Реми и поговорить с ним в последний раз.

Она поспешила за Кассандрой и схватила ее за локоть.

– Касс, подожди, пожалуйста…

Цербер ощетинился и издал предупреждающее рычание. Габриэль поспешно отдернула руку.

– Касс, ты должна помочь мне или… или я не знаю, что мне делать. Есть человек, который ушел в иной мир, но с которым мне отчаянно надо поговорить. Это важнее для меня, чем ты даже можешь себе представить. Я… я заплачу тебе любую сумму, какую ты только назовешь.

– Деньги не интересуют меня. Даже если бы интересовали, я и без тебя знаю, как их добыть.

– А драгоценности? Наряды от лучшей портнихи в Париже….

Касс вспыхнула и, немного смутившись, натянула спадающий рукав своего изодранного платья на плечо.

– Все эта мишура меня не волнует.

– Тогда назови свою цену, – взмолилась Габриэль. – Я дам тебе все, чего бы ты ни попросила.

– Все?! – Касс рассмеялась отрывистым лающим смехом. – Не слишком ли ты опрометчива, раздавая столь поспешные обещания, Габриэль Шене? Разве твоя матушка никогда не рассказывала тебе старых сказок о том, какие страшные вещи случаются с теми, кто дает подобные обещания?

– Ты права, но что ты можешь потребовать? Моего первенца, если я когда-нибудь рожу?

– Нет, ненавижу детей, – Касс растягивала слова. – И сомневаюсь, что они хороши на вкус в тушеном виде. – Она замолчала на мгновение, затем лукаво проговорила: – Существует только одна возможность подумать над твоей просьбой – позволь мне прочитать по твоей руке.

Габриэль напряглась. Уже не в первый раз Касс обращалась к ней с подобной просьбой, но девушка всегда опасалась этого. Она нервно сцепила руки за спиной.

– Но зачем? Зачем тебе это?

– Странный вопрос. Да затем, что я – единственная, кто выжил из всей моей семьи, в которой женщины были замучены и сожжены за занятия колдовством. Я научилась вести себя дьявольски осторожно с теми, кому доверяю. Если мне надо решить, помогать ли тебе, мне придется исследовать самые сокровенные уголки твоей души. У других премудрых женщин есть большой опыт чтения по глазам. Как явствует из моей слепоты, этого дара я лишена. Однако я достаточно хорошо читаю по рукам. Позволь мне посмотреть на твои руки.

– Ладно. – Габриэль протянула руку.

Цербер снова отнесся к этому жесту подозрительно и вызывающе зарычал.

– Фу! – цыкнула Кассандра.

Когда пес уселся у ног хозяйки, Кассандра тут же цепко схватила руку девушки. Слепая женщина повернула кисть ладонью вверх и стала водить по ней пальцем. Габриэль вздрагивала от холодных и пугающих прикосновений Касс. Казалось, та водила по ее ладони ледяной иглой.

– Какая изящно вырезанная рука, – бормотала Кассандра. – Изящная, кожа мягкая как шелк. Но так было не всегда. Вот здесь когда-то были мозоли… – Касс прикоснулась к бугоркам на ладони. – И здесь. – Она дотронулась до кончиков пальцев Габриэль. – Мозоли от… от работы с долотом и мрамором? И эти хорошо обработанные ногти были обломаны и забрызганы краской?

Габриэль вздрогнула от вопроса, затем пояснила, чтобы уйти от обсуждения:

– Я баловалась скульптурой, лепкой и прочим. Надо было чем-то занимать себя. Мне это казалось интереснее, нежели привычное рукоделие.

– Это было больше, чем простое баловство. Эта рука могла когда-то создавать настоящие чудеса. Была способна вдохнуть жизнь в камень. Брать пустой холст и наполнять его светом и красками, рождать колдовские образы, которые гипнотизировали глаз и трогали душу. Рука необыкновенного художника.

– Возможно, у меня и были некоторые способности, – немного резко произнесла Габриэль. – Но я же говорила тебе, что любые дары, когда-либо имевшиеся у меня, я давным-давно растеряла.

– А как ведунья приходит к потери ее волшебства? – мягко уточнила Касс.

– Откуда мне знать? – отрывисто буркнула Габриэль, хотя и прекрасно знала, как и когда она потеряла свое волшебство. Она просто не желала обсуждать это. – Впрочем, это не имеет значения, – уже спокойнее договорила она. – Ни одной женщине никогда не удастся завоевать известность или заработать состояние на художественном поприще. То были давнишние и глупые мечты.

– Тебя никогда не волновала слишком большая слава и богатство. По крайней мере не тогда.

Габриэль вздрогнула и попыталась сжать ладонь, но Касс снова разомкнула ее пальцы.

– Да, очень красивая рука, но пустая, – пробормотала Касс.

– Я же сказала тебе, что без труда заполню ее драгоценностями и монетами для тебя.

– Я не об этой пустоте, я о другой, которая мало кому очевидна. Ты – красивая женщина, очень желанная и пользуешься успехом. Но твоя жизнь все равно пуста. Приехав в Париж, ты отказалась от всего, что когда-либо знала, от сестер, дома и друзей на острове Фэр. И теперь ты совсем одна.