Курвеллочка

И проблема была даже не в этом, а в том, что Макс, в принципе, искал иголку в стоге сена.

Да, да, невозможно найти человека среди тысяч отдыхающих, если элементарно не знать его имени.

Конечно же Максим не был простодырым простофилей. Он ни единожды за ночь пытался узнать у Курвеллочки её имя и фамилию.

Даже предлагал несколько раз снова познакомиться.

Стервеллочка только отшучивалась, что должна быть в женщине какая-то загадка.

Вспоминая их веселый ночной разговор, сейчас у стойки администратора ему было совсем не до смеха.

– Милая, ну как я тебя без имени найду?

– пытался настоять на своем Макс.

– А чего меня искать вот же я, - хохотала в ответ шалунья.

– Ты хочешь, чтобы я о тебе забыл?
– шептал он, лаская и целуя высокую и красивую грудь-троечку.

– Поверь, ты обо мне не забудешь, ни-ког-да!
– выдохнула со стоном строптивица в ответ и снова расхохоталась.

– Слушай, нормальные люди все же называют свои имена. Хочешь я тебе свое назову?! Меня зовут М…

– Нет, нет и нет, - не дослушав его и закрыв свои ушки, произнесла Курвеллочка.
– Эммм, эммм, хм! Все же мне Йети больше нравится. Буду называть тебя так. Нежно Йе и точка…А хочешь, буду называть Ваше БлагАродие?

– Понятно. Консенсуса не будет. А как ты хочешь, чтобы я тебя называл?
– проходя пальцами по клитору шалуньи, поинтересовался Макс.

– Называй меня Киска, называй меня Зайка, называй меня Рыбка… - речитатитом с какой-то мелодией пропела стервочка.

– Сладкая моя, давай все же познакомимся, - Максим решил сделать очередной дубль.

– Так я не против. Давай, давай знакомиться, милый Йети. И я уже иду знакомиться, начиная с маленькой головки. Ну и, как тебя бы мне назвать, мой миленок, - произнесла Курвеллочка, задумчиво поглядывая на член, лежащего в позе шесть девять Максима, и касаясь купола его младшего кончиком своего остренького язычка.
– Ага, придумала. Будешь носить гордое имя Чигабуч! Ну, привет, красноголовик Чигабуч!

Поняв, что очередная его попытка провалилась, мужчина выдохнул и, расслабившись, стал наслаждаться обоюдными оральными ласками.

Этот формат общения ему нравился больше, чем препирательства на пустом месте.

"Ладно, утром вернёмся к разговору, тогда и узнаю имя Курвеллочки", - самонадеянно подумал Макс.

Сейчас о своей глупой самонадеянности он сильно жалел.

В унисон ситуации из ячеек его мозгового процессора выплыли строчки современной поэтесса Марии Шадриной:"Не повернуть нам время вспять, своих ошибок не исправить. Обратно жизнь не пролистать и коррективы не добавить".

Подумав ещё немного и решив не сдаваться, Макс сделал ещё одну попытку объясниться с администратором.

Для достижения цели он рассказал девушке целую романтическую историю о любви с первого взгляда и стреле Амура, от которой саднит его сердце.

Сотрудница, слушая, нежно улыбалась и понимающе кивала. И все же в ответ сказала:"Нет, имени назвать не могу. Такова политика администрации курорта, которая уважает своих посетителей и бережет свою репутацию".

После тяжкого вздоха Максима, уже сделавшего шаг в направлении выхода, девушка тихо и быстро выпалила:

– Та, которую Вы ищите, еще днём выехала из отеля. Трансфер её доставил в Салланш. Знаю только, что она планировала добраться до Парижа. К сожалению, это все, чем я могу помочь такому очаровательному мужчине.

– Может все же имя вспомните?
– с надеждой в голосе уточнил Макс, положив на стойку ладонь с небольшим вознаграждением за информацию.

Получив в ответ отрицательный жест головой, мужчина покинул холл главного здания отеля.

Выйдя на улицу, Макс понял, что его хорошее настроение кануло в лету. По возвращении в номер он позвонил дяде и осчастливил его сообщением о скором возвращении в Москву.

Всю ночь, которую он провел в непродуктивном и рваном сне, Макс в своем мозге, как кадры киноленты, проматывал жаркий спарринг с Курвеллочкой.

Сам для себя Максим их страстный секс называл любовью.

Внутреннее ощущение ему подсказывало, что именно такой и бывает близость по любви.

И ещё оно же занозливо стучало мыслью, что это не конец, и не все ещё потеряно, и шанс есть, потому как пути Господни неисповедимы.

Как реалист Макс особых иллюзий по поводу своих надежд не питал, но все же один процент из ста на "невозможное возможно" все же оставлял.

Глава 6

Глава 6

– Ирих, офуеть! Ты все же смогла меня удивить. Давай, подруга, рассказывай, как тебя угораздило пнуть под зад таракана-Стасюка? Нет, поверить в это не могу. Пятнадцать лет терпеливо ждать у моря погоды, а потом раз - был Стасик и нет, прихлопнут, - радостно тараторила Анна, выруливая из Миланского аэропорта.

– Как-то так получилось, - несколько отстраненно ответила Ира.

Посмотрев на свою школьно-институтскую подругу, она прикрыла глаза. Ей надо подумать.

В Ирихиной душе уже не первый раз за новогодние каникулы, как шаровая молния, возникало странное чувство - микс дребезжащего волнения и отчаянной решительности.

Будто она от неизбежности идёт на экзамен с нулевой готовностью. И сейчас у неё выбор как в поговорке:"Или пан, или пропал".

– Ты чего такая задумчивая, Ириш? Жалеешь, что со Стасом рассталась?
– поинтересовалась Анна.

– Нет. У меня, блинблинский, какие-то странные ощущения, Нюш. И дело не в Стасе. Бывший мне точно до звезды. Этими отношениями я давно переболела, - задумчиво покусывая губу, начала объяснять Ирина.

Облекая свои мысли в слова женщина поняла, что она объясняет не подруге детства и юности, а себе самой.

– Понимала, что разрыв неизбежен, но, блэт, тянула поставить точку над "i". Знаешь, Нюсик, несколько последних лет, а может и пять, я жила со Стасом по инерции. Ждала чего-то. То-ли того, что само рассосется. То-ли, что грянет буря. Потому как все предпосылки революции в наших отношениях были налицо. Стас не мог или не хотел мне предложить ничего по-нового. Я уже не желала жить в этом формате. Переросла его что-ли…