Курвеллочка
Шрифт:
В обозначенное время в видеодомофоне женщина увидела Егорову.
– Да, Гитлеровна, звездец звездолетный, даже и представить не могла реальную картину причинённого ущерба мордуле твоей красивой, - цокнув, вымолвила с порога Натаха и зажала Гросси в своих объятиях.
– Ладно, милая, не сцы, до свадьбы заживёт!
После сказанного Егорова посмотрела на Ириху вопросительно.
В принципе, ничего странного во взгляде главбухши не было.
Адольфовна со слов Грекова знала, что в день их последней совместной пьянки Наталья в отличие от неё находилась в нормальном состоянии.
Сегодня
– Ой, Ириха, у нас прямо масштабные изменения. Греков нонече не то, что давеча, - тоном заговорщика вещала главбухша.
– Техдир и начальники его служб, - все написали заявления на увольнение по собственному желанию с открытой датой. За прошлый месяц практически всем снижена премия. Верчук и ещё некоторые лишены ста процентов премиальной надбавки. Да, еще у нас реорганизация. С понедельника по приказу новая штатка. Я её видела. Введена должность заместителя гендира по развитию. Под него уходят все технари. Из прежних замов остаётся только первый. В его подчинение переходят остальные службы. Да, и еще Юлия Борисовна. Она теперь не замша, а директор по экономике и финансам. Кстати, и Верчук просто директор. Им обоим снизили оклады и договоры изменили. Это я про подушки безопасности. Ой, обожди. Твоей должности тоже нет в штатном…
Услышанной информации Ирина не удивилась. Потому что сама после страстного секса, как ночная кукушка, неоднократно рассказывала Грекову что и в каком порядке нужно изменить.
Комментировать слова Егоровой Адольфовна тоже не стала. Наталье знать лишнее ни к чему.
Ее же вся эта кутерьма совершенно не интересовала. В голове Ирихи сформировались уже совершенно иные планы.
Вчера, разговаривая с Анютой, она окончательно решила после накопленного отпуска почти в сто рабочих дней и увольнения, остаться в Италии.
Дино пообещал ей по ускоренной процедуре оформить рабочую визу и вид на жительство.
Рождение ребёнка в солнечной Тоскане по их с Анной замыслу поможет Ирине легче получить гражданство. Благо итальянские законы разрешают иметь двойное.
– Так подожди, Гитлеровна, - замахнув ещё пятьдесят граммов янтарного напитка, произнесла главбухша.
– Я реально не поняла. Они что про твою должность забыли?!
Наташка на некоторое время зависла. Ирина внимательно на неё смотрела, ожидая возвращения Егоровой в реальность.
– Наташ, у меня к тебе есть дело. Очень-очень важное, - мягко сказала Ирина, пришедшей в себя Наталье.
– Тебе мои слова не понравятся, но я уверена, что ты мне поможешь…
Глава 36
Глава 36
После известия о беременности жизнь Ирихи разделилась на два мира - внешний и внутренний.
Внешний она начала воспринимать, как неизбежную реальность.
Ирина ее не отрицала, понимая, что как ни крути - эта реальность есть.
По мысли Курвеллочки, жить, вернее, сосуществовать с ней приходится.
Она в данный момент это по мере необходимости и делала.
Как могла, старалась держать эту реальность от себя на расстоянии вытянутой руки.
Поступала так, потому что не хотела
внешнюю эмоциональную составляющую пускать в свой внутренний мир.Конечно, это прежде всего касалось негатива и деструктива. Ещё всяких там "данайцев, дары приносящих".
За три недели домашнего больничного Ира пообщалась только с несколькими людьми. Остальных откровенно футболила.
Курвеллочка не хотела, чтобы кто-то нарушал настройки ее душевной гармонии.
Пачкал холст картины новой жизни своими словами, запахами, эмоциями. Курвеллочке нравилось, что ее внутренний мир приобрел новые оттенки и ощущения.
Она их собирала по крупицам, холила и лелеяла.
Делиться своим сокровищем не хотела ни с кем.
Кроме того, кто жил внутри неё…
Вечером вместо обожаемых ею боевиков и ужастиков, Ириха смотрела милые мультики, лёгкие красивые мелодрамы и фантастику.
Ещё читала вслух под классическую музыку детские книжки и все время разговаривала со своим малышом.
– Сладуся, как тебе Маша с Медведем? Правда классная и бойкая девчонка? Думаю, ты у нас тоже человечек - активный и веселый. Мама твоя, конечно, совсем не такая. Ещё та еблань, - ругаться матерно Ирина себе запретила совсем. И если из ее рта вылетали словечки, то она все время исправлялась и извинялась.
– Ой, прости, милый. Мамуля - хорошая, просто лань брыкливая. Подожди, малыш, мама посмотрит, кто у нас такой нетерпеливый. Кому же не спится в ночь глухую? Ну, конечно же, донору номер два.
Донорами один и два Ирина называла Стаса и Максима.
Первый, зная её характер, особо не настаивал на личном общении.
Он после нескольких попыток навестить в больнице и дома теперь только присылал сообщения.
Второму же было чихать на ее запреты, резкие ответы, посылы к забору и демонстративное молчание.
Греков упрямо бомбил ее эсэмэсками, цветами, пакетами с разными вкусностями.
Курьеры её квартиру навещали каждый день в разное время.
Дорогущим шампанским Ирка уже могла торговать, как и сладостями, которые она совсем перестала есть. Вернее, тот, кто жил и рос внутри неё.
Если каждый вечер её мучил Йети своими сообщениями, то каждое утро пупсяра - токсикозом.
"Ух, какие упорные оба, - отгоняя от себя мысль, что беременна от Грекова, думала Ириха о превратностях судьбы.
– Господи, ну почему случилось именно так, что судя по сроку яйцеклетка и хвостатый поженились именно в те злосчастные два дня. Какого лешего я, вообще, решила заняться сексом со Стасом? И на кой хрен открыла дверь ночью, не включив видеодомофон? И почему нельзя от одного донора взять внешность, а от другого характер?"
Эти три вопроса, как и другие, Ирина задавала себе постоянно.
Ответы не радовали. Во всем случившемся женщина винила только себя.
Для самой себя у нее не существовало презумпции невиновности.
Ирка знала, что все оправдания - пшик, пустой звук.
Факт её не предусмотрительности на лицо.
Вернее, пока ещё не виден совсем, но скоро полезет на нос.
Пока Ирина думала и поглаживала свой плоский живот телефон снова завибрировал очередным сообщением:"И не мечтай. Я не сдамся. Люблю тебя, твой Йети"